Ханс Хенни Янн - Часть вторая. Свидетельство Густава Аниаса Хорна (Книга первая)

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 507.

Я не знал, имею ли дело с душой животного или некоего духа, похожего на козла. Дикий козел посвящен Артемиде и является атрибутом или одним из обликов Диониса (Черный козел). Священного козла из города Мендеса греческие летописцы отождествляли с Паном. В образе козла может являться сатана ( Средневековый образ, с. 94–98).

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 510.

Это был бунт мертвецов против живых. В Скандинавии была распространена вера в драугов — оживших мертвецов, имеющих физическую природу и возвращающихся потому, что они недовольны обстоятельствами своей смерти.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 513–514.

Был ли бунт мертвых направлен только против могильщика, потому что он киркой и лопатой крошил их выброшенные на поверхность кости, вместо того, чтобы бережно их собирать? Янн рассказывал Мушгу о вангенском кладбище ( Gespräche, S. 127):

Кладбище было ликвидационным институтамсамого брутального толка. Ни один человек не знал точно, где находится та или иная могила, лишь с полдюжины могил были известны, остальные полностью заросли травой, а поскольку и рядов никаких не существовало, нередко случалось так, что во время похорон заступ ударялся в могилу, вырытую лишь два или три года назад.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 515.

Тутайн сразу бросился к постели Элленда. И, никому ничего не объясняя, занялся лечением больного. Потом мы поспешили на улицу — к другим людям, ставшим жертвами эпидемии. Об эпидемии (какой она была в реальности) и болезни Элленда Янн рассказывал Мушгу ( Gespräche, S. 110–111):

Разразилась испанская болезнь, так называемый грипп, и люди умирали во множестве. В маленьком Эурланне, где всего триста жителей, как-то в один день умерло семь человек. <���…> Заболел и Элленд, причем так тяжело, что Мишле счел его безнадежным. Пока доктор стоял в растерянности, я сказал ему, что слышал об одном радикальном средстве: что будто бы три двойные инъекции морфия и два стакана для воды, наполненные шампанским, могут помочь. Он рассмеялся — мол, это чепуха, — но решил, что хуже от такого не будет, и перед уходом оставил мне, что я просил. Я дал Элленду, у которого лицо уже позеленело, шампанское и сделал ему укол. Он сразу отвалился и заснул, спал день, второй день, потом проснулся и пробормотал: «Думаю, мне гораздо лучше». Через восемь дней он был опять на ногах! Тогда мы начали применять свой оздоровительный курс повсюду в поселке, и это помогало! Уж не знаю, в чем тут дело: в лекарстве ли, в случае ли, или в том, что эпидемия уже пошла на убыль, — так или иначе, но, достигнув пика, она вдруг прекратилась, и выглядело всё так, будто мы тоже приложили к этому руку.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 516.

Я могу вспомнить много десятков блюд, которые Стина готовила неподражаемо хорошо. О Стине можно прочесть и в «Беседах» Янна с Мушгом ( Gespräche , S. 126):

Элленд был женат на Стине, высокой полной женщине, которая самолично обслуживала старую, большую плиту в кухне отеля и была лучшей поварихой, какую мне доводилось встречать. Мы благодаря ей питались совершенно великолепно, в традициях высокого кулинарного стиля. Ее уха из лосося, вместе с шафраном превращенная в дивную кремообразную субстанцию и обладавшая таким ароматом, будто ее варили на воде из чистейших горных источников, представляла собой настоящую поэму.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 518.

…незадолго до выборов в стортинг. Стортинг — парламент Норвегии.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 522.

В праздник Святого Николая… То есть 6 декабря.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 531.

… живет в Ордале… Ордал — коммуна в губернии Согн-ог-Фьюране в Норвегии. Административный центр — город Ордалстанген.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 534.

Фальшивые челюсти у него во рту стучали. <���…> Он дрожал всем телом и бормотал что-то душераздирающее. Янн рассказывал Мушгу о пасторе ( Gespräche, S. 126–127):

Сам он страдал от тяжелых приступов депрессии, во время которых у него стучали зубы. Я никогда не забуду, как он топал сквозь зимнюю ночь и протяжно кричал: «Я этого больше не вынесу, долина слишком темная, я этого не вынесу!» Если его расспрашивали о причинах такой меланхолии, выяснялось, что он боится смерти и наказания за свои грехи. Вреда от его проповедей не было, потому что церковь почти всегда пустовала.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 535.

…надеяться на благодать (Gnade). Понятие благодати играет центральную роль в ранней пьесе Янна «Анна Вольтер» (еврейское по происхождению имя Анна означает «(божественная) благодать»), В романе «Угрино и Инграбания» благодать, как и в этой пьесе, связывается с творческим призванием: «Я не думал, достоин я этого или нет; на меня просто излилась благодать (Gnade)» ( Угрино и Инграбания, с. 111 и 440–453).

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 537.

…до самого Ютунхеймена. Ютунхеймен — нагорье на юге Норвегии, к северо-востоку от верховьев Согне-фьорда.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 540.

В озере стояли три исхудавших лосося… Лосось в кельтской традиции ассоциируется с мудростью и поэтическим искусством.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 540.

…из Халмберга в Швеции. Г. Левински пишет ( Fluß ohne Ufer: eine Dokumentation, S. 16):

Халмберг, вымышленный город в поэтической Нигдейе, между Данией и Южной Швецией, становится воображаемым местом действия для реальных, решающих переживаний Янна в Гамбурге двадцатых годов.

Свидетельство I (наст. изд.), комм. к с. 541.

Уррланду предстояло погибнуть. Уррланд действительно погиб. Пока мы искали в горах место для дома, в тех же горах работали инженеры-геодезисты. Янн рассказывал об этом Мушгу ( Gespräche, S. 129–130):

Приезжие обмеряли водопады и вели переговоры с крестьянами относительно покупки прав на горные участки и воду. Развернулась гигантская деловая активность, шнапс поступал ящиками, все сидели за столами и пировали. Акционерное общество Эурланнских водопадов купалось в деньгах. Хитрые крестьяне содрали с них чудовищные цены и все обогатились, один только Онстад прибавил к своему состоянию полтора миллиона. В одни лишь эти приготовления было инвестировано 11 миллионов. <���…> Как только война закончилась, акционерное общество потерпело банкротство.