Мэри Монро - Время – река

– Что же случилось с миссис Уоткинс, матерью Кейт?

– Исобель Уоткинс? Она умерла при родах. Думаю, это должно быть указано в документах.

Мия покачала головой:

– То есть Кейт вырастила миссис Ходжес?

– Как вы узнали о миссис Ходжес?

Чтобы не проговориться о дневниках, Мия пробормотала в ответ:

– Кажется, я от кого‑то слышала это имя.

Филлис раздумывала, с сомнением глядя на Мию.

– Давненько я не слышала этого имени. Хелена Ходжес. – Потом она хихикнула, как ребенок. – Мой отец обычно называл ее Геенна Ходжес.

Мия тихо засмеялась, думая, что Кейт тоже не раз намекала на это. Она склонилась над деревянным столом, уперев подбородок в ладони:

– Что еще ваш отец рассказывал о Кейт?

У Филлис загорелись глаза.

– Ох, о Кейт Уоткинс ходит много россказней. Почти каждый может рассказать свою историю. Впрочем, я много лет не вспоминала о них. Кейт Уоткинс, боже, боже, боже… Она была необычной. Честно говоря, мне всегда хотелось познакомиться с ней. Она отличалась от большинства тогдашних женщин. Боюсь, можно сказать, что она была сорванцом в детстве, и с возрастом совсем не изменилась. Точно вам говорю. Она любила рыбачить, это точно, и ее ни капельки не волновало, нравится это местным мужчинам или нет. Но, позвольте вам сказать, это многим не нравилось. Мужчины считали оскорблением то, что женщина захватывает их пространство. – Она посмотрела куда‑то вдаль. – То, что она не испугалась сопротивления со стороны мужчин и следовала зову своего сердца, говорит о ее моральной силе, которая всегда поражала меня.

Филлис Пейс моргнула, а потом осеклась и натянуто улыбнулась:

– Но она была из рода Уоткинс и могла делать все, что пожелает. Никто не смел ничего сказать против нее. В лицо, разумеется. Кроме того, у нее также были поклонники. Много поклонников.

– Не могли бы вы рассказать мне одну из историй, которую рассказывал вам ваш отец?

Филлис сцепила пальцы и задумалась. Потом, положив ладони на стол, она встала со стула.

– У меня есть идея получше. – Она взяла обе коробки. – Пойдемте со мной. Я всегда говорю, что настоящий исследователь должен обращаться к оригинальным источникам. Мой отец сейчас сидит в соседнем зале. Ему за девяносто, но он в добром здравии. Раз или два в неделю я привожу его сюда, главным образом для того, чтобы он сменил обстановку. Больше всего он любит рассказывать свои истории. – Она повела Мию из зала, тихо бормоча: – Одному Богу известно, сколько я их выслушала.

Мия не могла поверить своей удаче. Она быстро собрала записную книжку и ручки, схватила сумочку и последовала за Филлис в уютный холл, так восхитивший ее, когда она вошла в библиотеку. В удобном кресле у окна, чуть ссутулясь, сидел старик, склонившийся над книгой. При их приближении он оторвал глаза от страницы. Они были почти непрозрачного, бледно‑голубого цвета.

– Привет, папа, – сказала Филлис таким нежным тоном, какого Мия не ожидала услышать от столь строгой женщины. – Хочу тебя кое с кем познакомить. – Она повернулась и жестом подозвала Мию. – Говорите громче, – прошептала она. – Он плохо слышит и никогда не носит свой чертов слуховой аппарат. – Снова повернувшись к отцу, она уважительно сказала: – Мия, этой мой отец, Филип Пейс. Папа, это Мия. Она пришла, чтобы ты рассказал ей о своей старой подруге, Кейт Уоткинс.

При упоминании имени Кейт слезящиеся глаза старика оживились.

– Кейт Уоткинс, а? – проговорил он после того, как они пожали друг другу руки и Мия уселась рядом с ним. – Я не стану говорить о ней ничего дурного, – предупредил он. – И о той чепухе, в связи со следствием. Оставьте все, как есть, вот что я вам скажу. Вы и слова об этом из меня не вытяните. – Его лицо стало суровым, и Мия мгновенно заметила, как они с Филлис похожи.

– Конечно нет, – быстро заверила она его. Она мысленно отметила слово следствие . Прежде она не слышала, чтобы о нем упоминали. – Меня больше интересует юность Кейт. Филлис говорит, что вы дружили?

Его лицо смягчилось, когда он предался воспоминаниям. Увидев, что старик настроился на разговор, Филлис быстро махнула рукой и поспешила обратно за свой рабочий стол, где ее ожидал посетитель.

– Да, так оно и было, – проговорил Филип, медленно кивая головой.

Некоторое время он молча смотрел в окно. В какой‑то момент Мие показалось, что он отключился. Но он снова повернул голову, и его глаза прояснились.

– Давно это было, – начал он. – Если мне не изменяет память, летом тысяча девятсот шестнадцатого года. Я был на несколько лет моложе Кейт. Я ходил за ней хвостиком, если хотите. К ее компании принадлежал мой старший брат Эдди. Но она была добра ко мне. Все они были добры ко мне. Знаете, мы рыбачили вместе. Я Эдди, Кейт, Генри Харрис и Лоренс Дэвидсон. Неважно, что она была девушкой. Черт возьми, на рыбалке она могла переплюнуть всех нас. Может быть, только за исключением Лоренса. – Он поскреб подбородок, улыбаясь собственным воспоминаниям. – Никто в наших краях не мог удить или стрелять так, как Лоу.

Мия ухватилась за эти слова, вспомнив о том, что писала Кейт в дневнике. Разумеется, Лоренс знает названия всех растений. Но он старше меня.

– Я уже слышала это имя – Лоренс. Кто он?

– Лоу был ее кузеном! – выпалил Филип, удивленный тем, что она не знает самого главного. – Всем это известно, Лоу и Кейт были похожи как две капли воды. Вечно что‑то записывали в своих дневниках. Вечно сидели вместе, склонившись над чем‑нибудь. У Лоу был микроскоп, и он часами напролет сидел за этой штукой. Он говорил, что станет… как его? Ботаником, вот кем. Оба они собирали листья и всяких тварей, все, что угодно. Живность ей особенно нравилась. Она говорила, что это помогает ей лучше ловить рыбу. Я никогда этим не занимался. То есть я знаю, как выбрать отличное место для рыбалки без того, чтобы засушивать в книгах всяких тварей! Тьфу… – Старик подвигал челюстью, словно пробовал на вкус что‑то неприятное. – Полагаю, я ее чуть‑чуть ревновал из‑за того, что Кейт проводит так много времени с Лоу. Знаете, Лоренс был не просто ее кузеном. Он приглядывал за ней, точно так же как Эдди за мной. Думаю, можно сказать, что он был ее лучшим другом. Все мы знали, что никому из нас не удастся приударить за ней. Когда она подросла, почти все мужчины в горах были влюблены в нее. Да, и я тоже. Хотя у меня тогда еще молоко на губах не обсохло. Но только Лоренс, – громко произнес он, тыкая пальцем в подлокотник кресла, как будто настаивая на своем. – Это был тот человек, который по‑настоящему любил Кейт. И я осмелюсь сказать, что и она тоже любила его. – Он с сожалением покачал головой. – Черт побери, как печально все это закончилось! Наверняка у Кейт все сложилось бы по‑другому, если бы он был жив.