Михаил Талалай - Было все, будет все. Мемуарные и нравственно-философские произведения

Затаив злобу на «Новое Время», но не имея возможности запретить выход нашей газеты при свободе печати, Керенский ждал случая, чтобы свести с нами счеты. И этим случаем оказалось выступление Корнилова.

После переговоров Ставки с Керенским, когда, по словам Корнилова произошла «великая провокация», появился приказ великого русского патриота:

«…Родина наша умирает. Близок час ее кончины. Вынужденный выступить открыто – я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство под давлением большевистского большинства Советов действует в полном согласии с планами германского генерального штаба… Тяжелое сознание неминуемой гибели страны повелевает мне в эти грозные минуты призвать всех русских людей к спасению умирающей родины…»

«Новое время» немедленно этот приказ привело полностью. В передовой статье всецело примкнуло к позиции Корнилова, приветствуя его мужественное выступление.

А на следующий день, по распоряжению Керенского, наша газета была закрыта.

Закрыта, несмотря на свободу совести, печати, слова, собраний и прочих прав российского гражданина, освобожденного от гнета царизма. И несмотря на то, что большевицкие листки, требовавшие свержения Временного правительства, свободно продолжали выходить.

Волнение царило в тот день у нас в редакции необычайное. После долгого совещания сотрудников решено было отправить к Керенскому в Зимний дворец одного из наших «революционных» редакторов А. И. Ксюнина 171 171 Алексей Иванович Ксюнин (1880-1938) – журналист, общественный деятель. Сотрудник газеты «Новое время». В эмиграции жил в Югославии. Был председателем правления Союза русских писателей в Югославии. Застрелился после того, как узнал, что генерал Н. В. Скоблин оказался агентом НКВД. . Ксюнин раньше писал у нас отчеты о заседаниях Государственной Думы, во время сессий ежедневно посещал Таврический дворец, был хорошо знаком с Керенским и не раз объединялся с ним в думском буфете. Согласно нашим предположениям, личная встреча Ксюнина с «министром председателем» могла дать многое и привести к отмене запрещения. Ведь Керенскому будет неловко перед старым знакомым за противоречие между своими демократическими словами о гражданских свободах в Думе и своими диктаторскими действиями в Зимнем дворце!

Явившись во дворец, Ксюнин передал визитную карточку швейцару для вручения лично премьер-министру и стал ждать в приемной. Определенных просителей здесь не было видно. Кто-то приходил, кто-то уходил, появляясь в одних дверях, исчезая в других.

Прошел час.

– Вы передали мою карточку министру? – спросил Ксюнин швейцара.

– Передал.

– И что он сказал?

– Просил подождать.

Только через два часа из кабинета премьера вышел какой-то субъект во френче и пригласил представителя «Нового времени» следовать за ним. Керенский сидел за императорским письменным столом и с глубокомысленным видом читал какую-то бумагу, долго от нее не отрываясь.

– Александр Федорович, – произнес, наконец, Ксюнин.

Тот поднял голову и недовольно взглянул на просителя.

Вам кого угодно? Министра-председателя? – строго спросил он.

– Да…

– Это я. В чем дело?

Ксюнин стал излагать причину своего визита и попутно, разумеется, привел различные идеологические соображения о демократических принципах. Керенский, сделав каменное лицо, слушал, и когда его собеседник закончил свою горячую речь, встал, подошел к нему, принял величавую позу и бесстрастным голосом отчеканил:

– Я разрешу издание вашей газеты только в том случае, если вы завтра же напечатаете сожаление о принятой вами позиции и выразите порицание Корнилову за его бунтовщическое выступление.

– Позвольте… Но ведь это же наше свободное мнение…

– В таком случае я сделать ничего не могу. До свиданья.

По возвращении Ксюнина в редакцию мы долго совещались, как быть. И наконец решили со следующего дня выпускать свою газету под новым названием: «Утро».

Таким образом, «Новое время» по воле всероссийского оппортуниста перестало существовать.

Чтобы быть хорошим провокатором, нужно иметь особый талант. И этим талантом безусловно обладал А. Ф. Керенский. Даже злейшие враги не могут не воздать должное подобной его способности.

Ведя переговоры с ген. Корниловым, Керенский предал его, вооружив против наступавших на Петербург войск революционные банды солдат и рабочих. Послав в Ставку Львова для выяснения положения, Керенский выслушал заключения князя и арестовал его. Узнав о намерениях Крымова 172 172 Александр Михайлович Крымов (1871-1917) – генерал. Участник русско-японской и Первой мировой войны. Главнокомандующий отдельной Петроградской армией (1917). навести в столице порядок, Керенский вызвал генерала в Петербург под честное слово и довел его тут же до самоубийства.

Потеряв всякое самообладание от желания сохранить власть, оставшись без приличных сотрудников, окруженный германскими агентами и фанатиками большевизма, Керенский беспомощно барахтался среди моря бушующей черни, вопил на митингах, размахивал руками на заседаниях Совета и в предсмертных конвульсиях своей популярности быстро и верно опускался на дно.

А страна тем временем впадала в анархию. Всюду вспыхивали продовольственные беспорядки. Помещичьи усадьбы пылали. В армии начался полный развал. Не желая получать никаких контрибуций и аннексий от немцев, солдаты стремительно наступали на собственный тыл, надеясь на родине аннексировать чужие земли и наложить контрибуцию на капиталистов.

И прекраснодушная благородная чуткая интеллигенция, так искренно гордившаяся своей февральской бескровной революцией, куда-то исчезла, скрылась за тюлевые занавески квартир, чтобы не расшатывать нервы при виде насилий и крови. Даже глава либеральных интеллигентов Милюков, говоривший что-то неясное о необходимости примириться с Корниловым, в конце концов смолк, удалившись в свой кабинет и начав собирать добавочные материалы для истории русской культуры и для повести временных лет о том, как русская земля развалилась.

Наступил октябрь. Большевики с каждым днем укрепляли свои позиции. Организовался «Военно-революционный комитет» во главе с Троцким. Создалась «Красная гвардия». Вернувшийся из Финляндии Ленин появлялся сначала на собраниях, загримированным под милого старичка с темными очками на носу, но затем сбросил и парик, и очки, видя, что на действительность можно безбоязненно смотреть без всяких очков.

Цитаделью большевиков стал Смольный институт. Здание превратили в крепость, повсюду расставили пулеметы, у входа установили орудия. А вражеским опорным пунктом, где разместилось Временное правительство, сделался Зимний дворец. Его тоже нужно было охранять кем-то. Но так как в свое время помощь генералов Корнилова и Крымова Временному правительству показалась опасной, то теперь для охраны были приглашены все оставшиеся верными петербургские воинские части: юнкера и ударный женский батальон.