Тимур Зульфикаров - Странствия Ходжи Насреддина в XXI веке. Новое учение древнего мудреца

Я тревожусь: как они будут ночевать в моей бедной кибитке…
Где я возьму столько подушек и одеял…

Но они встают, обнимают меня, щекочут мне лицо и бороду козьими пахучими чекменями:
— Брат… прощай… Мы же чабаны, нам идти надо… пасти…

… Но кого пасти?..
Все стада сейчас в кошарах…
Снег падает…
Оставайтесь на ночь…
Утром пойдёте…
В горах холодно… мороз…
Они улыбаются:
— Нам тепло… От Звезды…
Она греет…
И зовёт нас…
Иначе обидится и уйдёт…
Мы её пасём…
А она нас…
И так согреваемся…

… Они уходят, улыбаются…
И тут я вижу, что они в тёплых козьих чекменях и лисьих кулохах, но совершенно босые… жёлтые пятки сверкают на первом снегу…

Я хватаю-собираю свои старые кауши-башмаки и памирские джурабы — их у меня дареное множество…
И догоняю странников:
— Возьмите… снег… а вы босые…

…Самый старый улыбается мне:
— Благодарим брат… мы же давно идём…
Одежды не истрепались, а башмаки истёрлись…

…Они умело быстро надевают джурабы и башмаки…
Теперь на снегу нет следов нагих человечьих ступней…

… Брат… прощай…
Благодарим за джурабы… кауши… лепёшки… чай…
Так хочется поговорить с тобой… подремать…
Но надо идти…
Вон видишь — над твоей Золотой Горой
Звезда пламенеет и ждёт нас…
Мы ж пастухи…
И бредём — за этой Звездой…

…Я кричу им вослед… в густеющий снег… в метельный… в уже беспредельный…
— Возвращайтесь…
Я буду вас ждать!
Сварю вам плов из певучих спелых перепелов…
Меня звать Ходжа Зульфикар…
Оооо… Аааа…

…А они — уже незримые в метели… поют…

… А мы — Мельхиор… Гаспар… Балтасар…
И две тысячи лет бредём.…
За Звездой… Вифлеема…
Чтоб пасти Агнца Новорожденного Вечного…
А кто пасёт Вечного —
Сам становится Вечным… вечным… вееее…

…А метель…густослепозвонно веет…лепечет…
И заметает Зимчурудские горы… Леденеющие…
И мою глиняную кибитку согбенную…
И Волхвов…

Счастливых…
Улыбчивых…
Двухтысячелетних…

Верховный Жрец…
Любимый Зодчий Фараона …
Архитектор посвящённый Древнего Бездонного Египта
По имени Хемиун
По прозвищу «Печальный Ибис»

Сидит в песке у исполинского подножия
Только что воздвигнутой гороподобной
Пирамиды Хуфу-Хеопса…

Ещё рабы — феллахи, безымянные,
Обречённые стать песком каменотёсы —
Ассирийцы, персы, вавилоняне,
Умирая, усыхая, как колючки от всеиссушающего всеуморяющего зноя,
Пригоняют… притирают… прилепляют
Друг к другу последние плиты
Яичным древним цепким, как когтистые лапы гепарда,
Месопотамским зелием-раствором-бальзамом…

…О, Хемиун!..
О, Жрец — творец Великовечной Глыбы!..
О чём задумался, утопая… увядая в душераздирающем песке пустыни?..

…Но Хемиун уж нем!..
Он всё сказал… всё прожил… всё изведал…

Он только простирает руки к Пирамиде Поднебесной
И шепчет, как неслышимо колышется!.. царапается!.. дышит!.. скарабей пустыни:
— Вот Смерть моя…
Долгожданная…
Счастливая…
Блаженная…
Она переживёт все караваны…
Все оазисы…
Все пальмы…
Все барханы…
Все пески забвения…
Все мумии… самумы… сфинксы…
Все империи… народы…
Все звёзды…
Все планеты…
Всех богов…кумиров…

… И уже мёртвый, но улыбчивый,
Хемиун радостно ложится
В необъятный кочевой сребристый
Вечный Саркофаг Пустыни…

И погребальная напрасная Ладья
С Анубисом рыдающим
Уже скользит по плачущему Нилу…

Но в тленном мире
Погребальной похоронной нет Ладьи
Для Вечной Пирамиды…

И для её Творителя
По имени Хемиун…
По прозвищу «Печальный Ибис»…

Он возлюбил… служил только Поэзии Божественной…Небесной…
И пенно проклинал в стихах кровотекучую бесчеловечную Империю…
И смерти Ей желал…
Но!..

Когда Она убитая… распятая ушла,
Он вдруг замолк… затих… померк… смертельно замолчал…
И взор свой помертвевший вперил в дни прошедшие…
И превратился в памятник…
В еле дышащую статую….
В истукан…

В Соляной Столп былой Империи,
Как Лотова несчастная, обернувшаяся в прошлое, Жена…

Уже бессмертная…
Уже окаменевшая…

Слишком много бурьяна в русских, забытых полях…
Слишком много пианиц в седых сиротах-деревнях…
Слишком много иуд в вавилонских кишащих градах…

Но!..
Но грядёт по Руси Яроокий Спас!..
И в Руках у Него — Полыхающий Меч,
Чтоб бурьян и иуд посечь!..

Чтоб пианица — трезвым пахарем стал,
Как он был встарь…
Чтобы Павлом стал Савл…
Чтоб на беспутную … на безголовую…на слепоокую Русь
Возвратилась в Короне Глава-Голова!..

Царь!..

Мудрец сказал:
— Мне навстречу бредут с вечереющих гор печальноокие коровы
И пастух хмельной от первых звёзд…

Коровы — это молоко, джургот, сметана, сыр, масло, мясо…
Человек — это огонь, стрела, нож, яд, пуля, атомная бомба, лазер, война…

О, Творец!..
Ты — с кем?..

Я гляжу через текучее окно,
Как вешний дождь и спелый град
Разрушают… обивают… размывают
Мой безвинно… беззащитно… распускающийся
Лепетными перломутровыми лепестками сад…

Но!..

Мокрая пчела
Влетает в мою одинокую саманную нагорную кибитку…

Ах!.. Летучая… нечаянная радость!..
Ах ты, гостья долгожданная моя!..

И я забыл про дождь… про град…
Про опадающий… безвинно мечущийся
В лепестках летящих сад…

Империя Убитая… Распятая… ушла…
И я один бреду в заброшенных полях…
И в заколоченных голгофскими гвоздями деревнях… сёлах… городах…

Империя Убитая ушла…
И я один стою… и нету сил рыдать…
Среди бесчисленных кладбищ… погостов… братских ям…

Империя Убитая ушла…
И я один дышу… зачем не знаю сам…
Средь убиенных… заживо удавленных…
Безвинных… безмолвных сонмов…
Мёртвых душ…