Кэтрин Хайд - Не отпускай меня никогда

– Да, очень быстро! – добавила Грейс.

Мистер Лафферти смотрел на Рейлин, по-прежнему чем-то недовольный.

Потом добавил:

– Я способен на добрые дела, знаете ли.

Прежде чем ответить, Рейлин глубоко-глубоко вздохнула – будто досчитала про себя до десяти.

– Разумеется, способны. Сколько я вам должна?

– Если бы я хотел получить деньги, то приложил бы чек. И не оставил бы фанеру у вашей двери, а постучался и сказал, сколько она стоит.

Мистер Лафферти явно расстроился, и Грейс никак не могла понять почему. На ее взгляд, все складывалось просто замечательно.

– Большое вам спасибо, – подвела итог Рейлин.

Грейс ее поддержала:

– Да, большое спасибо!

Потом Рейлин снова взяла девочку за руку, и они направились к лестнице. Но прежде чем они успели спуститься, мистер Лафферти крикнул:

– А Грейс передала вам мои слова? Про то, что вы потакаете ее матери? Сказала, что это самое настоящее попустительство?

Рейлин застыла на месте, а Грейс по инерции сделала еще пару шагов вперед, однако потом ей тоже пришлось остановиться, потому что пальцы Рейлин все еще сжимали ее ладонь.

Спустя секунду Рейлин сказала:

– Да, я слышала об этом.

– И что? Вы ей соврали? Сказали, что я не прав?

Снова долгая пауза. Грейс стало немного страшно. Почему-то Рейлин в этот раз медлила с ответом, хотя обычно не лезла за словом в карман.

Молчание длилось слишком долго, но в конце концов Рейлин произнесла всего одно слово:

– Нет.

И они спустились вниз по лестнице.

Грейс постучалась к Билли и тут же громогласно возвестила, чтобы он не нервничал:

– Это Грейс!

Билли открыл дверь. По-настоящему открыл. Безо всяких цепочек – потому что знал, что за порогом стоит Грейс. Даже присутствие Рейлин его не смутило. За последнее время он успел к ней привыкнуть.

Увидев фанеру, Билли широко распахнул глаза.

– Так вот почему вы тут шумели!

– Поможешь нам ее занести?

Взгляд у Билли изменился, стал темным и настороженным.

– Знаю, знаю, – сказала Грейс. – Тебе придется выйти на лестницу… Всего на минутку!

Билли посмотрел на Рейлин. Та сказала:

– Я возьмусь за фанеру с одной стороны. Если ты быстренько выскочишь и подхватишь ее с другого края, мы управимся за пару секунд.

Билли стоял и дышал. Глубоко-глубоко. Будто его накрыли одеялом и воздуха не хватало. Потом досчитал до трех. Вслух.

– Ладно. Раз. Два. Три!

Он выпрыгнул на лестницу, подхватил фанеру и потащил ее внутрь так быстро, что Рейлин едва не упала, пытаясь за ним успеть.

– Закройте дверь! Грейс, закрой дверь! – выдохнул он, когда все трое влетели в квартиру.

Она послушалась.

– Теперь я могу танцевать! – От радости Грейс почти визжала.

– Ох, не знаю, малыш. Уже поздно.

– Не поздно! Всего полседьмого.

– Но ты остаешься у меня с полчетвертого до полпятого.

– И что? Сегодня останусь подольше.

Пару мгновений они просто смотрели друг на друга. Грейс понимала, почему Билли упирается. Она просила о чем-то новом и непривычном, а с новым и непривычным Билли справлялся из рук вон плохо.

Грейс смотрела на Билли, Билли смотрел на Грейс. Перевел взгляд на Рейлин и снова на Грейс.

– Ох, малыш, не расстраивайся так, – сказал он.

– А как тут не расстраиваться?

– Ладно, бог с тобой. Танцуй.

Билли спал. Глубоко, без сновидений, без шороха перьев и хлопанья крыльев.

А потом ни с того ни с сего вскочил на ноги, хватая ртом воздух; сердце рвалось наружу, а в голове панически билась единственная мысль: он на самом деле слышал выстрел, или померещилось во сне?

– Нам ведь ничего не снилось, – сказал он вслух.

И все-таки, если ночью случается что-то странное и непонятное, то оно скорее всего происходит во сне. Даже если поначалу кажется, что тебе ничего не снится.

С другой стороны, всего несколько месяцев назад на их улице была перестрелка. Десяток пуль из проезжавшей мимо машины прошили окна на первом этаже, всего за пару домов от Билли. Слава богу, никто не погиб. Никого не задело. Однако Джейк Лафферти бегал по всему дому в два часа ночи, стучал в двери и спрашивал, все ли целы. С ружьем на плече. Билли видел его в глазок и не стал открывать.

Но этот выстрел… этот выстрел прозвучал гораздо громче, чем выстрелы с улицы.

– Может быть, нам и вправду приснилось.

В конце концов, сейчас Джейк Лафферти не строит из себя героя Американской революции. Так что, наверное, действительно сон.

В дверь постучали.

– Не похоже на Джейка Лафферти, – сказал Билли вслух. – Так стучит Рейлин Джонсон.

Он включил свет в спальне и посмотрел на часы. Всего пол-одиннадцатого.

– Билли, ты там живой? – донесся голос Грейс.

Билли побежал открывать дверь.

Рейлин стояла на лестничной площадке с Грейс на руках, девочка выглядела сонной и перепуганной. Впрочем, они обе так выглядели. Билли, наверное, тоже, но, поскольку зеркал у него дома не было, этот факт оставался неподтвержденным.

– Что произошло? – спросила Рейлин. – Ты цел?

– Перестрелка?

– Не похоже. Лафферти уже примчался бы сюда с ружьем.

Билли невольно улыбнулся в ответ.

– Ничего смешного! Страшно же! – Грейс крепко стискивала Рейлин, обхватив ее ногами за талию и положив голову на плечо.

– Извини. Зайдете ко мне?

– Нет. Надо проверить, как там мама, Фелипе, мистер Лафферти и миссис Хинман. Ой, смотрите, Фелипе идет.

Билли поднял голову и увидел остановившегося на лестнице Фелипе. Тот явно обрадовался, увидев их всех живыми и невредимыми.

– Фелипе! – Грейс вопила куда громче, чем нужно. – Проверь, как там мистер Лафферти и миссис Хинман!

Фелипе развернулся и снова потрусил наверх.

– Пойдем, возьмем ключ. Надо проведать твою маму, – сказала Рейлин.

– Я сбегаю, – ответила Грейс и вывернулась из ее объятий. – Это моя мама, я сама!

Рейлин спустила ее на пол, и девочка тут же начала приплясывать на месте – половицы были холодные, а из квартиры она выскочила босиком.

– Точно не хочешь, чтобы я сходила с тобой? – уточнила Рейлин.

– Точно.

– Тогда беги за ключом.

Грейс развернулась и вытащила из-под воротника пижамы шнурок, на котором по-прежнему болтался ключ. Потом побежала вниз.

– Вот это да. Она не снимает его даже на ночь! – сказала Рейлин.

Билли только пожал плечами, покачав головой.

Он все еще стоял в дверном проеме, не желая покидать квартиру. Впускать в дом тоже никого не хотелось, да и проснулся он еще не до конца.

– Надо было пойти вместе с ней, – сказала Рейлин. – А вдруг ее мама…

– Нет-нет, – перебил ее Билли, – ничего не говори. Даже думать не смей.

– Извини.

– А что это там? У твоего порога?

Билли указал на конверт, лежащий у открытой двери в квартиру Рейлин, ослепительно белый на потертом стареньком коврике.