Валерий Привалихин - Восхождение: Проза

Двинулись с гор орочи темной тучей, чтобы уничтожить хэйэков. Погнали их и прижали к самому морю. У тех был обычай — чтобы не попадать в плен на мучение, убивать друг друга. Вот перебили себя все, имевшие стрелы. Стащили их орочи в яму, придавили сверху дубинками — и ныне там человеческие кости вперемешку с дубинками виднеются. В живых остались лишь отец и сын Каддяки. Забрали их орочи в плен, стали кормить и жить мирно.

Но не долго так продолжалось. Однажды возвращались на лодках орочи с нерпичьей охоты. Издали увидали — над берегом воронье кружит. Высадились, и что же: женщины лежат одни мертвые, другие без глаз, едва дышат. Шепчут:

— Нас замучил сын Каддяки…

До самой Олы гнались за убийцей орочи. Застали его после охоты на баранов спящим возле костра. Сначала собаке горло перерезали, затем его схватили. Долго не говорил он, где прячутся соплеменники. Напоили пьяным, тогда сказал.

Спросил Мэнэвдя [17] Мэнэвдя (эвен.) — оседлый. :

— Ты убил мою жену?

— Ну да.

Ударил его Мэнэвдя копьем в бок, вырвал и съел сердце. Отправились они к острову, указанному Каддяком. Увидели лодки с днищами из шкур морского зверя, разрезали камнями. Начали стрелять в хэйэков, стрелы посыпались как снегопад. Хэйэки сбросили со скалы сетку и полезли по ней вниз. Многие упали и разбились, уцелевшие ноги переломали. Другие поплыли в лодках и утонули. Всех «макушечников» на том острове близ Гижиги перебили орочи. Взяли оставшихся оленей и погнали на Олу. Там поделили между родами — кто в тайгу кочевать пошел, кто оседлым на берегу остался. Зажили опять мирно и тихо.

Ни слова не вымолвил Коля. Кто знает, может, и сейчас где-нибудь в глухой тайге зреет националистическая вражда?..

— Вот и надо всем объединиться против общего империалистического врага и частного капитала, — вновь с жаром принялся убеждать Коля. — Создадим туземный Совет, товарищество по выпасу оленей!

— Однако спать надо, — сказал старик. — Сон дает человеку силы. Твой язык доставил радость моим ушам, не думай про меня словами: «Он не понимает меня». Я стар, одинок…

— Без детей живешь? — поинтересовался Коля и посмотрел на девушку, безмолвно застывшую в глубине.

— Был хут [18] Хут (эвен.) — сын. , далеко следы потянул, — помедлив, ответил старик. — Взял асикан [19] Асикан (эвен.) — девочка. — пусть будет мой нос, мои руки. Ее нет отец — мать, пропали в тайге. Худо жить дегри [20] Дегри (эвен.) — бедняк. , мой душа мягкий…

— Сам-то из бедняков? Или середняк?

Помолчал старик, поковырял щепочкой в ольховой трубке:

— Маленько есть олешки. Громов род мой хэсэн пасет… Тат! — насторожился он.

Прислушался и Коля. По давней привычке потрогал под шинелькой наган. Мелькнуло в голове: «Чего ж я распинался перед тобой, если ты из зажиточных?»

Ворчанье собак на улице становилось все громче. Ветер, осыпавший залпами снега час назад упорного путника, стихал. Или это лишь показалось? Вот порывом воздуха качнуло хрупкое жилище. Поднялся полог, внутрь протиснулась неуклюжая фигура в широкой туземной одежде и высоких меховых сапогах. Против ожидания, человек певуче произнес на чистейшем русском языке:

— Здравствуйте этому дому, коли не примут — пойдем к другому!

Вперился взглядом в неожиданного гостя Коля, а ничуть не удивившийся старик Громов невозмутимо сказал:

— Сперва привет, разговор потом.

Отделившаяся от стенки его воспитанница вновь захлопотала у очага…

Опять пили чай и ели оленину. Обычай таежного гостеприимства не велит проявлять любопытство. Молчанье прерывало чавканье да причмокивание. Искоса наблюдавший за пришельцем Коля сделал вывод: в тайге живет давно, ишь как пригнана меховая одежка. Язык немного знает, но порядки местные не признает.

— Добрый гигнэ [21] Гигнэ (эвен.) — кусок. , оченно амталкан [22] Амталкан (эвен.) — вкусный. . Кушай на здоровье, дочка.

Знал Коля — нельзя женщине поясной позвонок есть, иначе перестанет попадаться зверь охотнику.

Насытившись, незнакомец огладил жидкую бороду. Не торопясь вытащил из-за пазухи кисет с табаком. Трубка у него была не таежная — с огромной чашечкой, хоть и самодельная. Северные люди берегут табак, потому закладывают на раскурку помалу. Выпустив несколько густых клубов дыма, он затянулся и произнес, откинувшись на локоть:

— Мы по заготовке пушнины направляемся. Налаживаем новый образец жизни, как говорится. Уполномоченный потребкооператива «Красный ламут» я. С начальником моим товарищ Федоровым не состоите в знакомстве?

— Нет, — покачал головой Коля. — Но слышал.

— А вас по какому делу сюда занесло с самого побережья?

Вместо Коли ответил старик, важно отставив руку с чубуком:

— Рептройка! Пепеляй кончал! Товариство!

Ишь ты, помнит, значит, как ревтройка богатеев потрошила. И банду генерала Пеплова, что свою власть установить пыталась. А что гость ответит — Коля принял как можно более равнодушный вид и напряг внимание.

Прищурился бородач, внимательно посмотрел на Колю, на его солдатскую одежку, которую тот и в морозы носил согласно уставу службы.

— Олешек, стало быть, до общей кучи. Все наше, опчее… Что ж, благое дело, прямо сказать — крайне необходимое. Я и сам стосковался по новой жизнюшке. Да только как начать, с кого?

— А вот с нее, — указал Коля на старикову прислужницу. — Молодежь новое охотнее принимает. Организуем комсомольскую ячейку — пусть приходят чай пить, разговаривать!

Усмехнулся бородач, но тут же подавил ухмылку. Словно бы в шутку заметил:

— Ей и прикрыться-то нечем! Выскочить замуж за туземца, да детишек рожать таких же чумазеньких — вот ей главное счастье!

Закивал головой старик, посетовал:

— Надо, надо. Только никто олдзак [23] Олдзак (эвен.) — сватать. не хочет — ее совсем нету тэунмэй [24] Тэунмэй (эвен.) — приданое. .

Порылся пограничник в мешке, достал в подарок из оставшихся нормированных запасов последний кусок сахару да запасную красноармейскую звездочку. Протянул ей на ладони:

— Ничего, мы тебе и мужа найдем, сами из таких. Хочешь в комсомол? Эркаэсэм — Коммунистический Союз Молодежи! Как звать тебя?

Нерешительно взяла девушка солдатский дар. Шевельнулись на смуглом лице бескровные губы:

— Солкондор.

Засмеялся бородач, сплюнул в огонь. Перевел на русский язык:

— Шелковолосая, ишь ты! А ты их мыла хоть когда? Ох, уморила, — закрутил он головой, не заметив сердитого прищура старика.

Нахмурился Коля. Не понравилось ему поведение гостя, хотя и сам хозяином не был. Не по-русски такое непочтение оказывать приветившим тебя, не по-советски над простым народом потешаться.