Илья Фальковский - Володя, Вася и другие. Истории старых китайских интеллигентов, рассказанные ими самими

Я также знаю английский язык. Даже свободно говорю на нём. Когда я работал деканом, все мои студенты, и девушки и парни, любили со мной поболтать по-английски или по-японски. Английским я начал заниматься, ещё когда учился в начальной школе. У нас в деревне был христианский собор. Там работал испанский миссионер. Он часто приходил к нам в начальную школу и учил нас английскому языку. У него в кармане было много конфет. Если вы могли правильно прочитать по-английски, он давал вам конфету. Так что я очень рано начал учиться английскому языку. Когда я работал деканом и выступал с речью перед публикой, иногда я говорил по-английски, иногда по-русски. А уроки я, конечно, проводил только на русском. Потом не забывайте, что моя жена была именно преподавателем английского языка. У меня дома часто говорили по-английски. Поэтому сейчас моя внучка свободно говорит на английском. Жена моего сына три года назад занималась научной работой в Америке в качестве доцента. Государство послало её туда. Внучка поехала вместе с ней. Она провела там год. Ходила в школу. Сейчас ей уже пятнадцать лет.

Невестка сейчас получила степень доктора. Она профессор, работает заместителем директора Института иностранных языков у нас в университете. Наш факультет теперь переименовали в институт. А сын — художник, пишет маслом. Три дня назад вернулся из Пекина, там у него проходила выставка. Когда-то он работал в том же институте, что и вы сейчас. Ваш ректор просил меня, чтобы я уговорил сына работать там. Я уговаривал, уговаривал, наконец-то он согласился. Но однажды он вернулся с работы и сказал: «Отец, мне не нравится там работать. Студенты там неприлежные. Я просто зря трачу время». И он уволился. Потом у него была своя дизайнерская компания. Он заработал большие деньги, и больше не хочет этим заниматься. Закрыл компанию и сосредоточил все силы и мысли на искусстве. Купил большую квартиру в Наньша, здесь, на территории университета у него тоже есть квартира.

Внучка как-то спросила меня: «Дедушка, говорят, что ты был известен в институте как самый сильный по учёбе. Это так?». Я никогда не говорил ей об этом, но люди, которые навещали нас, быть может, намекнули ей. Если вы хотите, чтобы я говорил честно, то сейчас трудно найти таких людей, как я, которые так старались бы развивать устную речь, так упорно учились бы. Поэтому, когда я работал деканом, студенты и студентки говорили: «Вы, декан, для нас пример!». Будучи деканом, продолжал преподавать, и студентам основного курса, и аспирантам. У меня было больше одиннадцати аспирантов. Все хорошо написали магистерские диссертации. Один из них приехал из Ханчжоуского университета, защитил диссертацию по стилистике Чехова. Некоторые из них до сих пор используют в работе русский язык. А некоторые стали чиновниками или купцами. Но все они успешные люди, как тот студент, о котором я уже говорил, — у него большая гостиница в Чжухае с видом на море. Он миллионер.

Такая работа приносила мне большую радость, потому что в работе я познакомился с людьми, которые часто после окончания института приходят ко мне в гости, навещают меня, говорят по душам. Эта работа заставляла меня много читать, много думать. Это очень важно. Если человек перестаёт думать, читать — он никто. Наша работа очень интересная, важная. Почти все мои коллеги, преподаватели, так считают. Студенты здесь прилежно учатся. Немалая часть студентов, конечно, бросает учёбу и делает то, что не надо. Это беда. Поэтому я часто говорю своей невестке: «Сейчас твоя задача в том, чтобы научить всех своих студентов любить читать, любить работать, делать то, что надо, и прекращать то, что не надо». Не надо бесцельно гулять, всё время объясняться в любви, гоняться за модной одеждой. Я знаю, в России сейчас то же самое. У меня не получается свободно общаться с русскими, которые здесь обучаются, потому что они пользуются не традиционными русскими словами, а английскими. Например говорят, не «убийца», а «киллер». Это вторжение английского языка в русский. Это очень плохо. А пекинцы любят говорить по-гонконгски. Это что такое? Есть же стандарты речи. Один из моих аспирантов писал диссертацию на тему «Вторжение английского языка в русскую речь». Интересная работа — учиться и потом учить русскому языку.

Для меня в жизни самое главное — общение. Общение и чтение. Деньги — это потом. Если вы человек общительный, человек, который любит читать, человек, который хорошо работает, конечно, деньги приходят. Одни за другими, без конца. Как волны в реке. Знаете, в первый день, когда я приехал сюда — ходил без обуви, босиком. У меня не было тёплой одежды, хотя тогда стояла зима. Не было пальто. Но я верил, что всё будет хорошо. Как говорится в фильме «Ленин в Октябре»: «Ничего, не тревожьтесь, будет хлеб». И, действительно, сейчас у меня всё есть. Жена скончалась. Это, конечно, беда. Но все родные окружали меня любовью, вниманием. Сейчас за мной ухаживает няня. Не только за мной, но и всей семьёй. У меня две квартиры — здесь в университете. Одна очень большая, площадью сто квадратных метров. Потом у невестки тоже своя квартира — площадью девяносто квадратных метров. Понадобилась няня пожилого возраста.

Я большой любитель играть в пинг-понг. Каждый день играю здесь в клубе. Читаю, пишу стихотворения. Много путешествовал. Но сейчас уже старый. Родители моего зятя часто приглашают меня во Францию. Но я не собираюсь ехать. Моя дочь вышла замуж за француза. Она училась в Пекинском институте международных отношений. Он выпускает только шпионов. Она там училась четыре года, а потом однажды ко мне приехали двое. Говорят: «Мы бы хотели, чтобы ваша дочь вместе с одним пареньком поехала в Англию под видом супругов». Я говорю: «Нет». — «Почему нет?». — «Я хочу, чтобы она осталась со мной». И она пошла работать в Палату иностранных дел. Там проработала два года и потом решила уйти. Стала работать в Гонконгском банке. Почему она решила уйти? Сначала её хотели послать в Америку, учиться в Институте международных отношений в Калифорнии. Но потом случились волнения 4 июня. Студенты собрались на площади Тяньаньмэнь и выдвинули свои требования. И Америка отказалась её принимать. Тогда она перешла в банк. А потом уехала во Францию учиться на магистра. Там она училась три года. Познакомилась с французом. Вышла за него замуж. Сначала они жили в Париже, а потом переселились на Средиземное море, в Ниццу. Мы собрались к ним, и вдруг моя жена заболела. Упала и сломала шейку бедра. Ей сделали операцию, но неудачно, и она умерла. Поэтому сейчас я никуда не езжу.

А дочери уже 51 год. Она теперь живёт в Гонконге. Дочь с зятем купили очень большую квартиру в Хуншань, площадью двести метров. Очень красивое место. У них и в Шанхае две квартиры. У зятя свои торговые компании — одна в Шанхае, другая в Пекине, третья в Шэньчжэне. Четыре дня назад они всей семьёй приезжали сюда, чтобы поздравить меня с днём рождения. Потом поехали путешествовать в Таиланд. А на Новый Год полетят во Францию к родителям зятя.