Анна Матвеева - Каждые сто лет. Роман с дневником [litres]

В Старый город ходить одна побаивалась, а Косте вечно было некогда. Писание отчётов, поездки в Балаханы, на Биби-Эйбат, осмотр станций в Баку подъедали его время до последней крошечки. Но он был счастлив теми изысканиями, которые ему обеспечила работа у Нобеля, вспоминал, как дурной сон, прошлый 1906 год, когда для заработка пришлось преподавать естественную историю в I-м реальном училище Петербурга. Профессор Иноземцев едва ли не сразу же после блестящей защиты своего магистранта спросил его с искренним изумлением: как это он собирается наукой заниматься, если у него средств нет? Ведь научные занятия разорительны. Но Костя считал, что деньги всегда найдутся, как они находились прежде. И вот вправду получил стипендию от университета!

Ей, Ксении, лишь одно не нравилось: что Костя разбрасывает свои способности в разные области – на Урале изучал минералы, древнюю фауну и вдруг переметнулся на сейсмологию…

– Я ищу себя, – коротко ответил Константин, когда она осторожно спросила его, верно ли он движется.

Он искал себя, а беременная Ксения коротала дни в обществе хозяйки. Та рассказывала о страшных днях бунтов, которые несколько лет назад прокатились по всему Баку. Забастовки, стачки, призвание губернатора Накашидзе в Петербург для объяснений пред высочайшей комиссией… В феврале 1905 года, говорила хозяйка, ввели военное положение, а в августе город вспыхнул.

– Вышки нефтяные горели, как свечки! Каждый день был новый поджог, грабежи, убийства. Люди бежали целыми семьями…

– А вы отчего не уехали? – спросила Ксения.

– Здесь мой дом, – был ответ. – Вы молоды, не понимаете.

Ксения силилась представить, на что был похож этот город, утыканный чёрными вышками, настоянный на нефти, как на спирту.

Здесь много красивых каменных зданий, построенных во время нефтяного бума, когда в Баку стекались деньги со всего мира, не только со всей империи. Особняки нефтепромышленников – самые настоящие дворцы! Для Ксении, никогда всерьёз не примерявшей к себе чужое богатство, все эти истории звучали волшебными сказками.

Они с Костей экономили буквально на всём. Гранаты и шакер-буру хозяйка подносила Ксении от чистого сердца: своих детей у неё не было, вот она и привязалась к беременной русской жиличке. И ещё больше стала жалеть её, когда увидала на конверте из Петербурга фамилию «Лёвшина». (Мама ещё и подчеркнула эту фамилию двойной чертой!) Догадалась, что Ксения и лохматый профессор не женаты, и, пусть была от природы болтлива, смогла удержать в себе слова осуждения.

Иногда они ходили в город вдвоём – полная одышливая хозяйка и Ксения, энергическая и порывистая, несмотря на своё положение. Разглядывали мечети, будто бы вылепленные из влажного песка, и яркие пятна цветных ковров в лавках. На рынке Ксению тошнило от душного запаха баранины. Больше всего нравилось выйти к берегу Каспия: в редкий безветренный день он виделся разглаженным, как папиросная бумага, а воду имел мутную, солоноватую.

«Как такое может быть, что это тоже – Россия, империя?» – простодушно дивилась Ксения, придерживая рукой животик. И тут же улыбалась, думая: здесь, в Баку, явится на свет их с Костей первенец.

«Незаконнорождённый», – страдала в письмах мама.

Кого за свою жизнь я повидала в избытке, так это парижанок. Узнаю их ещё до того, как будет выплюнуто первое «аншанте». Ну а уж когда заговорят, сомнения отлетают, как лишние буквы при правильном произношении… Зачем сочинять, что они бельгийки?

В последнее время я стала менее внимательной, это правда. Слишком много сил забирают домашние дела, а работа не спасает, как раньше, но только сильнее утомляет. К каждому этапу подступаю в несколько приёмов, даже вздыхаю порой, как делал папа, начиная неприятное дело: о-хо-хо-хо-хо-хо…

Андрюша вчера спросил:

– Сана, тебе сколько лет-то уже исполнилось? – Никогда не помнил. Я сказала. Андрюша удивился: – Ну, тебе никогда не дашь сорок семь. Максимум сорок!

Мне даже смешно стало, лично я большой разницы не вижу. Но у молодых свои представления о возрасте.

Вероник написала мне месяц назад, сообщила, что они с подругой приедут в Екатеринбург на два дня, хотят посмотреть город и его «чудеса». В письме, по-французски безупречно вежливом, не было ни слова о том, кто им меня рекомендовал (и вот это уже совсем не по-французски!). Зато было сразу обозначено, что они готовы оплатить мои услуги, сколько бы это ни стоило. Я вычленила из текста эту фразу и сразу же согласилась.

Диан и Вероник попали на самые холодные дни этой зимы – по прогнозу обещали минус тридцать. С ветром, считай, минус сорок, уточнил Валерий – водитель, которого я нанимаю по таким вот случаям. Валерий невысокий, коренастый, с низким лбом и довольно далеко разъехавшимися в стороны маленькими глазками. Глазки не пропускают ничего: Валерий очень наблюдателен. Ещё интересный факт – он всегда отвечает вопросом на вопрос. Например, я звоню ему вчера и спрашиваю:

– У нас всё в силе, вы завтра за нами заедете?

Валерий отвечает:

– Дак а куда я денусь-то?

Это слегка затрудняет общение с Валерием, но других водителей по такой цене всё равно не найти. Я с ним на «вы», он со мной на «ты», хотя мы, судя по всему, ровесники. Машина Валерия – рудиментарная «Тойота-Королла», с виду хрупкая, как бабочка.

Диан и Вероник заказали комнаты в отеле при бизнес-центре «Панорама», но вначале мы с Валерием должны были встретить их в аэропорту. Водитель приехал несколько злой. Пришлось, как он скупо пояснил, ночью «фантомасом прикуривать»: всё-таки для «тойоты» такая погода – явный перебор. Мороз щипался, как йод.

– Вы мало спали сегодня? – расстроилась я.

– А чё сделаешь?

Самолёт сел раньше расписания. В зале прилёта стояли две женщины примерно моих лет, при каждой – громадный чемодан. Экипированы как в полярную экспедицию: куртки-канадки, громадные унты, меховые «шапо» и перчатки со специальными согревающими подушечками внутри. Это я потом узнала про подушечки.

Вероник – та, что повыше, – сразу же вперилась в меня таким внимательным взглядом, словно хотела поставить диагноз. Я помотала головой, пытаясь отлепить от себя её взгляд, но не преуспела. Женщина как будто прилетела изучать не чудеса Екатеринбурга, но меня лично. Диан была чуть более вежлива. Мы дружно поахали насчёт погоды и покатили чемоданы к машине, где уже бурно нервничал Валерий (бесплатная стоянка 15 минут, а вернут ли клиентки деньги за паркинг, большой вопрос. Этим обычно никто не заморачивается).

– Влезут в багажник? – спросила я Валерия про чемоданы, и он тут же ответил:

– А чё им не влезть?