Аманда Проуз - Дитя клевера

Дот проснулась от стука посуды на кухне. Выдвигались и задвигались ящики шкафов, хлопали дверцы навесных шкафчиков. Сунув ноги в шлепанцы, она заторопилась на кухню.

— Дот, пожалуйста, подай мне нашу парадную скатерть.

Джоан обратилась к дочери таким тоном, будто та не стоит перед ней еще в пижаме и со всклоченными волосами на голове, а все утро тоже хлопочет на кухне. Дот выдвинула один из ящиков буфета и извлекла из него льняную белую скатерть, обшитую кружевами. Обычно эту скатерть они постилали на Рождество, на дни рождения, на Пасху или в канун других больших праздников и всяких иных значительных событий семейной жизни. После чего скатерть кипятили, крахмалили, утюжили и снова отправляли в ящик буфета до следующего важного повода. Но что за повод случился сегодня? День как день… обычный воскресный день, 14 января 1962 года. Никаких знаменательных дат, ничего такого важного, что пришло бы на память.

Дот вручила скатерть матери.

— А зачем тебе парадная скатерть? И почему ты так рано накрываешь на стол?

Действительно, на часах было только одиннадцать утра.

— Папа пригласил на ленч одного своего друга. Вот я и стараюсь, чтобы все было как положено. Ты тоже ступай и приведи себя в порядок. И никаких несчастных физиономий и угрюмого молчания за столом! Договорились? Хочу, чтобы это был обычный воскресный ленч, приятный во всех отношениях.

Дот молча пожала плечами. Обычный ленч? Обычный ленч — это когда мама запекает в духовке цыпленка, потом чистит картофель и тоже жарит его на жире где-то в течение часа. А потом все это молча съедается, и тишину за столом нарушают лишь редкие укоризненные замечания Джоан, адресованные мужу, ненароком пролившему подливку на скатерть, да жалобы Ди на то, как же она ненавидит эту противную брюссельскую капусту. После замечаний жены отец забирает свою тарелку и перемещается поближе к камину, запихивает в рот остатки пудинга, пирога или бисквита и с легкой душой погружается в послеобеденный сон. Они же с матерью убирают со стола, моют посуду и наводят порядок в комнате. И с чего это вдруг родителям вздумалось продемонстрировать такое веселенькое времяпрепровождение в кругу семьи постороннему человеку, бог его знает!

Но Дот не посмела ослушаться. Пошла к себе наверх, расчесала волосы, потом напялила на себя серый свитерок с высоким воротом и черную юбку. Слегка подвела карандашом глаза, и ура-ура! — она готова проглотить свой воскресный ленч под бдительным оком какого-то закадычного приятеля отца. Оставалось лишь надеяться, что выбор отца пал не на слюнявого болтуна Стива. Ужасно занудливый тип! И неприятный… Все лицо в красных прожилках, и смех у него какой-то гнусавый.

Дот взяла раковину и положила ее себе на колени.

— Я вот думала сегодня утром, пыталась представить себе, как бы это было, если бы ты в воскресенье пришел к нам на ленч. Почему-то я не сомневаюсь, что, стоило бы им хоть немного пообщаться с тобой, и они тотчас же запали бы на тебя. Как запала в свое время я. Ты такой умный, воспитанный и очень забавный! Я помню, как ты рассказывал мне о своем саде и о тех растениях, которые в нем произрастают. И о своих павлинах, которых ты кормишь и пытаешься приручить. Думаю, что если бы родители с тобой встретились, ты бы точно покорил их. И что было бы потом, а? Наверное, мы бы собрались и уехали, сели бы на пароход и поплыли бы к тебе, туда, где садится солнце. А нашему мальчику между тем уже скоро исполнится два месяца. Совсем большой! Не знаю, что в этом возрасте умеют младенцы… наверное, улыбается уже вовсю! Вряд ли я когда-нибудь узнаю, что с ним и как. Ты не забыл? На следующей неделе исполняется ровно год с тех пор, как мы встретились. Целый год уже прошел! Я обязательно поговорю с тобой в этот день. А сейчас мне пора! У нас сегодня гость за ленчем. Папа пригласил кого-то из своих друзей. Ужасная скукотища!

Дот была как раз на середине лестницы, когда в дверь позвонили. Такая переливчатая трель, возвещающая, что гость уже на пороге. Смутные очертания мужского силуэта за дверным стеклом: высокий, худощавый, темноволосый. Дот направилась к парадной двери, открыла ее, отступила шаг в сторону, пропуская гостя в холл и замерла на месте.

— Чего тебе надо, Уолли? Если ты пришел извиниться за свое непотребное поведение на прошлой неделе, то теперь уже поздно просить прощения. Ты же прекрасно видел, что я напилась как сапожник! Видел, но повел себя как самый настоящий подлец! Причем не только по отношению ко мне, но и к Барбаре тоже!

Дот с угрожающим видом скрестила руки на груди. Краска ударила в лицо, и ее всю затрясло от возмущения, когда она вспомнила, как он привлек ее к себе и прижался губами к ее рту. Да как он смел целовать ее?

Уолли уставился на Дот немигающим взглядом, но не отвел глаза в сторону.

— Вообще-то, Дот…

Уолли не успел закончить то, что хотел сказать, ибо в этот момент за спиной Дот выросла фигура ее отца. Он распахнул парадную дверь во всю ширь.

— А вот и ты, Уолли! Проходи, сынок!

Сынок?! Неужели Уолли и есть тот таинственный гость, ради которого было столько суматохи?

Дот принципиально уселась как можно дальше от Уолли, насколько это позволяли размеры комнаты и конфигурация стола. Говорила она мало и все время ловила себя на мысли, что ей очень хочется оповестить всех собравшихся, как повел себя дражайший гость по отношению к ней, когда сам вызвался проводить ее домой. Но всякий раз она вовремя прикусывала язык. И все же он свинья! Самая настоящая свинья! Она молча наблюдала за тем, как он весело болтал с Ди, как ловко смастерил из салфетки куклу-марионетку и тут же водрузил ее на пальцы Ди и стал водить ими, то в одну, то в другую сторону. Дот смотрела, как он загребает пищу вилкой, словно лопатой, потом закладывает все это в рот и начинает тщательно пережевывать задними клыками, а передние зубы в это время некрасиво нависают над нижней губой. Отец подготовился к приему гостя на высшем уровне. Выглаженная рубашка с закатанными до локтя рукавами, волосы обильно смазаны бриллиантином и уложены волосок к волоску. Что еще больше разозлило Дот. С чего вдруг ее родители стелются перед таким типом, как Уолли? Видишь, как расфуфырились! Или они всерьез думают, что ее может завлечь такой парень, как он? У нее даже скулы свело от негодования при одной только мысли, что родители считают Уолли подходящей партией для нее. Дескать, он ей ровня! То есть они полагают, что ничего лучшего она в своей жизни не заслуживает, кроме этого Уолли Дея?

Между тем Уолли и Рег, переместившись к камину, с веселым смехом вспоминали всякие разные истории из тех времен, когда они трудились вместе. Вспомнили своего бригадира. Тот еще был типчик! Ни хрена не смыслил ни в какой работе! Потом помянули и владельца предприятия. Повезло малому! Родился с серебряной ложкой не только во рту, но и в заднице тоже!