Мейв Бинчи - Замок мечты. Лето моей надежды

Посоветоваться ей было не с кем. Как жаль, что сестра Бернадетта находится на другом краю земли…

Конечно, можно было бы поговорить с Шейлой Уилан. Даже если в случившемся виновата Мэриан. Шейла никому ничего не скажет.

Или сходить к миссис Райан из пивной. Она не воспримет это как поклеп на ее близнецов.

Мисс Хейз могла бы поговорить и с сержантом Шиханом, но это было бы нечестно. Равносильно подаче официального заявления.

Нет, пусть это решает сам мистер О'Нил. Она не может позволить себе роскошь просить совета у других.

Когда пришел Патрик, лицо у него было усталое. Экономка решила дать ему время прийти в себя. Но он прочел ее мысли.

- Что-то случилось, мисс Хейз?

- Как вы догадались, сэр?

- Если человек работает с людьми с четырнадцати лет, он волей-неволей чему-то научится. Так о чем речь?

- О серебряных подносах для отеля, сэр. Тех, что стояли на буфете.

- Да, мисс Хейз. - Он выглядел очень усталым.

- Я только сегодня заметила, что их нет.

- Это было недоразумение. Скоро они вернутся на место.

- Раз так, тогда все в порядке. - Экономка отвернулась и хотела уйти на кухню.

Патрик понял, что требовать объяснений она не собирается.

- Мисс Хейз…

- Да, сэр?

- Вы не представляете себе, как я вас ценю.

Она покраснела от удовольствия.

- Большое спасибо, мистер О'Нил. Здесь очень приятно работать. Чувствуешь отдачу.

- Я хотел предложить вам переехать с нами в отель. Нам без вас не обойтись.

- Мистер О'Нил, я думаю, мы обсудим это позже.

- Вы очень разумная женщина. Я боюсь, что новозеландские монахини умыкнут вас, и мы о вас больше никогда не услышим.

Она улыбнулась и ушла. На пороге кухни мисс Хейз обернулась и увидела, что улыбка сползла и на неизменно дружелюбном лице Патрика О'Нила отразился гнев, с которым она не сталкивалась никогда в жизни.

Брайан Дойл передал ему записку, заклеенную липкой лентой.

- Миссис Файн сказала, чтобы вы распечатали ее собственноручно где-нибудь на письменном столе. Кажется, там лежит какая-то ценная вещь, которая может выпасть. - Брайану не было до этого дела; он просто стремился выполнить указания Рейчел.

- Ладно.

О'Нил открыл записку у себя в машине. Когда был один.

«Патрик, я пишу эту записку, потому что обсуждать случившееся не имеет смысла.

В ювелирном магазине Мигера на Бридж-стрит ты найдешь два серебряных подноса. Миссис Мигер купила их у Керри три дня назад за бесценок. Нельзя обвинять миссис Мигер в том, что она хотела надуть его, потому что она продает подносы тоже за гроши.

Я не имею представления, что случилось, и не хочу этого знать. Может быть, ты и участвовал в этом, но я сомневаюсь, поэтому хочу тебя предупредить. Конечно, я не сказала миссис Мигер, что эти предметы мне знакомы.

Учти, что миссис Мигер - человек ненадежный, склонный к сплетням и мечтающий уехать из Маунтферна. К сожалению, у нее нет на это денег.

Решать тебе. Я была бы рада помочь, но мне кажется, что ты предпочел бы сделать это сам.

Я наплела Брайану Дойлу с три короба о том, что эту записку нужно открывать осторожно. Решила, что тогда ты прочитаешь ее наедине с самим собой. Если бы я сказала, что дело очень срочное и личное, об этом знала бы вся стройплощадка. Но, возможно, я неправильно сужу о нем.

Неизменно любящая тебя Рейчел».

- Миссис Мигер, как поживаете в такой чудесный день?

