Андрей Шляхов - Главврач

— Ай-ай, — сказал Константин, разглядывая ксерокопию. — Как нехорошо в карманах у покойника шарить… А ничего, что вы мне его на улицу выносить помогали?

Но у Лолы были заготовлены ответы на все вопросы.

— Мы его не выносили, Константин Петрович. Мы с Пулатом крепко спали, пока нас милиция не разбудила. А удостоверение я нашла потом, когда убиралась в кабинете гинеколога…

— Все равно нехорошо получается… — Константин изо всех сил постарался изобразить смятение, следуя узбекской пословице, которая гласила что врага лучше душить подушкой, чем арканом — так меньше подозрений и опасений. — Ладно, завтра привезу деньги.

— Две тысячи долларов! — строго напомнила Лола. — Торговаться не будем!

Торговаться действительно не пришлось, потому что спустя полтора часа в медсанчасть явились два знакомых опера из местного отделения, вызванные звонком Константина. Найдя под матрацем (в этом Константин не ошибся) удостоверение, доблестные стражи правопорядка задержали Лолу с Пуладом по обвинению в хищении документа и денег из бумажника покойного помощника депутата. С двумя штуками баксов все равно пришлось расстаться — их Константин передал операм за то, чтобы больше не встречаться с Лолой и Пулатом. Судя по тому, что ни на допросы, ни на суд, его не вызывали, дело было спущено на тормозах (и не задаром), но Константина не волновало торжество справедливости, тем более что никакой справедливости на свете никогда не существовало и существовать не будет, ее выдумали идеалисты. Важно было решить проблему, избавившись от шантажистов раз и навсегда.

Мамка долго уговаривала Константина продолжить сотрудничество и даже была готова взять на себя расходы по ликвидации последствий, но так ничего и не добилась. Раз уж пошло наперекосяк, то нечего и продолжать, а, кроме того, стражи правопорядка могли взять медсанчасть на заметку. Чего доброго, нагрянут посреди ночи… Чур нас, чур!

С земляками, будь то узбеки или таджики, больше связываться не хотелось. Но свято место, как известно, долго пустовать не может. Несколько дней медсанчасть прожила без дворника и охранника, а затем Константин нанял другого «многостаночника» — коренного москвича в шестом поколении, интеллигентного инженера-электрика Сергея Владимировича, у которого были однокомнатная квартира, дочь-восьмиклассница и непримиримые противоречия с супругой, вынуждающие его искать пристанища на стороне.

— Какое дело загубили! — сокрушался Лешка при каждой встрече. — Радости было — мешок!

Соседкам, которые при приготовлении обеда бу́хали в кастрюлю всю курицу целиком, бабушка объясняла, что из одной курицы можно приготовить целых три блюда, а не одно.

— Ну что же вы рубите тушку напополам? — удивлялась она. — Разделывать надо с умом! Первым делом вырежьте окорочка и разделите каждый по суставу на голень и бедрышко. Затем отделите крылышки, срежьте с них кончики, а под конец вырежьте грудку, двумя бескостными кусочками. Вроде бы вся курица на месте, верно? Но у вас остался скелет и кончики крыльев. Того мяса, что на них, хватит на литр хорошего бульона, а это четыре тарелки супа! Вот вам одно блюдо! Из грудки можно сделать отбивные или нарезать ее на кусочки и потушить с овощами — вот вам второе! Проблема с обедом решена, но у вас остались голени, бедрышки и крылышки, которые завтра можно пожарить или потушить! При правильном подходе одной курицы хватает семье на два дня!

В Москве Константин этого замечательного правила не соблюдал. Когда с деньгами было туго, на курицу вообще не засматривался, а как только завелась в кармане копейка, натирал тушку чесноком да перцем, заворачивал в фольгу и запекал в духовке. На более сложные рецепты его не хватало, да и вообще стоять у плиты он не любил, а получалось очень вкусно и сытно. Духовка — идеальное устройство для человека, не склонного обременять себя готовкой. Сунул — достал. Главное вовремя достать, пока еда в уголь не превратилась.

Соблюдать не соблюдал, но помнить помнил и использовал выражение «три блюда из одной курицы» когда хотел подчеркнуть, что из всего нужно извлекать максимальную пользу.

— Ну что у нас творится, дорогие мои сотрудники? Каждый думает только о себе! Куда это годится? При таких делах мы с вами скоро по миру пойдем. Возьмем, к примеру, Алексея Евгеньевича. За прошедший месяц у него четырнадцать случаев монотерапии…

Вообще-то «монотерапией» называется лечение с помощью одного лекарственного препарата, но Константин называл так лечение пациента у одного-единственного врача.

— Мужчин нужно было направить к урологу, а женщин — к гинекологу. Кроме того, всем, кто пришел колоться иголочками, невропатолога посетить сам Бог велел. Я вам тысячу раз говорил, Алексей Евгеньевич, что из одной курицы нужно готовить три блюда, а не одно! Говорю вам перед коллективом, что на премию в этот раз можете не рассчитывать. А если подобное повторится, нам придется с вами расстаться. На один или на два случая в месяц я могу закрыть глаза, но не на четырнадцать!

Рентгенолог Байталов, на досуге развлекавшийся выжиганием по дереву, преподнес Константину к дню рождения деревянное панно со схемой правильной разделки куриной тушки и витиеватой надписью поверху: «Три блюда из одной курицы». Константину подарок понравился, и он повесил его в кабинете. Теперь вместо чтения нотации нерадивым сотрудникам можно было просто ткнуть большим пальцем за плечо — очень удобно. А на досуге можно развернуться в кресле и полюбоваться на тонкую работу, по манере исполнения напоминавшую средневековую гравюру. Байталов был еще одним подтверждением старой истины, гласившей, что талантливый человек талантлив во всем. Ну что, если вдуматься, может сделать полезного рентгенолог, который только описывает снимки, сделанные по назначению других врачей? Ан нет! Всюду, где только было можно (и нужно), Байталов находил повод для назначения дополнительного просвечивания и почти всем рекомендовал контрольные снимки. «Все нужно наблюдать в динамике!», назидательно говорил он, потрясая в воздухе толстым пальцем. Пациенты млели и проникались. А когда нужно было увеличить нагрузку рентгенологического кабинета для того, чтобы списать побольше пленки и реактивов, Байталов спускался в регистратуру, садился в дальнем закутке возле открытой форточки и шаманил с амбулаторными картами. Удаленного расположения и наличия постоянного притока свежего воздуха требовали особенности байталовского пищеварения. То ли поджелудочная у него барахлила, то ли с кишечной микрофлорой не все было в порядке, но периодически Байталов беззвучно выпускал в атмосферу крайне зловонные выхлопы. С таким свойством только рентгенологом и работать, ведь снимкам запахи до лампочки. Глядя на Байталова, Константин часто вспоминал своего соседа по общежитию — одного поля ягоды, «газовики».