Владимир Гурвич - В долине смертной тени [Эпидемия]

Святослав решил, что нет никаких причин не посетить священника. Он подошел к зеркалу и внимательно стал разглядывать себя. Средних лет мужчина, приближающийся к уже своему закату, но еще обладающий немалым потенциалом для интересной, творческой и сексуальной жизни. Для него еще ничего не потеряно, пройдут эти ужасные дни — он еще покажет всему миру, чего он стоит. И в первую очередь Соланж.

Эти мысли не слишком понравились ему, он отдавал себе отчет в том, что они какие-то уж инфантильные. Так думают охваченные вожделением подростки, когда им отказывают их сверстницы. Но удалить их из головы, как напечатанный на компьютере текст, был не в состоянии, они прочно укоренились в его мозгу. Придется некоторое время с ними пожить. Все мы по большому счету дети, мнящими себя взрослыми. Когда-то у него было намерение сделать на эту тему фильм, но он отказался от замысла, посчитав его недостаточно серьезным для столь прославленного, как он, мастера. А вот теперь впервые сожалеет, что не воплотил его. Ну, хватит об этом, решил пообщаться со священником, пора приступать к реализации этой затеи. Хотя один Бог знает, что из нее вылупится.

Отец Варлам был так погружен в чтение какой-то книги, что не сразу обнаружил гостя. Тому даже пришлось для привлечения к себе внимания несколько раз кашлянуть.

Священник оторвался от своего занятия и посмотрел на пришельца. Святославу показалось, что в этом взгляде отразилось осуждение.

— Извините, что побеспокоил вас, отец Варлам, — произнес режиссер. — Но вот потянуло поговорить с вами. А можно узнать, что вы читаете?

Какое-то время отец Варлам молчал. И Святославу невольно показалось, что тот размышляет: стоит ли ему разговаривать с ним?

— Я читаю житие преподобного Варсонофия Оптинского.

— Не слышал о таком, — признался Святослав.

— Нисколько в том не сомневался. — В голосе священнослужителя прозвучало нескрываемое осуждение.

Но Святослав решил, что сейчас не тот момент, когда стоит смущаться.

— Расскажите мне о нем, отец Варлам, — попросил он.

Священник пристально взглянул на режиссера.

— Зачем вам это?

Святослав напряг мозги для того, чтобы ответ прозвучал для собеседника максимально убедительно.

— Понимаете, в такое сложное время, как сейчас, переосмысливаешь многие привычные представления. Старые уже не работают, а вот чем их заменить? Вот и хочется узнать что-то новое.

— Так вы пришли ко мне за этим?

— Да, — кивнул головой режиссер. — Бывают времена, когда искусство не дает ответа. Хочется получить его из другого источника.

— У Бога?

— Именно, — подтвердил Святослав. — А у кого еще? Понятно, что не лично у Него самого, а у того, кто к Нему ближе, нежели, к примеру, я. Только хочется доверять этому человеку.

Отец Варлам смотрел на Святослава с откровенным недоверием. Но Святослав его нисколько не осуждал, на его месте он бы испытывал схожие чувства.

— Вас, в самом деле, интересует преподобный Варсонофий Оптинский?

— Да, — подтвердил Святослав. — Скорей всего, не он конкретно, но с чего-то надо начинать. Пускай будет он. Я так думаю, что Бог не случайно выбрал на эту роль этого Варсонофия. Вы согласны со мной?

— Нисколько в том не сомневаюсь, — ответил отец Варлам. — Все происходит по воли божьей.

— Тогда расскажите о нем, — снова попросил Святослав.

— Он был военным, полковником, у него была прекрасная воинская карьера. Но в одну ночь он ее оставил и стал старцем на сорок седьмом году жизни.

— Вот как! — удивился Святослав. — Мне тоже сорок семь. Это не случайное совпадение.

— Случайных совпадений не бывает. Все происходит по Его воли, — снова повторил свой тезис священник.

— Хорошо, — согласился режиссер, — не стану спорить. — Что же случилось с ним дальше? Нет, об этом чуть позже. Почему он оставил мирскую жизнь?

— Это всегда тайна, почему одна душа остается в тисках мирских забот, а другая — освобождается от них и устремляется к Богу. Могу лишь привести эпизод из его жизни: однажды он вместе с отцом пребывал в саду. Вдруг они заметили, как приближается к ним странник. Но странное отроку показалось даже не это, а то, как тот попал сюда; ведь территория охранялась большими собаками, которые без лая никого не пропускали. А этот человек спокойно их миновал, ни одно животное не подало голоса. Тихо подошёл странник к отцу и, показывая на мальчика рукой, сказал: «Помни, это дитя в своё время будет таскать души из ада!» И после этих слов он исчез. Вот так началось его обращение, которое завершилось много лет спустя. — Отец Варлам, выжидающе посмотрел на режиссера.

— Интересная история, — пробормотал Святослав. — Что же случилось дальше? Может, этот человек сильно страдал в мирской жизни и от того подался в монахи?

— То, что известно о нем, опровергает ваше утверждение. Дед и прадед мальчика были весьма богаты. Почти все дома на улице, где они жили, принадлежали их семье. Да и потом ничего не свидетельствует о том, что он бедствовал или страдал. Зато есть сведения, что его жизнь была успешной и благополучной. Могу лишь сказать, что его мачеха — вторая жена отца была очень набожной. И приучила пасынка к вере, к постоянному посещению церкви. А всегда важно то, что заложено в детстве. Но в течение многих лет он не вспоминал те уроки благочестия. А уж о монашеской жизни не только не мечтал, но и всячески противился ей. Известны его слова о ней: «страшная скука, там только редька, постное масло да поклоны».

— Да, не слишком лестный отзыв, — кивнул головой режиссер. — И все же он вступил на этот путь. Непонятно.

— Душа человеческая есть главная тайна, — наставительно произнес отец Варлам. — Но ничего не возникает вдруг, в одни момент, он долго шел по этому пути. Хотя о том мог и не догадываться. Приведу эпизод из его жизни. Однажды он поехал в оперный театр по приглашению своего военного начальства. Среди представления он вдруг почувствовал невыразимую тоску. «В душе как будто кто-то говорил: «Ты пришёл в театр и сидишь здесь, а если ты сейчас умрёшь, что тогда? — вдруг вместо музыки зазвучали в голове слова. — С чем и как предстанет душа твоя Богу, если ты сейчас умрёшь?» Возможно, этот вопрос стал главным, что изменил всю его жизнь.

Отец Варлам замолчал и выжидательно посмотрел на своего собеседника в ожидании его реакции. Но Святослав тоже ничего не говорил.

— Почитайте его биографию, это будет лучше, чем мой пересказ, — произнес священник.

— Спасибо за совет, так и сделаю.

— Вот книга о нем, — взял со стола отец Варлам том. — Когда возникнет желание, приобщиться, я вам ее дам.

— Вы очень любезны. А можете процитировать какие-нибудь его высказывания. Так сказать, чтобы получить представление.