Ксения Спынь - Чернее, чем тени

Она ненадолго перестала писать: подумать, что ещё не охвачено. Правой рукой невольно потянулась помассировать левую повыше локтя.

Этот чёртов северный ветер…

Фильмы пригодятся ещё и потому, что людям и правда пора учиться жить скромнее. С финансированием тоже придётся везде ужиматься. Кое-какие средства ещё свободны, но они пойдут на ГГД — это обязательно и не обсуждается. Что ж, народ у нас живучий. Справятся, — Софи в них верила.

Ах да, ещё северные районы. Вода вроде бы перестала прибывать, и, судя по сообщениям, ничего экстраординарного больше не происходило. Эвакуация идёт своим чередом… В общем, с этим местные власти пока отлично справятся и сами, а дальше посмотрим.

И, конечно, конференция. Ближе к середине мая станет тепло, и можно будет устроить эффектное представление под открытым небом. Фонтаны Турхмановского парка, скажем, вполне подойдут. Как это будет эффектно: бьющие потоки, радуга в брызгах воды, и она — Её Величество Софи Нонине, мать народа, воздевшая руки, чтобы принять своих детей.

Что она будет говорить — об этом Софи не волновалась. Это всегда получалось легко, будто само собой — и они слушали её с открытыми ртами и бесконечным доверием в глазах.

Вот теперь, пожалуй, всё.

Софи закрыла блокнот, положила его на законное и неизменное место — средний ящик стола, между пузырьком с таблетками и чёрным углём, для удобства заточенным как карандаш.

Это всё чёртов северный ветер… С сомнением Софи посмотрела на таблетки. Нет, — строго сказала она себе. Если к завтрашнему дню не пройдёт, можно будет принять одну. Но только одну — никаких поблажек на сей раз.

Бросив взгляд на уголь, Софи чуть заметно улыбнулась. К нему она прибегала и того реже: очень уж большую плату приходилось отдавать каждый раз. Но вид его — такого удобного, просто предназначенного для того, чтоб лечь в руку и выводить буквы и строки — этот вид успокаивал. Когда знаешь, какая огромная власть есть у тебя, вовсе не обязательно прибегать к ней. Самого знания порой вполне достаточно — и сразу чувство, что можешь всё, стоит только пожелать.

Заметно более довольная, Софи задвинула ящик.

— Феликс! — окликнул его Виталий Р амишев (тот самый, что предполагал у своего друга намерения собраться под окнами резиденции).

Он остановился и, для вида лениво, обернулся.

— Феликс, — Рамишев пробрался сквозь толпу к нему. — Помнишь, я написал, что будет важный гость?

— Ну.

— Угадаешь, кто?

Феликс фыркнул и пожал плечами:

— Понятия не имею. Какой-нибудь иностранный специалист по демократии?

Слова его сквозили насмешкой: Феликс недолюбливал подобных персон, хоть старался и не высказывать это прямо. В той красивой чуши, что они гнали, было что-то в глубине ненастоящее, неправильное. В лучшем случае казалось, что человек с благими намерениями совсем не знает Ринордийска и не понимает, что здесь всё совсем по-другому; в худшем — что намерения у него не такие уж благие.

— Ну вот ещё, стал бы я тебе о таком говорить, — засмеялся Рамишев. — Поднимай выше. К нам пожаловал сам Видер ицкий.

— О-о, — Феликс моментально посерьёзнел и даже почти протрезвел.

— И кажется, он хочет с тобой поговорить.

— Сейчас?

— Ну да, сейчас.

— Вот чёрт, — Феликс поставил бокал на ближайший столик. — Не мог мне сказать сразу, что он здесь, пока я ещё не пил?

Рамишев с виноватой улыбкой рассмеялся и развёл руками:

— Извини, не подумал.

— А, я понял, — Феликс, прищурившись, наставил на него палец. — Это в отместку за предыдущую сходку. Я раскусил твой коварный план.

Тот только продолжал смеяться и не отвечал ни да, ни нет. Так что оставалось, видимо, отправиться на поиски Видерицкого, который был где-то «здесь».

— Он в соседней комнате! — крикнул вдогонку Рамишев.

Сигурд Анатольевич Видерицкий был главным редактором того неофициального издания, в котором печатался Феликс. Разумеется, тоже неофициально: ведь его должности, как и самого журнала, как бы не существовало. Но ни у кого и сомнения не могло возникнуть, что решает тут именно этот пожилой человек с седой бородой и хитринкой в глазах — что он альфа и омега, первопричина и последняя инстанция.

Рамишев не соврал: главред сидел за столом в небольшой комнате неподалёку — расслаблено, как дома, откинувшись на витую спинку стула. Завидев Феликса, он улыбнулся и жестом пригласил подойти.

Феликс сдержанно улыбнулся в ответ и устроился на соседнем стуле, пытаясь по возможности держаться так же непринуждённо. Зная за собой особенность рефлекторно лебезить перед начальством — и вообще перед людьми, от которых в какой-то мере зависела его судьба, — он всю жизнь боролся с этим. В такие моменты он обычно вспоминал своего кумира — того самого поэта, что восстал против тирана, — и это помогало.

— Феликс? Здравствуй.

— Здрасьте, Сигурд Анатольевич, — он слегка кивнул.

Видерицкий медленно, как бы раздумывая, начал:

— Я прочитал твою последнюю статью… Которую ты прислал вчера.

— Да? — протянул Феликс, настороженно вслушиваясь в слова и интонации. — С ней что-то не так?

— Да нет, всё так, — главред успокаивающе махнул рукой. — Всё даже хорошо, в ближайшем выпуске напечатаем… Ты вообще хорошо пишешь — в отличие от многих наших авторов, — он понизил голос. — Но это, как ты понимаешь, между нами.

Феликс подавил широкую и глупую улыбку, расползавшуюся на лице.

— Спасибо, Сигурд Анатольевич.

— Да не за что, констатирую факты… У меня к тебе есть предложение. Интересное, я думаю.

Феликс вслушался ещё тщательнее:

— О чём речь?

— Видишь ли, — снова неторопливо начал Видерицкий. — У нас в общем-то в достатке контента, материалов для печати хватило бы на годы и годы. Но вот качество, а главное, систематизированность всего этого страдают. Сейчас наши выпуски похожи скорее на сборную солянку, в которой человеку со стороны… нет, можно разобраться при желании, но весьма трудно. А если желания особо и нет… Я, конечно, пытаюсь что-то с этим делать, но я один. Так это не получится. Мне не хватает редакторов.

Феликс помолчал, ожидая продолжения, но продолжения не было, и он медленно начал:

— Иными словами… вы считаете, что я…

— Что ты вполне мог бы занимать эту должность, — кивнул Видерицкий. — Ты действительно вникаешь в дело, а не просто лепишь обвинение на обвинение, как это сейчас делают многие. Так что редакторская деятельность тебе должна быть по плечу. Работы, правда, прибавится, нужно будет присутствовать в редакции каждый день, в главном офисе… ну и зарплата будет больше, соответственно, — главред подмигнул. — И кроме того, удачное продвижение, я считаю.