Юкио Мисима - Жизнь на продажу

— Наверное, вы хотели сказать «погода», — поправил его Ханио, решивший продемонстрировать всё своё дружелюбие.

Рядом со зданием торгово-промышленной палаты в тени были припаркованы несколько автомобилей, в том числе сверкавшая полировкой красивая чёрная иномарка.

— Какая замечательная машина!

Иностранец сделал вид, что хочет погладить автомобиль, и тут же, как бы между делом, распахнул дверцу. Ханио глазам своим не поверил.

— Залезай! — грубо приказал иностранец тихим голосом. В руке он держал пистолет.

Ханио связали руки, надели на него тёмные очки, и машина сорвалась с места.

Очки были модные. Оправу с обеих сторон обрамляли маленькие треугольные окошки, но так, что, даже скосив глаза, через них ничего нельзя было разглядеть, всё равно приходилось смотреть сквозь затемнённые стёкла. Ханио не видел ничего. Очки ничем не отличались от обыкновенных солнцезащитных, но изнутри стёкла покрывала ртуть, и на время он как бы лишился зрения. Очевидно, похитители не хотели, чтобы он знал, куда его везут.

За руль сел англичанин в тирольской шляпе. Но, кроме него и Ханио, в машине сидел ещё кто-то. Как только Ханио запихали на заднее сиденье, находившийся там человек резко приподнялся, напялил на него очки и уткнул в бок дуло пистолета. Разглядеть его у Ханио не было времени.

Всю дорогу они ехали молча. «Где они меня убьют?» — спрашивал себя Ханио. Из динамиков, мешая собраться с мыслями, лилась весёлая джазовая мелодия.

В тот момент, когда он разместил в газете объявление о продаже жизни, судьба его была решена: его ждала нелепая смерть от чужой руки. От неё не уйти. Осознание своей участи вызвало сильную изжогу, и в то же самое время, к удивлению Ханио, страх, который он испытывал, пока был в бегах, вдруг отступил.

Что же это такое — страх смерти? Пока смерть преследовала Ханио, страх всё время стоял в его глазах, сколько бы он ни прятал взгляд. Страх ассоциировался у него со странной чёрной трубой, возвышавшейся над линией горизонта. Но теперь эта труба исчезла из поля зрения.

С тех пор как местный хирург снял швы, бедро Ханио больше не беспокоило, хотя страх перед болью ещё оставался. Люди больше всего боятся неопределённости, и как только у человека возникает мысль: «Ах вот оно что!» — страх тут же куда-то улетучивается.

Сидевший рядом человек несколько раз нервно касался рук Ханио, проверяя, хорошо ли держится верёвка. Судя по поросшим волосами фалангам пальцев, незнакомец тоже был иностранцем. От него исходил въевшийся в одежду специфический запах, то ли лука, то ли чеснока. И в то же время какой-то приторный. Так могут пахнуть только иностранцы.

Ханио взял себя в руки и попытался считать: сколько раз машина поворачивала налево, съезжала с асфальтированной дороги, пересекала железнодорожные переезды, — но скоро понял, что всё это напрасный труд. Если поездка короткая, может, в этом и есть какой-то смысл, но они ехали уже больше двух часов и почти всё время по асфальту. «Маловероятно, что они хотят завезти меня в горы, застрелить и сбросить тело в ущелье, — размышлял Ханио. — Возможно, везут в Токио».

Через какое-то время машина выехала на неровную тряскую дорогу, которая резко пошла вверх. Поднялся ветер. Ханио догадался, что уже стемнело.

Наконец автомобиль остановился. Тревога вернулась, но теперь Ханио больше волновали мысли не о смерти, а о том, как долго придётся её ждать. Его высадили из машины и проводили в дом по посыпанной гравием дорожке. По ковру под ногами он понял, что дом устроен на европейский манер.

Ханио привели в подвал с холодным бетонным полом. Там стояли несколько стульев и простой, без затей, стол. Ханио посадили на стул, связанные руки пришлось положить перед собой на стол. Чёрные очки с него сняли.

В подвале находилось шесть человек, включая тех, кто привёз его. Остальных он знал. Трое иностранцев, присутствовавших при эксперименте с зельем из толчёных жуков. Стареющий Генри на этот раз был без своей таксы. Плюс тот самый средних лет то ли китаец, то ли кореец в незабываемом берете, патрон Рурико. Он выглядел точно так же, как в тот день, когда Ханио впервые его увидел. И точно так же при нём был большой альбом для рисования.

Обладатель комичного берета предложил Ханио сигарету и любезно дал прикурить. После этого уселся на соседний стул. Остальные — кто сидел, кто стоял. И все они уставились на Ханио. Двое, доставивших его на эту сходку, наставили на него пистолеты и были готовы выстрелить в любой момент.

— Ну что ж, начнём задавать вопросы, — растягивая слова, с непонятной теплотой проговорил азиат. — Для начала скажу так: будет хорошо, если ты признаешься, что работаешь на полицию.

Для Ханио слова азиата стали громом средь ясного неба. Это было последнее, что он ожидал услышать.

— Почему вы считаете, что я из полиции?

— Можешь ловчить сколько угодно. Всё равно сам всё расскажешь. Ладно, проще всего объяснить тебе, почему мы до сих пор тебя не наказали, а дали тебе возможность творить что хочешь. Так я и поступлю. Я предпочитаю действовать мирно, методом убеждения. Право убивать я предоставляю другим… Когда в газете появилось твоё объявление о продаже жизни, я подумал, что здесь что-то нечисто, и отправил к тебе нашего человека — того самого старика. Сейчас мы его сюда попросим. Он тоже горит желанием с тобой повидаться. — Азиат громко хлопнул в ладоши; в подвале будто гром грохнул. — Эй, где ты там?

Старик появился из другой двери, не из той, в которую ввели Ханио. Моргнул, поздоровался взглядом, издав сквозь зубы знакомый шипящий звук.

— Я извиняюсь, — сказал он.

Азиату вежливый тон старика, судя по всему, не понравился, он оборвал его и продолжил свою речь:

— Ладно, хватит. Сегодня вечером я с удовольствием набросаю сцену, как будет отдавать концы наш уважаемый Ханио. Вот, альбомчик приготовил. Буду рисовать с разных ракурсов, в разных позах. Так что попрошу побольше разнообразия в движениях, когда будешь корчиться от боли. Надеюсь, теперь стало понятно, о чём речь… Почему мы обратили внимание на то объявление? Дело в том, что полиция установила слежку за нашей организацией. Мы это знали, но зацепиться нам было не за что. Естественно, мы подумали, что такой парень — по-настоящему лихой, раз печатает такие объявления, — может быть нам полезен. Его можно использовать в качестве информатора, чтобы выяснить, кто сел нам на хвост. Вот что нас привлекло в твоём объявлении… Сначала тебя вывели на Рурико. К тому времени она знала об организации слишком много и могла разболтать об ACS кому угодно. Мы не могли этого допустить и собирались её убрать при первой же возможности. После того как вы с ней познакомились, мы её ликвидировали. Думали, ты сразу сообщишь об этом полиции… Но ты оказался непрост! Мы поверить не могли, до чего ты непрост! Непрост и осторожен. Мы дали тебе уйти от неё живым, рассчитывая выяснить, как ты собираешь и передаёшь информацию. Конечно, незаметно тебя сфотографировали. В этом альбоме фотоаппарат. Взгляни.