Кевин Милн - Сладкая неудача

– Хм-м… алло?

– Софи, это ты?

– Эллен? – Софи устремила на Гаррета очередной вопросительный взгляд. – Что происходит?

– Не беспокойся, Конфетка. Мама Гаррета дала ему мой номер, и мы с ним уже поговорили. Между прочим, по-моему, он очень приятный. Он такой же молодец, каким кажется по телефону?

Конфетка – ласковое прозвище, которое Эллен дала когда-то Софи за ее неудержимую любовь к сладкому. Она не всегда могла позволить себе покупать сладости девочкам, когда они были помладше, но это не мешало маленькой Софи просить их всякий раз, как она видела их в витрине. Прозвище к ней прилипло, когда она стала подростком, а ее любовь к сладкому преобразилась в желание готовить сладости. Когда после окончания школы она поступила в колледж, у нее уже была собственная коллекция уникальных рецептов, которая потом помогла ей открыть «Шоколат де Соф».

Софи помолчала и снова бросила взгляд на Гаррета, надеясь, что он не слышал ее вопроса.

– Возможно.

– Вот и хорошо! Мне не терпится повидать его. Он говорил, что, возможно, позвонит мне. Так что не беспокойся, я хорошо знаю, куда вы, ребята, едете, и бояться тебе абсолютно нечего. Хорошо? Наслаждайся поездкой.

– А повязка для сна? Ты о ней знаешь?

– Да-да. Надень. Пускай это будет настоящее приключение.

Софи снова помолчала немного.

– Спасибо, Эл, – сказала она и отключила связь. – Так там не будет слишком страшно или жутко? – повернулась она к Гаррету.

– Доверьтесь мне, – успокоил он ее.

Софи со вздохом выразительно шлепнула на глаза маску и застегнула на затылке липучку.

– Вы что-нибудь видите? – уточнил Гаррет.

– Нет, ничего не вижу.

– Превосходно.

Они были в минутах от места назначения, но Гаррет нарочно сделал еще несколько кругов, чтобы она не поняла, куда они приехали. Когда мотор был выключен, Софи спросила, можно ли ей теперь снять повязку.

– Пока нет, – серьезно ответил он. – Сейчас мы немного пройдем, и тогда будет можно.

Он помог Софи выйти из машины, взял ее за руку и повел.

– Где мы? – спросила она, когда они куда-то зашли. – Мне кажется, мы тут одни.

Не отвечая на ее вопросы, он вел ее вверх по ступенькам, по длинному коридору. Они прошли через тяжелые двустворчатые двери.

Наконец он велел ей сесть и помог опуститься на расстеленное на полу одеяло. Она послушно села и, пошарив ладонями за краями одеяла, озабоченно поняла, что под ними бетонный пол. Но еще больше ее беспокоила полнейшая тишина, не было слышно ни звука. Значит, вокруг и впрямь никого нет. Ей уже стало казаться, что повязка на глаза и вся эта таинственность – не такая и безобидная затея, что бы там ни говорила Эллен ради ее спокойствия.

Гаррет понял, что ей не по себе, по складкам, появившимся вокруг ее губ.

– Вы готовы снять маску? – спросил он, присаживаясь рядом с ней.

– Не то слово.

– Тогда вуаля! Мы на месте. Снимайте!

Софи аккуратно разъединила липучку и сдернула эластичную ленту, обхватившую ее голову. Прищурилась, готовясь к удару непривычного света в глаза.

Только вот… кругом было сумрачно.

Она обвела взглядом странное голое помещение. Стена была одна, непрерывная, она окружала их куполом. Перед собой на полу она увидела две тарелки, а рядом несколько небольших коробок – видимо, с готовыми блюдами.

– Начинай, Ванс, – попросил Гаррет, оглянувшись на дверь. Через несколько секунд стало темнее.

