Иван Кудрявцев - На арене с Гошей

Книга привлекательна потому, что в ней в яркой форме артист рассказал о тех трудностях, которые он пережил, и о тех радостях, какие выпали на его долю. А радостей было немало, но каждая из них являлась в результате упорного и тяжелого труда, без которого никто и никогда ни в одной области ничего не достигал.

Разве это не счастье для артиста, для дрессировщика, что он смог показать достижения и свои и своего питомца во многих странах мира. И везде выступления Кудрявцева и Гоши вызывали восхищение. Но он сам пишет, что больше всего был счастлив и горд тем, что его, выходца из деревни, хорошо принимала публика, когда он работал на арене прославленного Московского цирка.

Книга вводит в круг цирковой жизни, объясняет, как люди становятся дрессировщиками. В современных условиях совсем не обязательно быть выходцем из цирковой семьи, просто необходимо отличаться упорством, трудолюбием и не гнушаться никакой, даже самой тяжелой и грязной работы. Плох тот дрессировщик, который не умеет чистить клетки, кормить своих питомцев, расчесывать им шерсть и мыть их. И конечно, каждый настоящий дрессировщик прошел путь от служителя при животных до ассистента артиста, когда он за очень тяжелый труд не. получал даже благодарственных и горячих аплодисментов. Что здесь поделаешь: каждая профессия имеет свою оборотную сторону, которая может стать творческой, если человек увлечен своим делом.

Большая заслуга в создании этой книги принадлежит известному журналисту Я. И. Островскому, который производил записи рассказов И. Ф. Кудрявцева, а потом редактировал их.

Ю. Дмитриев, доктор искусствоведения, профессор

Предисловие к первому изданию

Вместе со всем нашим искусством успешно развивается и древнейшее искусство цирка. Его двигает вперед дружная семья советских артистов всех возрастов - и молодых, и старых, людей, горячо любящих свое дело, верных и преданных ему.

За последние годы появилось немало книг о нашем цирке. Их создатели - писатели, искусствоведы, журналисты, а во многих случаях сами мастера этого замечательного искусства, пользующиеся широкой популярностью у зрителей: И. Радунский, Э. Кио, М. Румянцев (Карандаш) и другие. С радостью хочу отметить, что есть среди них и представители жанра, наиболее близкого мне,- дрессировки животных. С книгами об искусстве обучения и воспитания четвероногих артистов выступили такие видные мастера, как И. Бугримова, Б. Эдер, В. Филатов.

Автором книги, которую вы, дорогой читатель, держите сейчас в руках, является представитель того же жанра, но относящийся не к когорте тех зрелых, многоопытных мастеров, о которых только что упоминалось, а к нашей артистической молодежи.

Иван Кудрявцев - дрессировщик еще сравнительно молодой, его творческий стаж исчисляется пятнадцатью - шестнадцатью годами. Но за этот короткий срок артист достиг уже многого, сумел завоевать симпатии многих и многих советских и зарубежных зрителей. Его незаурядное дарование нашло выражение в том, как он выдрессировал ныне знаменитого медведя Гошу. Некоторые полагают, что главное тут - индивидуальные свойства животного. Конечно, и они играют определенную роль, но основное, решающее значение в этих случаях имеют талант и труд дрессировщика.

Как правильно подчеркивается в данной книге, забота опытных наших мастеров о воспитании смены, обстановка доброжелательного отношения к молодежи, товарищеская помощь позволяют молодым добиваться значительных успехов.

Несомненный творческий рост молодого дрессировщика Ивана Кудрявцева меня особенно радует, так как в определенном смысле мы с ним земляки: каждый из нас начинал свой путь на манеж в столице Удмуртии - Ижевске: он - в начале пятидесятых годов, я - в конце двадцатых. И мне очень приятно рекомендовать читателю книгу моего товарища по искусству, уже успевшего заявить о себе, о своих бесспорных способностях, которые, надо думать, будут все время совершенствоваться.

Мы, дрессировщики, оцениваем профессиональное мастерство своих коллег не только по тому, как обучено животное, как оно работает. Увы, иной раз мы видим, что животное, довольно четко выполняя свои трюки, не спускает напряженно-испуганного взгляда с дрессировщика. А порой внешний облик четвероногого артиста говорит нам лучше всяких слов о том, как скверно его содержат, как неуютно живется ему у своего наставника. В этом смысле медведи Кудрявцева, особенно Гоша, производят самое благоприятное впечатление. Что же касается артистического мастерства Гоши, то оно, на мой взгляд, очень высокого уровня. Хотя о его пределе говорить, конечно, преждевременно. О том, как артист этого добивался, и рассказывает предлагаемая читателю книга, в какой-то мере раскрывающая интересный внутренний мир нашего цирка.

Владимир Дуров, народный артист СССР

Мне было лет десять, когда я вычитал в затрепанной книжке, каким-то образом попавшей в мои руки, что добрым отношением, лаской можно многому научить животных. И решил я заняться воспитанием нашего красавца петуха Петьки, высокого важного щеголя. Мне довольно быстро удалось достигнуть существенных результатов, которые я вскоре торжественно продемонстрировал товарищам. Их собралось в нашем дворе человек пятнадцать - моих сверстников и сверстниц, чтобы посмотреть прыжки петуха. А прыгал он, действительно, превосходно. Щедро прикармливая его зерном, я заставлял петуха перескакивать с одной палочки на другую. Это вызвало у моих друзей неистовый восторг. В тот же день чуть ли не в каждом дворе нашего села началась невообразимая возня с петухами - мои лавры дрессировщика не давали покоя валамазской детворе (я родился и рос в селе Валамаз в Удмуртии).

Затрепанная книжка утверждала, оказывается, сущую правду. Выходило, что добрым отношением действительно можно многого добиться от бессловесной твари. И увлекательная задача - обучать животных - все больше и больше овладевала моим воображением, хотя, разумеется, я был тогда далек от мысли стать профессиональным дрессировщиком. Я и не подозревал, что на свете существует такая специальность. Для меня это просто-напросто была интересная забава.

Тем временем мой петух все больше и больше осваивал искусство балансирования, поражая даже взрослых моих односельчан необычайной ловкостью и сноровкой. Но мне хотелось чего-то более значительного. И тогда меня вдруг осенило: если петух такой сообразительный, то наш Полкан ведь намного толковее.

Полкан - громадный, добродушный пес, веселый участник всех ребячьих затей - очень скоро приумножил мою славу дрессировщика: по первому же требованию он доверчиво протягивал лапу, охотно становился на задние лапы (тогда вдруг выяснялось, что ростом он меня уже обогнал). Но наибольшее восхищение у товарищей вызывало его умение идти в упряжке: мы запрягали его в небольшие санки, и под веселое гиканье он лихо мчал нас по главной улице села.