- Как обычно, дергаю дьявола за хвост, мистер О'Нил. Как вам удается всегда быть таким жизнерадостным?

- Наверное, натура такая. - Патрик широко улыбнулся и подтянул хлипкий стул поближе к прилавку. - Я насчет подносов, которые принес мой сын. Они выставлены у вас в витрине.

- Он сказал, что имеет полное право…

- О да, тут нет никаких проблем…

- Мистер О'Нил, если вы хотите их забрать… Может быть, они стоят больше, но ваш сын был очень доволен…

- Ничуть, это пустяки… Нет, нет, - начал успокаивать ее Патрик.

- Я надеюсь, что не сделала ничего предосудительного…

- Миссис Мигер, вызнаете, как трудно иметь дело с детьми. Выбиваешься из сил, а толку никакого.

’ Миссис Мигер опустилась на стул, стоявший по другую сторону прилавка, и нагнулась к Патрику.

- Мистер О'Нил, если бы вы знали, как вы правы…

Патрик вернулся в сторожку и стал ждать сына. В его чемоданчике лежали два серебряных подноса.

- Давайте я их слегка почищу, - предложила Оливия Хейз.

- Сделайте одолжение, мисс Хейз.

Вечерние тени стали длиннее. Патрик сидел и смотрел прямо перед собой. Он позвонил Лоретто Куинн. Нет, Рейчел нет, и она не сказала, когда вернется.

Он позвонил Райанам, но там ее тоже не было. Хмурая ведьма, работавшая в баре, сказала, что миссис Райан не следует беспокоить.

Грейс тоже где-то носило.

В замке повернулся ключ, и вошел Керри.

Он удивился, увидев, что отец сидит один, но не работает.

Удивился, но не встревожился.

- Тут очень мирно, - слегка насмешливо сказал он.

- Керри, я бы хотел выйти. - Голос Патрика был очень спокойным.

Керри решил держаться нахально.

- Ну, если ты должен уйти, не стану тебя задерживать.

- Давай выйдем.

Тон отца заставил Керри проследить за его взглядом. На буфете стояли два сверкающих серебряных подноса.

Выражение его лица не изменилось.

- Понимаю, - пробормотал он.

- Вот и хорошо. - Голос Патрика звучал опасно спокойно.

Они молча вышли из дома.

Мисс Хейз следила за ними из окна кухни. Они пошли к роще.

- Почему ты это сделал? - спросил сына Патрик.

- Мне были нужны деньги.

- Ты не только вор, но и дурак. Ты имеешь представление, сколько они стоят?

- Гораздо больше, чем мне предложила эта женщина. Но это не имеет значения.

- А что имеет?

- То, что мне была нужна именно такая сумма, и она мне ее дала. Поэтому настоящая цена подносов не имеет значения. Этого было достаточно, чтобы я получил то, чего хотел.

- Ты крадешь вещи из дома, выставляешь нас на посмешище, продаешь их за бесценок, и все это не имеет значения?

- Нет. Неважно, какова их цена на самом деле.

Рука Патрика непроизвольно сжалась в кулак.

Керри это заметил.

- Отец, не забудь, сколько стоят услуги зубного врача. Если тебя волнует цена вещей, то зачем тратить деньги понапрасну? Мой мост стоил тебе целое состояние.

Приступ ослепляющего гнева прошел, но ему на смену пришло более глубокое чувство. То, которое Патрик ощущал уже давно.

- Керри, ты меня ненавидишь?

- Конечно, нет, отец.

- Тогда почему?

- Я уже сказал, мне были нужны деньги. Любовь, ненависть… Опять итальянщина? Это не имеет никакого отношения к жизни.

- А что имеет к ней отношение? Скажи. Хотелось бы знать.

Керри прислонился к дереву. В вечернем свете его лицо казалось неправдоподобно красивым. Он был похож на юного героя, а не на мошенника и лжеца, обокравшего собственного отца и не испытывавшего ни малейших угрызений совести.