Джеймс Макбрайд - Дьякон Кинг-Конг

Сосиска показал на табличку над подъездом.

— А вы где были? На Аляске?

Мисс Изи перевела взгляд на табличку, потом обратно на Сосиску, пока глаза не уперлись в Пиджака, и моргнула в удивлении.

— О, папи. Ты что здесь делаешь?

— Ничего.

— ¿Papi, olvidaste lo que le hiciste a ese demonio Deems? Su banda de lagartos te va a rebanar como un plátano [23] Папи, ты забыл, что сделал с этим демоном Димсом? Его банда змеюк нарежет тебя, как банан (исп.). . Тебе надо уходить, папи.

Сестра Го выступила вперед и спокойно сказала Пиджаку:

— Дьякон, в церковь приходила полиция, спрашивала о тебе.

— Да найду я ваши рождественские деньги, сестра. Я же сказал пастору, что найду, — значит, найду.

— Они переживали не по этому поводу. Они спрашивали о некоем Телониусе Эллисе. Знаешь такого?

Когда появились женщины, Сосиска присел на верхнюю ступеньку крыльца. Теперь он вскинул опешивший взгляд и выпалил:

— А я им на что? Я же не стрелял в Димса!

При упоминании Димса воцарилась тяжелая тишина. Несколько человек из лотерейной очереди ускользнули раньше, чем сделали ставки. Остальные стояли в нервном молчании, глядели прямо перед собой, зажав бумажки в руке, теснились вперед, одним глазом косились на флагшток, где обычно работал Димс, и притворялись, будто ничего не слышали. Происходящее, конечно, было занятно — достаточно занятно, чтобы рискнуть жизнью, но недостаточно, чтобы вмешиваться.

— Я и не знала, что тебя зовут Телониус Эллис, — сказала Сосиске сестра Го. — Я думала, ты Ральф или Рэй… либо то, либо другое.

— Какая разница?

— Большая, — утомленно сказала она. — Выходит, я соврала полиции.

— Нельзя соврать о том, чего не знаешь, — ответил Сосиска. — В Библии сказано, что у Иисуса много имен.

— Господи, Сосиска, а где это в Библии сказано, что ты Иисус?

— Я не говорил, что я Иисус. Я сказал, что не довольствуюсь всего одним именем.

— И сколько их у тебя? — потребовала ответа сестра Го.

— А сколько нужно цветному человеку в нашем мире?

Сестра Го закатила глаза.

— Сосиска, ты ни разу не говорил, что у тебя есть еще имена. Я думала, на самом деле тебя зовут Рэй Олен.

— То есть Ральф Одум, а не Рэй Олен. Ральф Одум. Но неважно. Это все равно никак не мое настоящее имя. Ральфом Одумом я назвался жилконторе, когда устроился у них работать двадцать четыре года назад. Мое настоящее имя — Эллис. Телониус Эллис. — Он покачал головой, поджав губы. — Теперь я понадобился полиции. Что я сделал-то?

— Им нужен не ты, Сосиска. Им нужен дьякон . Видать, твое имя они назвали, думая на него.

— Ну здрасьте-пожалуйста, — вспылил Сосиска и цыкнул зубом. — Удружил ты мне опять, втянул в заварушку, Пиджачок.

— О чем ты? — спросила сестра Го.

Но Сосиска и бровью не повел. Он кипел и обжигал глазами Пиджака.

— Теперь копы охотятся за мной. А Димс охотится за тобой! Доволен?

— Пропал наш район! — воскликнула мисс Изи. — Все охотятся на всех! — сказать она пыталась безутешно, но получилось чуть ли не радостно. Сплетня первого класса. Вкусная. Будоражащая. Игроки, еще стоявшие в очереди и слушавшие, похотливо заерзали, придвинулись бочком поближе к разговору, почти с удовольствием, с ушками на макушке, поджидая следующих новостей.

— Как так получилось? — спросила у Сосиски сестра Го.