Софи посмотрела на Гаррета. А он глядел на нее – с каким-то мальчишеским задором и предвкушением. Когда стало совсем темно, у них над головами и вокруг что-то стало мерцать. Софи крутила головой и с восторгом наблюдала, как загорались тысячи крошечных огоньков. И тогда она поняла. И вскрикнула:

– Звезды! Боже мой!.. Я не была в планетарии с пятого класса! Как же вы все это устроили?

– Я знаю этого парня, – довольно ответил Гаррет, и по его голосу она поняла, что он улыбается. – Ванс мой пациент, он руководит Тихоокеанским научным центром. Я позвонил ему вчера, и он сказал, что предоставит все это в наше распоряжение.

– Восхитительно, – выдохнула она.

– Я рад, что вам нравится.

Софи показала на бетонный пол:

– По-моему, тут были кресла для зрителей.

– Да, увы. Сейчас тут меняют старые кресла на новые, более удобные.

– Ладно, дело не в креслах. Это невероятно! Мне просто не верится! – Она упоенно смотрела на обступившие их созвездия. – Спасибо вам!

Гаррет в темноте продолжал улыбаться.

И весь вечер они занимались тем, чего так хотелось Софи: смотрели на звезды. Гаррет надеялся, что она оценит романтичность такого свидания, и был в том почти уверен, но в темноте не видел ее лица, а ему очень хотелось поймать ее восхищенный – он это чувствовал – взгляд. Глядя на простиравшуюся вокруг них Вселенную, они много разговаривали о самых разных вещах, ели купленные в тайском ресторане кокосовый рис и пад тай, светя себе маленькими фонариками, которые принес Гаррет, чтобы они могли видеть еду. Конечно, это был не совсем романтический ужин со свечами и крахмальными скатертями, но что-то к нему приближенное.

Они разговаривали. Оказывается, тяга к астрономии у Софи давнишняя, особенная. Она и в колледже выбрала несколько дополнительных курсов по этому предмету и могла без труда и сейчас назвать и показать двенадцать зодиакальных созвездий Северного полушария и несколько менее известных созвездий, которые можно видеть в экваториальном поясе. Чем же ее так привлекают звезды, спросил он. Ответ заинтриговал его.

Лежа на спине, она не отрывала глаз от мерцающих над головой крошечных огоньков.

– Когда мы смотрим за звезды, мы словно заглядываем в историю, – отрешенно проговорила она. – То, что мы видим на небе, удалено от нас на миллионы световых лет. К примеру, галактика Андромеды находится в двух с половиной миллионах световых лет от Земли, а ведь она еще сравнительно близко от нас… – Она взяла его за руку и показала на расплывчатое пятно в галактике Андромеды. – И вот то, что мы видим – ну, если бы мы сейчас действительно стояли под звездным небом, – все на самом деле происходило миллионы лет назад. Мы живем в настоящем и вот так, вполне реально, смотрим на прошлое. – Она замолчала, краешком глаза поглядывая на Гаррета. – Во Вселенной все прошлое, но звезды и не пытаются это скрывать. Они просто светят для всех.

Гаррет разглядывал ее лицо, освещенное призрачным звездным светом.

– Андромеда. Что-то греческое, верно?

– Правильно. Она дочь царя мифической Эфиопии. Еще ее называют Прикованная-к-скале.

– О, правда? За что же она была прикована?

Взгляд Софи на краткий миг встретился с его взглядом. Она не сразу ответила:

– За прошлое.

И отвернулась. Но Гаррет продолжать смотреть на нее. Все в ней его завораживало. Еле заметная перемена в ее голосе, когда она говорила про Андромеду, навела его на предположение, не считает ли она себя современной Прикованной Андромедой, тоже привязанной к какому-то неведомому прошлому. «Или, пожалуй, она больше похожа на звезду, а не на красавицу из греческой мифологии, – сказал он себе. – И если ты поймешь ее настоящее, то тем самым заглянешь в ее прошлое». Но если она была звездой – а по тому, как светилась Софи, улыбаясь, Гаррет знал, что она и есть звезда, – тогда у них общее нечто фундаментальное: прошлое, которое рано или поздно выйдет на свет.