Коллектив авторов - От сердца к сердцу

— Пусть подъедет к восемнадцатому дому, он стоит торцом к школе, — сказала она диспетчеру и пошла в сторону соседнего двора. К дому, где проживала баба Вера с новоявленной семьей.

Когда Елизавета Петровна уже прошла половину пути, она сначала увидела, а потом и вспомнила, что проход к дому теперь перегорожен огромной ямой, вырытой коммунальщиками. И чтобы подойти к торцу дома, яму придется обойти.

«Лишь бы таксист дождался, пока я тут гонками по пересеченной местности занимаюсь, — подумала Елизавета Петровна и на всякий случай достала телефон из сумочки. — Если позвонит, скажу, чтобы ждал».

Елизавета Петровна смотрела одним глазом на поворот, откуда должно приехать такси, другим глазом — под ноги, стараясь не испачкаться. Ее одежда и обувь были годны лишь для перемещения на машине, поэтому идти приходилось медленно, выбирая менее скользкие участки почвы под ногами.

— Да что за ужас тут устроили? — выдохнула она возмущенно. — Везде бардак! Нигде порядка нет!

Огонек такси мигнул на повороте при въезде во двор. Елизавета Петровна увидела его и ускорила шаг, как только могла.

Все внимание она сосредоточила на телефоне, который сжимала в руке. Вот сейчас придет смс, что машина ждет, в ней будет телефон для связи с водителем.

Приказчикова позвонит ему и попросит подъехать поближе или хотя бы подождать не положенные десять минут, а пока она проберется по этой глине к машине.

Ноги разъезжались на скользкой глине, смс все не приходило, а огонек такси желанным маячком манил к себе, но казался таким недостижимым.

На секунду Елизавета Петровна глянула вниз. Бездонная яма зияла устрашающей темнотой, от которой хотелось инстинктивно отпрянуть.

— Лучше держаться подальше от края, — подбодрила себя директриса и передернула плечами, то ли от холода, то ли от предчувствия.

Больше Елизавету Петровну никто не видел.

***

Когда Тумаков сказал, что сейчас начнется, он не преувеличивал.

Труп Приказчиковой, обнаруженный на дне ямы, означал лишь одно — дело получит резонанс на уровне области. Фигура директрисы в городе известна, репутация у Елизаветы Петровны неоднозначная, ее боготворили и ненавидели.

Дело оставили Тумакову, он слыл профессионалом, честным и дотошным. В паре с Емелиным, отличавшимся цепким взглядом, аналитическим умом и способностью разговорить любого свидетеля, Тумаков работал уже не первый год, и раскрываемость была почти стопроцентная.

Ясно, что к расследованию подключатся сверху. Придется действовать так, чтобы указания не нарушать и погон не лишиться, но ради демонстрации и не посадить за решетку невиновного.

— Может, несчастный случай, — выразил надежду Емелин.

— Даже не надейся, — усмехнулся Тумаков. — Хотя если так, то это тем более надо доказать. Иначе нам вменят в вину то, что мы спустили дело на тормозах, прикрыв несчастным случаем.

— Ты хотя бы представляешь, сколько подозреваемых? — спросил Емелин и кивнул на стопку протоколов опроса, которые уже провел сам и другие опера. — И это мы еще не вскрыли ее электронные переписки.

— Я бы так вопрос не ставил, Емеля, — танцуй от реалий, а не от виртуалий. Что мы имеем?

А имели они Серегу — Сергея Мальцева, водителя Приказчиковой. Именно его сегодня предъявили прессе, как главного подозреваемого.

Пресса требовала от следователей ответа, ведь город уже полнился невероятными историями о смерти директрисы. Среди версий, гуляющих в народе, было мнение о романе между Серегой и Приказчиковой, их конфликте на почве личных отношений. О нем стало известно от охранника школы.

Распечатка звонков мобильного Елизаветы Петровны показала, что предпоследний звонок она сделала Сереге, а последним был вызов такси.

Таксист подтвердил, что подъехал к торцу дома номер восемнадцать, ждал пассажира положенные десять минут, потом позвонил диспетчеру, чтобы уточнить адрес и номер телефона пассажира. Позвонил пассажиру на мобильный, тот не ответил. Водитель подождал еще немного и уехал.

Мобильный телефон Приказчиковой обнаружили разряженным и втоптанным в глину около ямы.

Вероятнее всего, он выпал из рук директрисы, когда ту столкнули вниз. Было темно, и преступник не заметил, как наступил на телефон и раздавил пластиковый чехол.

Андрюха — эксперт-криминалист — собрал обломки и отметил, что небольшого куска от чехла цвета «под золото» не хватает.

***

Серега, сонный, помятый и босой сидел в КПЗ. Ботинки изъяли для экспертизы.

Он не помнил вчерашний вечер.

Вернее, помнил до момента, как после своего демонстративного увольнения шел по городу. Ему было горько и обидно, а потом он встретил однокашника Лешего. Дальше воспоминания словно стерлись. Вроде пошли куда-то, вроде пили.

Пока Серега шел по городу, он думал, что будет говорить Светланке. Мало того, что Лизу в школу не устроил, теперь еще и безработный.

Ноги сами вынесли Серегу к общежитию автомобильного техникума, в котором он учился, да так и не закончил.

Серега сел на лавочку во дворе и стал наблюдать за молодыми студентами. Веселые, разбитные, уверенные в себе, они курили и сплевывали через зубы, хвастались чем- то друг перед другом, флиртовали с девчонками.

Столько жизни, столько энергии, кипучей и дерзкой, было в этих парнях, что Сереге стало себя невыносимо жалко. Где его юность, где его сила?! До чего он докатился, слабак и подкаблучник! Серега смахнул слезу.

И тут его окликнули. То был однокурсник Сереги — Леший.

Только сейчас это был постаревший, обрюзгший однокашник без ноги. Леший сел рядом на скамейку, и Серега не заметил, как рассказал ему все — и про Светланку, и про директрису, и про свою жизнь потерянную.

— Надо залить, — авторитетно заявил Леший и кивнул на общагу. Здесь он работал завхозом.

— Не, я за рулем же, — привычно откликнулся Серега. Но вспомнил вдруг, что он больше не за рулем. Жалость снова накатила удушающей волной.

Больше Серега про вчерашний вечер ничего не помнил. И ответить на вопросы Емелина не мог.

Ответил Леший, тоже вызванный на допрос.

— Пошли ко мне в каморку и бухали, — сказал он. — Потом спать легли.

— Гражданин Лешаков, вы можете подтвердить, что гражданин Мальцев Сергей Леонидович всю ночь спал в вашей каморке и никуда не выходил? — спросил Емелин, стараясь не вдыхать воздух как можно дольше. Казалось, что перегар Лешего заполнил собой всю контору, а не только кабинет оперативника.

— Вроде да, — пожал плечами Леший.

— Идите. — Емелин хотел, как можно скорее отделаться от Лешего.

Все равно по камерам, установленным по периметру и на входе в общагу, уже определили, Мальцев и Лешаков действительно, как зашли вечером внутрь, так и не выходили.