Анастасия Писарева - О чем молчит Биг-Бен

— Давай так, — говорю, — ты только спрашивай, если будут вопросы.

— Ага, я знаю, как делать!

Назавтра она работает из дома. «Мне, — говорит она, — из дома проверять проще — никто не отвлекает». Ну, давай, думаю. Главное — сделай все как надо, как договорились.

В течение дня пару раз спрашиваю: готово? Да-да, делаю. Пришли, говорю, мне хоть что-то на проверку. Да-да, только ты только не волнуйся, все в порядке, я завтра тебе покажу.

На следующий день официально назначает мне встречу, присылает в почту электронное приглашение из календаря: будем, мол, заверять, я тебе бумажку принесу — sign-off list, форма для утверждения. Ну, хорошо.

В три часа садимся.

— Ну что, где отчеты?

— Какие отчеты? — она смотрит на меня. — Все же работает! Смотри: здесь была ошибка, а теперь нет. И это тоже работает. И вон то!

Тычет пальцем куда-то в монитор.

Отчетов нет, понимаю я с отчаянием. Ничего не сделано. Ничего! То ли забила, то ли не поняла, но не сделала, и точка. А мне сейчас на другую встречу, и не до нее, и времени объяснять нет. Опять схитрила, а мне расхлебывать.

— Надо было проверять, понимаешь. Я же не просто так тебя об этом прошу, надо было делать, как я прошу, или уточнить, — говорю, но уже поздно.

Она злится.

— Нет, это ты не понимаешь, — спорит, — я уже в прошлом месяце так делала!

Иду к Терезе.

— Рика врет, — говорю я ей в лоб. — Ничего не понимает и скрывает свои косяки. Из-за этого у нас двойные проблемы. Мало того, что ошибки, так еще не поймешь, откуда ноги растут. Потом приходится возиться и переделывать!

— Она очень старается. Тебе надо поговорить с ней.

— И сказать, что она врет?

— Так не надо. Тебе надо поговорить с ней.

И так далее в таком духе. Вздыхаю: я ничего не добьюсь. Лишь бы не врала.

Но попытаться надо, потому что иначе — вообще тупик.

Снова переговорная. Бесконечное дежавю. Каждый день сплошные переговорные. Побольше, поменьше. Меняется состав участников. Одни лица, другие. За окном то темно, то светло, то пасмурно, то солнечно, облачно или ясно. Тень падает на стену и двигается торопливо — где-то там за окном шелест листьев, но его не слышно. Передо мной сидит Рика, и надо заканчивать с прелюдиями и разговорами о природе и погоде. Говори конструктивно.

— Рика, я тебе очень благодарна, ты проделываешь большую работу, — начинаю я и сама внутренне морщусь от стандартных пластиковых фраз. — На тебе сейчас очень много ответственности — и ежемесячные отчеты, и тестирование…

— Еще я для Дейва делаю сводную таблицу по налогам.

— И сводная таблица по налогам для Дейва. Да, задач много, и я понимаю, что это не всегда просто, — она молчит, а я чуть зависаю перед следующей фразой, — легко запутаться… У нас постоянно что-то меняется, а с ежемесячными отчетами я и сама не в полной мере разобралась еще…

Что мне нужно ей сказать? Как? Почему вдруг так сложно. Я же знаю, чего хочу.

— Понимаешь, — продолжаю, — мне кажется, что иногда тебе что-то непонятно, и ты начинаешь делать, не до конца разобравшись, и получается… не совсем правильно, а еще это занимает у тебя много сил и времени… Да и потом приходится переделывать. Мне бы хотелось, если такие ситуации возникают… чтобы ты мне говорила и мы бы вместе разбирались. Заранее. А то после того, как все уже сделано, это сложнее. Если ты что-то не понимаешь…

— Но Ксения, — говорит она и голос у нее совершенно сахарный, — ты зря беспокоишься! Я все понимаю, а если у меня возникают вопросы, то я тебя всегда спрашиваю.

— Но вот с отчетами вчера…

— А что с отчетами? Просто ты не совсем знаешь, как тестирование работает. Тебе кажется, я что-то упускаю, не умею. Но это не так, — она улыбается, — если хочешь, я могу тебе в следующий раз показать, как все устроено. Можем отдельную встречу созвать. Я объясню.

И она нежно перебрасывает стрелки на меня. И это уже не она, а я не понимаю.

— Подожди, мне не нужно разбираться во всех технических деталях. Достаточно того, чтобы я понимала, как проверить результат. Как он там внутри достигается — это скорее техническая задача, для разработчиков… — и вот я уже оправдываюсь перед ней. Что же за бред! Почему этот разговор вообще происходит? Я ей сказала, что и как сделать. Она должна была так и сделать, а не предлагать мне сидеть с ней, пока она все это проделывает. Да и времени столько нет!

Я начинаю нервничать, и она, похоже, это улавливает, потому что вдруг перехватывает инициативу:

— Вообще, я очень рада, что мы разговариваем, потому что я тоже хотела тебе сказать, что иногда ты очень все пытаешься контролировать. Мне кажется, микроменеджмент — уже лишнее. Я вполне в состоянии сделать все сама. Нет необходимости стоять у меня за спиной или каждые полчаса интересоваться, как все идет.

Чувствую себя глупо. Да, действительно, я иногда слишком сильно пытаюсь проконтролировать процесс. Может, и не в ней дело, а во мне, но она же…

Вот она сидит и смотрит на меня с улыбкой. Я вызвала ее, чтобы как ответственная за проверку отчетов сказать ей, как хочу выстроить наше общение, а теперь сама оказалась виновата. И выхода из липкого разговора нет. Она играет, вьет предложения из слов, путает, сбивает. Словно все сказанное напрямую не принимается. Напрямую нельзя.

Ничего у меня пока не получается. Бесполезно.

Мы расходимся, словно и не было разговора. Я понимаю, что сейчас все останется так, как есть. Меня снова тянут в игры, в болото, в морок. Моя задача пока не решена: я должна удержаться на зыбкой почве, а еще лучше — двинуться дальше.

Дни проходят. Тереза то хохочет на весь этаж, то требует выполнения задач, которые считает важными. Все, что она требует и на чем настаивает, не имеет никакого отношения к тому, что мы делаем. Просто она понятия не имеет, чем мы занимаемся. Никогда особо и не вникала. «Я старший менеджер, — говорит она, — моя задача — осуществлять общее руководство, а за детали отвечаете вы!» Ну и осуществляла бы общее руководство, а мы бы отвечали за наши детали! Так нет же. Она всегда должна раздать свои ценные указания. Только они не очень ценные, потому что она тычет пальцем в небо.

Тереза словно живет в своем параллельном мире. В этом мире она проводит бесконечные совещания со всеми вместе или по отдельности. Как будто смысл работы и заключается в том, чтобы все время обсуждать, что надо делать, и никогда ничего не делать на самом деле. Она оправдывает это тем, что ей надо быть в курсе. По-моему, ей просто нравится быть главной и руководить. Чем и как она руководит — не имеет значения.

Меня это бесит. Ведь если все время совещаться, то на саму работу не останется времени. Так и получается. Дела приходится впихивать в небольшие перерывы между совещаниями или оставаться в офисе допоздна.