— А, в пятьдесят втором я купил старый «паккард». В те дни я не следовал десяти заповедям, сестра. Когда приехал в Нью-Йорк, не имел ни прав, ни документов, ничегошеньки, по той причине, что тогда время от времени любил уважить чекушку, рюмашку да бокальчик. Купил я машину и попросил Пиджачка зарегистрировать эту хреновину за меня. Пиджак умеет говорить с белыми. Он пошел с моим свидетельством о рождении в департамент и получил права и прочие дела. Им все цветные на одно лицо. Вот и…

Он снял шляпу и вытер лоб, глядя на Пиджака.

— Права у нас остались, мы только чередуемся. Одну неделю машина его. Вторую — моя. Теперь из-за Пиджака копы взяли меня на карандаш. — Сосиска рявкнул на Пиджака: — Выходит, тот, кто видел, как ты завалил Димса во дворе, видел еще и то, что ты протоптал дорожку ко мне в котельную, вот и рассказал копам. — Потом сестре Го: — Ищут его — под моим именем. Чем я-то заслужил сию чашу? Я же ему ничего плохого не делал, только ставку поставил.

— Какую еще ставку? — спросила сестра Го.

Сосиска глянул на Хоакина в его окне, который вместе с очередью открыто глазел на них. Хоакин казался сердитым, но помалкивал.

— Какая разница? — спросил Сосиска исподлобья. — Теперь у меня проблемы посерьезнее.

— Я все передам полиции, — сказала сестра Го. — Передам твое настоящее имя.

— Не надо, — торопливо оборвал Сосиска. — На меня выписан ордер. В Алабаме.

Сестра Го, мисс Изи и сестра Биллингс уставились друг на друга в удивлении. Хоакин и несколько человек в очереди наблюдали с интересом. Исповедь оказалась неожиданной, но смачной.

— Ордер! Ого, это к беде, папи! — подал голос Хоакин из своего окна. — Ты же хороший человек, брат, — сказал он так громко, что несколько отвернувшихся людей в очереди теперь повернулись обратно и уставились на Сосиску.

Тот окинул их взглядом и спросил:

— Может, сразу по радио объявишь, Хоакин?

— Но это меняет наш спор, папи, — отозвался Хоакин.

— Ты не выкручивайся, — цыкнул Сосиска. — Я выиграл по-честному.

— Что за спор? — спросила сестра Го.

— Ну… — начал Сосиска и замялся. Бросил запальчиво Хоакину: — Я скорее в бревне буду спать, чем отдам тебе хоть ломаный грош.

— Всякое бывает, брат, — сочувственно сказал Хоакин. — Я все понимаю. Но сигару все равно с тебя жду.

— Я лучше удобрю унитаз десятью сигарами, чем отдам хоть одну тебе!

— Вы дадите взрослому спросить? — нетерпеливо вклинилась сестра Го. Обернулась к Сосиске. — Так что за спор?

Сосиска обратился не к ней, а с робким видом повернулся к Пиджаку.

— Ох, это был спор из-за тебя, приятель, — что тебя закроют, повинтят, понимаешь. Я-то ничего плохо не желаю. Я бы и залог за тебя внес — коли было б чем. Для тебя сейчас самое лучшее — это попасть под арест, Пиджачок. Но теперь мне впору переживать за собственную шкуру. — Сосиска угрюмо отвернулся, потирая подбородок.

— Ордер — это тьфу, Сосиска, — сказал Пиджак. — Полиция ими налево и направо разбрасывается. На Руфуса в Вотч-Хаусес тоже есть ордер. В Южной Каролине.

— Правда? — мгновенно просветлел Сосиска. — За что?

— Украл кошку из цирка, только это оказалась не кошка. Она вымахала, вот он ее и пристрелил, что бы это ни было.

— Может, он убил вовсе не кошку, — фыркнул Сосиска. — Руфус никакой меры не знает. Кто скажет, что он там наделал? Ордера — штука такая. Не знаешь, за что они. Когда на человека есть ордер, значит, он и убить мог!