Чума в Бедрограде

Жалобно звякнул телефон, не успел разразит’ся трелью — Гошка остервенело схватился за трубку, едва ли не переломил её пополам, но осёкся и всё-таки приставил к уху.

— Суки, ну что ещё? — и не подумав понизит’ голос, рявкнул Соций. Пнул валяющийся у ног коробок спичек с такой силой, что тот впечатался в противоположную стену.

Бедроградская гэбня прикуривает от спичек. Началос’ с Соция — он же служил в армии, которой у Всероссийского Соседства нет, только одно на двоих с Ирландским Соседством резервно-тренировочное подразделение. И вот в этой армии, которой нет, ест’ правильные армейские зажигалки с крепким корпусом, с незаедающим колёсиком, с устойчивым пламенем — Бедроградская гэбня когда-то наслушалас’ про них по самое не могу. Однажды Соций просто перестал бесит’ся на хиленькие зажигалки для мирного населения и радикально перешёл на спички. Остальные головы подтянулис’ как-то незаметно для самих себя — синхронизация.

Гошка, так и не проронив в трубку ни слова, хрястнул ею об телефон.

— Не кипятись ты, — Бахта Рука подошёл поближе. С хорошей синхронизацией бывает физически необходимо находит’ся друг от друга на расстоянии вытянутой руки, а то и меньше. — Не факт, что Андрей. Заловили, опустили на ключи…

— И на план склада с жирным красным крестиком, и на схему проезда, и на подробную карту местности в нагрузку! — взвился Гошка. — Держи карман шире.

— Да на нём всё сходится, — Соций упёрся левым глазом в кулак. — Новые заказы у тавра-вирусолога, не подпущенные к гэбне личные агенты, чистенько обнесённые склады. Мутит что-то своё наш чистенький! Только фаланги всё равно сели ему на хвост. Сраная конфискация, и тавра его в Столице тоже кто-то пасёт, — Бахта Рука всё это знал, и Соций знал, что Бахта Рука знал, но продолжал убеждат’. — Слышь, Бахта, нас же с тобой в воскресенье фаланга дежурно спрашивал, куда свинтили ещё две головы. Вынюхивал, сука, при делах мы или как.

— Не нанюхался, за добавкой пришёл, — Гошка наконец-то повернулся от окна, но выражение, застывшее у него на роже, радости никому не добавило. — Звонили снизу: к нам фаланга с официальным визитом. Пока в буфет завернул, пирожки трескает. Тянет резину, чтоб мы лужу побольше нассали.

— Ур-род, — Соций херакнул перед собой кулаком и вдруг добавил, — фаланга урод.

В ответ на такое уточнение Гошка вздыбил свою фигурную, запоминающуюся бров’ и шагнул зачем-то к полкам, ломившимся от документов. Неважных, простеньких, тех, которые не надо прятат’ — семестровые отчёты Института госслужбы, прошения рядовых жителей города Бедрограда, образцы и формуляры для всякой официальщины.

Да Андрей тоже тот ещё урод, если он их кинул, но кому захочется в это верит’?

Бахта Рука непривычно отстранённо — без воспоминаний о всяких хвойных парфюмах — подумал, что примерно за то, что вытворил Андрей, таврам и отрезают косы другие тавры, а не какие-то бескосые злопыхатели. Свалил, спёр общие запасы, привёл хвост, не сказал ни слова. Ещё и личные агенты, Дмитрии леших их Ройши! Гошка после беседы с Шапкой всю Столицу оперативно перетряхнул — и ничего. Вчера разослали запросы по большинству учебных заведений, которые готовят медиков в Средней Полосе, откуда Дмитрий Ройш якобы родом. Кирзан’ и Старожлебинск уже ответили: не было у них никогда никакого Ройша, тем более Дмитрия.

С самого начала было ясно: имя — подставное, документы — фальшивые, с настоящими кто ж в Медкорпус за заразой сунется? И точно так же было ясно, что приставит’ к столичному вирусологу своего наблюдателя вполне разумно.

Всё ясно, всё разумно, всё так, как и должно быт’ — кроме одного. Почему остальные три головы Бедроградской гэбни раньше не слышали об этом наблюдателе?

Андрею понадобятся очен’, очен’ веские оправдания, чтоб не получит’ по шапке, когда объявится.

Гошка выудил из залежей макулатуры на полках какую-то бумажку — у него бывает, он юрфак заканчивал.

— Эпидемия уже идёт полным ходом, хоть весь запас вируса и растворился в воздухе, — Гошка смотрел на остатки Бедроградской гэбни тяжело и решительно одновременно. — Мы всё ещё имеем шанс ткнуть херов Университет в некомпетентность, непрофессиональное обращение с их собственным канализационным дерьмом и далее по списку. Только без учёта заражения через студентку-истеричку, в неё как случайный фактор никто не поверит, раз Андрей попался.

— Раз Андрей попался, ткнут нас, — мотнул головой Соций. — Нагнут хорошенько и ткнут во всё подряд.

Бахта Рука поймал себя на том, что мотнул головой параллельно с Социем. Подхватыват’ жесты друг друга ещё до того, как они начинаются, — стандартный навык, отлично работает на допросах: допрашиваемый сидит строго напротив гэбни и психует уже от того, как она слажено, одинаково двигается. Как единый организм, скреплённый синхронизацией.

Так уже и не разберёшь: это ты сейчас свои личные сомнения выразил или рефлекторно скопировал реакцию.

— Вы б дослушали, а? — возмутился Гошка, но усмехнулся при этом спокойно, понимающе. — Некогда спорить, фаланга пирожками не подавится и не исчезнет. Мы можем убедить его, что вирус на складах и эпидемия в городе — не наши художества. Я не я, кобыла не моя. Андреева кобыла — от гривы до хвоста.

Бахта Рука и Соций ответили почти хором:

— И что нам это даст?

— Все отвечают за каждого, сам как будто не знаешь.

Гошка метнул им свою бумажку, бумажка завертелас’, замедлилас’ в воздухе, но всё-таки спланировала на стол.

— Пока мы гэбня — отвечают, — он жёстко усмехнулся. — Предлагаю право нейтрализации четвёртого.

От неожиданности Бахта Рука и Соций шумно выдохнули.

Гошка явно очен’ торопился — фаланга нагрянет с минуты на минуту! — но таки дал время осмыслит’. Снова вернулся к окну, распахнул форточку. Бахте Руке почему-то захотелос’ вытворит’ что-нибуд’ совсем дурацкое, детское даже — покричат’ в эту форточку, например. На языке вертелос’ нелепое слово «коноедство» — храбрая попытка Бахты Руки и его отрядских товарищей ругат’ся как будто по-таврски.

Как ест’ коноедство, но Бахта Рука промолчал.

— На-а-армально, — обалдевшим голосом протянул Соций.

Да только вед’ правда — нормально, как нормально взят’ и самому себе отрубит’ руку. Жутко, в здравом уме не захочется, но у них такая работа, в ней всякое бывает. Уж какую выбрали, никто не заставлял.

— Он не только нас кинул с планом, — Бахта Рука говорил медленно, скорее для себя, — он весь Бедроград подставил.

— Да не знал он! — вдруг заорал Гошка. — Да, умотал в Столицу хер знает зачем, да, падла, но когда сбегал и запасы крал, не знал ведь на самом-то деле, что мы эпидемию уже запустили!