Кэти Такер - Одна маленькая ложь

– Ни разу, – повторяет Коннор ровным тоном, но вряд ли он в самом деле спокоен. Думаю, он сейчас точно взорвется. – Ливи, ну и сколько же раз всего было? И как долго?

Теперь, когда карты раскрыты и то, что между нами было, уже не преступление, вся моя злость улетучивается, и я дрожу, не в силах вымолвить ни слова.

– Как долго? – рявкает Коннор.

– Всегда! – не сдерживаюсь я и морщусь от вышедшей наружу правды. – С первой секунды, как я его увидела. Еще до того, как познакомилась с тобой.

Коннор поворачивается, чтобы бросить взгляд на своего соседа, своего лучшего друга, а тот все смотрит на меня с нечитаемым выражением лица.

– Охренеть можно! Выходит, в ту ночь, когда ты сделал татуировку… Ты трахаешься с ней с тех пор?

– Нет! – кричим мы с Эштоном в унисон.

Коннор трясет головой.

– Не могу поверить, что ты так обошелся со мной. Сколько здесь перебывало разных шлюшек… но тебе понадобилось и ее превратить в такую же.

– Выбирай слова. – Эштон напрягся, и я вижу, как он стиснул руки в кулаки, но пока сдерживает себя.

Однако Коннора это мало волнует. Стиснув зубы, он на миг переводит глаза на кровать, качая головой. Когда он снова смотрит на меня, замечаю, как изменилось у него лицо, как у него потухли глаза, словно кто-то погасил фитиль.

И этот кто-то – я.

– Ливи, а как же твое желание «не торопить события»? Что скажешь? Решила поводить меня за нос, а сама трахалась в свое удовольствие с моим лучшим другом? – Для большего эффекта «с моим лучшим другом» он проговаривает особенно четко и смотрит мне в глаза.

Отчаянно трясу головой.

– Нет, все было совсем не так. Просто… просто изменились обстоятельства.

– Неужели? – Он делает шаг в мою сторону. – Интересно, и что же еще изменилось?

– Всё! – кричу я, смахивая слезу. – Мое будущее. Больница. Может, и Принстон. – Просто до этого момента я не понимала, но этот университет. Да, он соответствует всему, что обещают каталоги, веб-сайты, реклама, но это не то, что мне нужно. Это не мой дом. И никогда им не будет. Я хочу вернуться в Майами, к своей семье. Я еще не готова жить без них. Единственное, что мне дорого в Принстоне, это мужчина, который стоит рядом, скрестив руки на голой груди, и слушает, как я изливаю душу. – Коннор, ты и я… мы слишком разные. – Коннор морщится, словно я его ударила, но я продолжаю: – Я люблю Эштона. Он меня понимает. Я его понимаю. – Бросаю взгляд на Эштона и вижу, что он прикрыл глаза, словно от боли.

На лице у Коннора появляется нечто вроде жалости.

– Ливи, ты думаешь, ты его понимаешь? Ты думаешь, ты его знаешь?

Проглатываю ком в горле и стараюсь говорить спокойно:

– Я не думаю. Я знаю.

– А знаешь, сколько женщин было у него в этой комнате? В этой самой кровати? – И для большего эффекта он указывает на кровать рукой. Поднимаю голову, стараюсь быть сильной. Не хочу ничего знать. Это не имеет значения. Теперь он со мной. – Надеюсь, ты хотя бы воспользовалась презервативами.

Презервативы.

Совсем забыла. Все случилось так внезапно.

Я бледнею, и ответ очевиден.

Коннор опускает взгляд и с огорченным видом качает головой.

– Ах, Ливи! Признаться, я думал, хотя бы на это у тебя ума хватит.

Эштон не проронил ни слова. Ни слова в защиту себя или нас. Просто стоит и смотрит на весь этот ужас печальными, покорными глазами.

Так мы и стоим напротив друг друга уродливым треугольником, обстановка накалена и пропитана ядом, ложь клубится зримым облаком, а наша с Эштоном правда превращается в ничто.

Именно в этот момент нас застает Дана.

– Что происходит?

На миг лицо Эштона искажает неподдельный страх, потом он берет себя в руки, но лицо заметно бледнеет.

– А как ты тут оказалась? – спрашивает он.

– Вот, решила сделать тебе сюрприз, – говорит она и заходит в комнату так осторожно, как будто пол заминирован.

Коннор складывает руки на груди.

– Ливи, может, теперь расскажешь все ей? Давай… скажи ей, что ты только что сказала мне. – Коннор смотрит на меня. Эштон на меня смотрит. А потом и красивая, милая Дана, расширив глаза от недоумения и страха, смотрит на меня, подходит к Эштону и берет его за руку.

Замечаю, как что-то сверкнуло.

Кольцо с бриллиантом на левой руке у Даны. На безымянном пальце.

В горле застревает стон.

Когда он сделал ей предложение?

Эштон понимает, что я увидела кольцо: он закрывает глаза и начинает рассеянно теребить кожаный браслет на запястье.

Он опять у него на руке.

Эштон снова надел свои кандалы. Значит, он отказался от свободы, которую я вчера ему подарила.

Судя по мрачному лицу Коннора, он тоже заметил кольцо и теперь полностью осознает глубину предательства.

– Скажи ей, Ливи. Скажи, что происходит между тобой и ее будущим мужем, раз уж ты так хорошо его знаешь.

Говорить мне ничего не приходится. Дана бледнеет. Вижу, как она смотрит на меня, оглядывает всю с головы до ног, потом оборачивается и смотрит на постель, потом снова на меня. Чуть ли не отшатнувшись от руки Эштона, отступает на неверных ногах на три шага.

– Эш? – Голос у нее дрожит, и она пытается заглянуть ему в глаза.

Опустив голову, он шепчет еле слышно:

– Я совершил ошибку. Позволь мне все объяснить.

Разрыдавшись, она поворачивается и выбегает из комнаты. Эштон не колеблется ни секунды: устремляется за ней, и из коридора доносится ее крик.

Он предал меня. Предал нас. Предал все, что между нами было. Ошибка.

Коннор говорит тихо, но его слова оглушают меня. Он говорит мягко, но они меня ранят. Он говорит честно, но слова его далеки от истины.

– Сегодня ты помогла разбить два сердца. Можешь собой гордиться. Прощай, Ливи. – Он выходит и захлопывает за собой дверь.

Понимаю лишь одно: больше мне здесь делать нечего. Ни в этом доме, ни в этом университете. Ни в этой жизни, потому что эта жизнь не моя.

Мне надо все бросить.

Поэтому я ухожу.

Ухожу от голосов, от криков, от разочарования.

Ухожу от своих заблуждений, ошибок, сожалений.

Ухожу от всего, чего от меня ждут, и от всего, что мне чуждо.

Потому что все это ложь.

Вхожу в дом и слышу смех Кеиси. Все сидят за столом. Сестра устроилась на коленях у Трента и теребит его волосы, а Дэн методично поглаживает Шторм по животику – чтобы малыш шевельнулся. Роды через два месяца, а Шторм все такая же красотка.

– Ливи? – В светло-голубых глазах Кейси одновременно удивление и тревога. – А я думала, ты приедешь только на каникулы.

– Я тоже так думала, – бормочу я. – Просто кое-что изменилось.

– Заметно. – Кейси выразительно смотрит на мой наряд. Я даже не зашла в общежитие переодеться. Прыгнула в такси, доехала до Ньюарка и купила билет на ближайший рейс до Майами. Прошло десять часов – и вот я дома.