Виктор Пелевин - Transhumanism Inc.

Шкуро щелкнул каблуками под столом — он знал, как кукуратору нравится этот звук — и сказал:

— Вы слышали про боевые лазерные станции, которые американцы строили в позднем карбоне?

— Если и слышал, — ответил кукуратор, — то забыл.

— Вот посмотрите…

Шкуро поднял руки и сотворил проекцию над столом.

— Это одна из них, — сказал он. — В конце карбона эти метадроны сравнивали с орхидеями. Похоже, да?

— Гм-м, — промычал кукуратор, разглядывая мерцающую над столом модель станции. — Не знаю, что я подумал бы сам, но теперь, когда вы сказали… Действительно есть нечто общее с большим хищным цветком. Который растет из стопки бубликов…

— Сейчас подниму увеличение… Вот так. Видите картинки? Они тогда все военное разрисовывали. Как бы проецировали национальный оптимизм.

Станция медленно поворачивалась над столом. Кукуратор увидел строгое белое название:

USSS BERNIE

А потом на самом большом бублике появилась веселая яркая надпись в нарисованных языках огня:

BERN MOTHERFUCKER BERN

— Их называли в честь национальных политиков, — сказал Шкуро. — Можно посмотреть, кто это был такой.

— Обязательно, — хмыкнул кукуратор. — Очки только найду и сразу… В чем назначение станции?

— В конце карбона, — ответил Шкуро, — люди соревновались, кто быстрее дотянется друг до друга. Строили все более быстрые самолеты и ракеты. А эти метадроны положили конец традиционной гонке вооружений. Они добивали своим ядерным лазером до любой точки планеты мгновенно. Гонка скоростей потеряла смысл. Эта система оказалась великим миротворцем, который поддерживал мир на планете всю эпоху карбоновых войн.

— По каким объектам они стреляли?

— Главным образом по азиатским заводам, которые выбрасывали в атмосферу много углекислоты. Ну или делали слишком хороший продукт. Там все дело было в расчете карбонового отпечатка, потому что методика была засекречена, и агентства…

Кукуратор поднял ладонь, показывая, что это неинтересно.

— А как такой дрон может мгновенно ударить по любой точке планеты? — спросил он. — Для этого же надо над ней оказаться.

Шкуро покрутил руками над столом — словно бы растянул что-то в воздухе, потом приблизил — и кукуратор увидел подобие сверкающего треугольного паруса, висящего в пустоте.

— Что это?

— Рефлектор, — ответил Шкуро. — Попросту говоря, зеркало. Их много. Зеркала расположены в космосе таким образом, что станция может ударить по любой точке планеты из любого места на орбите…

— Могла, наверное? — переспросил кукуратор.

— Эта конкретная станция до сих пор жива. Она осталась одна. Там горят габариты, меняется ориентация батарей и так далее. Реактор у нее практически вечный.

— А кто ею управляет?

— Ее собственный AI . Раньше он был в контакте с AI Пентагона, но после Мускусной ночи ничего подобного на Земле не осталось. На связь с этим дроном может выйти только искусственный интеллект близкого ранга, минимум тридцать мегатюрингов. Но такие уже двести лет нелегальны. Их никто не строит — только «TRANSHUMANISM INC.» для церебральных симуляций. Если бы я был поэтом, я написал бы поэму про этот метадрон, который века назад потерял связь со своим парным AI на Земле — и с тех пор тоскует в космическом одиночестве…

— Хорошо, что вы не поэт, Везунчик, — сказал кукуратор. — Почему вы рассказываете про эту станцию?

— Потому, — ответил Шкуро, — что три месяца назад мы получили коды управления ее оружием.

— Как вам удалось?

— Даже не старались. У них там, знаете, конгресс все время что-то рассекречивает. Ну, вы в курсе, кто у них в кордебалете — нативные активисты, диверсифицированные собиратели и охотники, всякие колдуны по части дождя. Один волшебной костью машет, другой «Интернационал» поет…

— Все технологии по-любому у них, — сказал кукуратор.

— У трансгуманистов в Неваде, — уточнил Судоплатонов. — Еще у сетевых спецслужб и медийщиков.

— Гольденштерн с инфокотиками — это серьезно, я не спорю, — сказал Шкуро. — А в столицах все мозги давно слились. Я имею в виду, с природой. Выложили боевые коды управления в открытый доступ вместе с очередным архивом… Никто даже не заметил, потому что архивы эти никто не читает.

Кукуратор усмехнулся.

— Так что, теперь станцией может управлять кто угодно?

— Нет, — ответил Шкуро. — Нужен AI когнитивностью в тридцать мегатюрингов. Но если у кого-то такой появится, то, зная коды, он сможет контролировать всю планету. Это будет гораздо круче кобальтового гейзера. Потому что не придется умирать вместе со всеми.

— Но это же запрещено. Такая когнитивность.

— А что нам не запрещено? — промурлыкал Судоплатонов. — Гейзер вот тоже запрещали.

— Подождите, — сказал кукуратор, — но ведь не только мы такие догадливые… Станцией могут управлять все одновременно?

— Если кто-то построит требуемый AI , — ответил Шкуро, — и выйдет на связь со станцией первым, он сменит коды, поменяет параметры канала управления и замкнет все на себя. Потом уже никто не сможет вмешаться… Даже если соберет еще одну боевую нейросеть. Станция автономна.

— Ага, — ответил кукуратор. — Начинаю понимать, Везунчик. Вы все это уже сделали?

Шкуро улыбнулся.

— Но как вы построили такой AI ? На какой элементной базе?

— Крэпофоны, — ответил Шкуро. — Которые крэперам текстовки сочиняют. У самых мощных когнитивность до трех. Есть расчетная формула — если соединить в нейросеть очень-очень много трешек, несколько десятков тысяч, можно получить тридцатку. Крэпофоны не отслеживают, потому что они специально на этот случай залочены. Сеть на них не собрать. Но в Азии можно купить серые разлоченные. Мы уже давно закупали партии серых трешек. Понемногу. Если кто и заметил, подумали про разгул проституции. Крэпофоны для мобильности хранились в отдельном поезде. Специалисты у нас остались — русские научные школы, как вы знаете, веками сохраняются на подножном корму, спасибо им за это от Родины. Чтобы работу не засекли, мы отогнали поезд на запасные пути в Сибири и собрали нейросеть прямо в нем. В вагонах. Работали по ночам. А вчера включили, связались со станцией, передали коды — и она приняла нас за Пентагон. Теперь будем активировать лазер, если дадите добро… Инженеры обещают управиться за две недели.

— А вдруг Ахмад тоже сейчас над этим трудится? — спросил кукуратор. — У них спецы не хуже наших.

— Мы уже поменяли боевые коды и параметры канала. Берни никому не ответит, кроме нас. Старые коды теперь недействительны.

Кукуратор задумался. Потом усмехнулся.

— Даю добро, — сказал он. — Активируйте лазер, надо испытать до съезда. А как им управлять?