Рейнбоу Рауэлл - Фанатка

– В гррроб, – добавила Кэт.

Отец снова засмеялся.

– Все нормально, – сказал он, постукивая пальцами по рулю. – Деньги есть деньги. Просто деньги.

Кэт знала, что это не так. Для отца дело было вовсе не в деньгах, а в самой работе. В том, чтобы придумать первоклассную идею, найти самое изящное решение. Его не заботило, что именно он продает: тампоны, тракторы или собачий корм для людей. Он всего лишь хотел подобрать идеально точный кусочек головоломки, красивый и правильный.

Но стоило ему найти такую идею, как ее практически всегда убивали на корню. Либо клиент, либо босс. Или меняли. Тогда казалось, что кто-то протыкал душу отца трубочкой и вытягивал из нее жизненную силу.

Когда они подбросили Кортни до западного района Омахи, Рен придвинулась ближе и убавила громкость радио.

– Ремень, – сказал папа.

Она откинулась назад и, пристегнувшись, спросила:

– Бабушка завтра приедет?

– Нет, – сказал отец. – Она уехала на месяц в Чикаго, погостить у тети Линн. Хочет провести каникулы с детьми.

– Мы тоже дети! – возмутилась Рен.

– Больше нет. Вы искушенные молодые девушки. Кому интересно смотреть, как вы достаете открытки? Кстати, во сколько за тобой заедет мама?

Кэт резко крутанулась и посмотрела на сестру.

Рен смело встретила ее взгляд.

– В полдень, – сдержанно ответила она. – Обед у нее дома будет в час.

– Значит, мы поужинаем в шесть? Семь? Ты выделишь нам какое-нибудь время?

– Она заедет за тобой? – не поверила своим ушам Кэт. – Приедет в наш дом?

Отец как-то странно посмотрел на нее, потом через зеркало – на Рен.

– Я думал, вы обговорили это между собой.

Рен уставилась в окно и сказала:

– Нет, я знала, что она просто психанет…

– Я не психую, – заверила Кэт, но в ее глазах предательски защипало. – А если и психую, то потому, что ты от меня все утаиваешь.

– Не так уж это и важно, – сказала Рен. – Я несколько раз говорила с мамой по телефону, а завтра проведу с ней от силы пару часов.

– Ты говоришь с ней впервые за десять лет, и это не важно? И называешь мамой?

– А как мне ее называть?

– Никак! – Кэт почти полностью развернулась на сиденье, натянув ремень безопасности. – Никак не надо ее называть.

Ей на колено легла папина ладонь.

– Кэт…

– Нет, – сказала она. – Только не ты. Не после всего случившегося.

– Она твоя мать, – произнес он.

– Лишь технически, – уточнила Кэт. – Зачем она вообще объявилась?

– Она хочет нас узнать, – ответила Рен.

– Что ж, дьявольски удобно, ведь теперь мы в ней не нуждаемся.

– «Дьявольски»? – повторила Рен. – Осторожней, Кэт, ты говоришь совсем как Сноу.

По щекам Кэт покатились слезы.

– Почему ты так поступаешь?

– Как?

– Делаешь едкие замечания о Саймоне и Базе.

– Неправда.

– Правда, – настаивала Кэт. – Делаешь.

– Да ну тебя.

– Она нас бросила! Она нас не любила.

– Все не так просто, – сказала Рен, глядя на мелькающие здания.

– Для меня все очень просто.

Кэт повернулась и села ровно, сложив руки на груди. Отец раскраснелся и нервно барабанил пальцами по рулю.

Когда они добрались до дома, Кэт не хотела идти наверх. Она знала, что, как только поднимется по лестнице, будет чувствовать себя жалкой и загнанной в угол – чокнутой сестричкой. Маленьким ребенком, которого отправили к себе в комнату.

Вместо этого она пошла на кухню. Встала рядом со столешницей и начала смотреть на задний двор. Отец до сих пор не снял качели. Но лучше бы снял, они могли стать опасными для соседских детей, которые часто забирались во двор поиграть.

– Я думал, вы с сестрой все обсудили, – сказал за ее спиной подошедший папа.

Кэт пожала плечами.

Он положил руку ей на плечо, но она не обернулась.

– Рен права, – продолжил он. – Все не так просто.

– Прекрати, – попросила Кэт. – Просто прекрати, пожалуйста. Не верю, что ты принял ее сторону.

– Я на обеих сторонах.

– Я не Рен имею в виду. – Кэт резко крутанулась, на глаза вновь навернулись слезы. – А ее сторону! Она тебя бросила.

– Кэт, вместе нам было не слишком хорошо.

– Поэтому она бросила и нас? Потому что и с нами было не слишком хорошо?

– Ей хотелось сделать перерыв. Она не могла справиться с ролью родителя…

– А ты мог? – Кэт увидела боль в его глазах и покачала головой. – Пап, я не это хотела сказать.

Он сделал глубокий вдох и произнес:

– Послушай, давай начистоту. Мне тоже это не нравится. Я бы с радостью больше никогда не вспоминал о Лоре… но она ваша мать.

– Прекратите повторять это, – перебила его Кэт и отвернулась к окну. – Зачем нужна мать, если она появляется после того, как дети выросли? Она вроде тех зверей, которые прибежали в конце сказки, чтобы съесть пирожки Красной Шапочки. Когда мы нуждались в ней, она даже не отвечала на звонки. Когда у нас начались месячные, нам приходилось узнавать все из «Гугла». Но теперь, когда мы перестали скучать по ней, перестали плакать, после того как мы пережили всю эту хрень, теперь она хочет нас узнать? Мне больше не нужна мать, спасибо. Мне и так хорошо. – Глянув на отца через плечо, она спросила: – Почему ты смеешься?

– Да так, из-за истории с пирожками, наверное. А еще… вы правда узнали о месячных из Интернета? Могли бы спросить меня – я-то знаю.

– Забей, – раздраженно выдохнула Кэт. – В то время мы все искали в Интернете.

– Тебе не обязательно с ней разговаривать, – осторожно произнес папа. – Никто тебя не заставит.

– Да, но Рен уже сделала это – она опустила мост.

– Может, Рен до сих пор нужно разобраться с какой-нибудь «хренью».

Кэт стиснула кулаки и прижала их к глазам.

– Мне просто… все это не нравится… Не нравится думать о ней. Я не хочу с ней видеться. Не хочу, чтобы она приходила в наш дом, вспоминая, как он был и ее домом, как мы тоже были ее… Не хочу, чтобы она даже мысленно прикасалась к нам.

Отец привлек Кэт к себе и вздохнул:

– Знаю.

– У меня такое чувство, что все перевернулось с ног на голову.

Он вновь тяжело вздохнул:

– И у меня.

– Ты разволновался, когда она позвонила?

– Проплакал три часа.

– Ох, папа…

– Бабушка дала ей мой мобильник.

– Ты с ней встречался?

– Нет.

Кэт задрожала, и отец крепче прижал ее к себе.

– Как только подумаю, что она придет сюда, – сказала Кэт, – то вспоминаю сцену из «Братства Кольца», когда хоббиты прячутся от назгулов.

– Кэт, твоя мать не злодейка.

– Ничего не могу с собой поделать.

Отец затих на несколько секунд и признался:

– Я тоже.

К ужину в День благодарения Рен не успела, оставшись на ночь у матери.

– Думаю, если мы накроем на стол и притворимся, что все нормально, – сказала Кэт отцу, – то станет лишь хуже.