Рой Бедичек - Приключения техасского натуралиста

Гнев беркута по поводу первого появления в воздухе аэропланов был велик. Строгий ученый может и засомневаться в достоверности этого факта, обвинить натуралиста-наблюдателя в ненаучном одухотворении природы, сочинении сентиментальных мифов и т. д. Но факт есть факт.

Как только эта великая парящая птица, поистине владыка небес, столкнулась в своей родной стихии с шумным изобретением человека (созданным скорее по образу насекомого, чем птицы), она пришла в ярость и готова была выступить в роли камикадзе.

Каспарис свидетельствует, что в начале его охотничьей карьеры огромный орел бросился на его самолет прежде, чем он успел выстрелить — пробил стекло, обдав пилота брызгами осколков, и оторвал несколько футов фюзеляжа. Это можно было бы назвать случайностью, паникой обезумевшей птицы, если бы подобные случаи в то время не наблюдались во Франции. Французское командование, получая доклады своих авиаторов о столкновениях с орлами, серьезно подумывало об обучении орлов с целью атаки на вражеские самолеты. Французский авиационный журнал утверждал, что ни один аэроплан не выдержит такого удара.

Британское министерство воздушного флота издало инструкцию для летчиков на случай нападения орлов. Дж. Вентворт Дэй свидетельствует об атаке двух орлов на трехмоторный цельнометаллический пассажирский самолет вблизи Аллахабада. «Первый орел, — пишет он, — влетел прямо в средний двигатель, второй бросился с высоты трех тысяч метров и прошел сквозь стальную обшивку крыла как камень, оставив в ней огромную дыру». Конечно, современным самолетам не приходится особенно бояться птиц, однако встреча с большой перелетной стаей, особенно крупных птиц, по-прежнему представляет значительную опасность.

Истребление орлов в районе большой излучины реки Рио-Гранде противоречит планам создания огромного национального парка площадью в два миллиона акров в самом центре территории обитания беркутов. Они стали настолько редки в населенных частях континента, что станут настоящей приманкой для туристов. В данном случае сохранение орла на руку коммерции. И все же трудно пока определить, каков будет компромисс между охраной орла в парке и защитой от него овцеводства в соседних районах.

По закону в парке обретут тщательную защиту беркут, пума, рысь, койот, змеи и многие другие виды. Уничтожать будут лишь формы природной жизни, представляющие угрозу для жизни или безопасности посетителей. По особому разрешению министра внутренних дел будет снижено поголовье тех или иных животных, если излишняя их численность станет угрожать здоровью данного вида.

Хищники вне границ парка лишаются неприкосновенности. Фермеру или владельцу ранчо позволено защищать свою живность на собственной территории, даже если агрессор беркут и прилетел из заповедника, где его птенцам не хватает пищи. Паря над частными владениями, он, несомненно, станет законной мишенью для авиаохотника, получающего вознаграждение за каждую орлиную голову.

Единственный способ предотвратить охоту на орлов парка вне его территории — все-таки обеспечить его дичью в пределах парка. Когда природные условия на его территории будут восстановлены, возродятся антилопа и толсторогий баран, между видами установится былое равновесие. Надеюсь, в этом и заключается высшая цель управления парком. Пусть даже для восстановления баланса придется искусственно воссоздавать благоприятные условия для того или иного вида.

Бараны Скалистых гор необходимы в парке не только как пища для орлиного потомства, но и как естественная часть фауны. Этот вид связан не только с преданиями первых переселенцев, но и с традициями, существовавшими здесь еще до появления белого человека. Рядом, в штате Нью-Мексико, толсторогий баран был любимцем племен, населявших эти места еще до Колумба.

В одном из своих изданий лаборатория антропологии города Санта-Фе (штат Нью-Мексико) воспроизводит цветное изображение головы толсторогого барана, вырезанной на амулете. Очевидно, считалось, что амулет охранял охотника и приносил ему удачу. Судя по материалу и характеру этого амулета, он был изготовлен в XIV–XV веках значительно южнее места его находки, скорее всего в области большой излучины, когда самые южные из оседлых народов юго-запада в XV веке оставили места своего поселения.

Беркут как вид вполне способен сопротивляться истреблению, проявляя удивительную стойкость перед лицом опасности. Сетон Гордон пишет, что в Шотландии уже после поголовного истребления большого ястреба, коршуна и орлана-белохвоста беркут все еще держался, хотя рыночная цена на его яйца доходила до пяти фунтов.

Перечень плейстоценовых птиц, сохранившихся в Калифорнии, свидетельствует, что беркут и в те времена был распространен тут более других птиц.

Тем не менее даже ему трудно выжить в условиях систематического, продолжительного истребления с самолета в таком ограниченном ареале его обитания, как нагорье Дейвиса, Гуадалупские горы и другие небольшие районы, включая расположенные в большой излучине реки Рио-Гранде.

Война, объявленная какому-либо виду, уносит до тысячи птиц в год плюс почти столько же птенцов, причем используется новейшая технология. Начиная с каменной эры оружие войны и оружие охоты неотделимы друг от друга. Люди научились убивать себе подобных в масштабах, угрожающих существованию нашего собственного вида. В перерывах же между войнами мы обращаем развитую технологию убийства и обретенные военные навыки против животных. Соревнование методов ведения войны и способов охоты привело не только к созданию невероятно изобретательного оружия, но и к ожесточению сознания, привыкшего к самым дьявольским способам использования плодов человеческого ума.

Китобойные экспедиции теперь проводятся с тщательностью морских операций против вражеской страны. Оптические приборы, дальнобойное оружие, самолеты, радары, радиосвязь и т. д., сопутствующие человеческой бойне, с легкостью применяются и против живой природы в экономических или спортивных целях. И тем не менее в самом ужасном положении находятся те животные, которых признали вредными. Охотники-спортсмены прекрасно организованы, в том числе на международном уровне; они заинтересованы в сохранении дичи и, как ни парадоксально, активно участвуют в охране животных. Ведь если не прекратить бесконтрольную охоту на кашалота, он будет истреблен в течение ближайших нескольких лет. Коммерческие интересы заставили китодобывающие государства выработать общие правила, которые позволят дать длительную отсрочку его полному истреблению. Так под давлением выгоды пробуждается совесть.