Андрей Дробот - Двенадцать месяцев восхождения

«О, девушка моей мечты! – мысленно воскликнул Алик, вспоминая прошлое. – Мне тебя не хватало всю жизнь. Мне всю жизнь не хватало теплого спокойного расположения к тебе моего сердца, без тревог, без горечи измен. Остановись, мгновенье! Как верна эта фраза…»

Однако то очаровательное мгновенье встречи никуда не исчезло, девушка снов и мечты сумела каким-то образом остановить его. Она по-прежнему пребывала на реке, неподвластная ее движению, а Алика несло куда-то, несло… Это он, Алик, не сумел остановиться, не сумел сберечь очарование, но он этого не знал и относил свою потерю к поступкам девушки своей мечты. Видимо, в бережном отношении к очарованию и заключается путь к счастью, и даже путь к Богу.

Мораль состоит в том, что надо гнать прочь всех, кто пытается затушить или утопить очарование, потому что расставаться с этой жизнью придется каждому поодиночке, и лучше упасть в пропасть, в которую река жизни низвергнется водопадом однажды, очарованно глядя на любимый лик, упасть в счастье, чем упасть, обреченно смотря в пропасть.

О комфортном порабощении

Загнанный и несчастный голубь влетел в дом Алика и забился в какое-то углубление в стене, наподобие поддувала печи. Он сидел там: то испуганно выглядывал, а то поворачивался задом – и тогда его предательски выдавал хвост. Алик прикрыл поддувало весьма хлипкой дверцей, чтобы успокоить разволновавшуюся птицу. Он не хотел, чтобы птица погибла, но не мог понять, где то зло, которое загнало ее в укрытие.

Вот какая-то кошка, привычный враг птиц, она что-то вынюхивала… Алик ее отогнал. Лохматая собака забегала по дому… Алик и ее отогнал. Возник ягненок, безопасный для голубя, но Алик пригляделся и увидел суть этого ягненка. Зло оказалось внутри этого внешне дружелюбного создания. Он прогнал и ягненка…

Как только животные исчезли, на стенах дома сами собой стали появляться красивые узоры, возник телевизор, по которому шла какая-то программа, появилась полочка, на которой лежали баранки, пряники, кренделя. Напротив телевизора возник стол с фруктами и сладостями, словно бы для того, чтобы с удовольствием наслаждаться просмотром.

Алик воспользовался приглашением ставшего волшебным дома и даже слегка покуражился, присев возле стола на корточки, и сказав:

– А где же кресло?

Тут же он направил руку вниз и с удовлетворением нащупал под собой седалище, на которое и опустился…

Было очень комфортно, и этот комфорт Алик воспринял добром.

«Как хорошо иногда совершать верные поступки, жизнь от них преображается к лучшему», – подумал он и поискал глазами голубя. Он нашел его. Голубь сидел на прежнем месте: в углублении наподобие поддувала в печи, и его предательски выдавал только дрожащий от испуга хвост…

В силу подозрительности мы часто воспринимаем злом то живое в себе, что злом не является, избавляемся от него, работаем на личный комфорт, который нам кажется добром, но на самом деле загоняем голубя своего мира в самые потаенные уголки души.

Об управлении

Семья ехала в машине: Алик, Марина и двое их детей. Марина что-то искала в Интернете, и для того, чтобы ей было удобно, зеркало заднего вида, располагающееся в салоне, было заменено на компьютерный монитор, в котором вместо информации о дороге отражалась информация из Интернета.

Уже давно ставший главой семьи лишь номинально, Алик сидел на заднем сиденье машины и наблюдал за этой непонятной ему жизнью, наблюдал, как их машина, проехав прямо по улице, повернула на другую… Вдруг он спохватился о водителе.

Повзрослевшие дети и Алик сидели на заднем сиденье машины, Марина сидела справа от водительского сиденья, а на месте водителя никого не было. Как машина ехала по дороге и как она повернула – одному Богу известно. Алик испугался. В любой момент машина могла врезаться во встречную, выехать на обочину или на тротуар, или…

– Мне нужно на водительское место! – вскрикнул Алик и полез вперед.

Но не тут-то было. Родные принялись ему препятствовать, ничуть не осознавая грозящей опасности и по-прежнему уповая на Бога: коли машина едет без водителя – и все нормально, так зачем же мешать? Законный вопрос для очень многих. Коли все идет само собой, так зачем вмешиваться?

Это была самая невероятная по своей удачливости езда с безумными пассажирами…

Машина в этой притче – это семья. Она требует управления. Но часто семья живет, как получится, отрицая управление и планирование, выбирая комфортное и приятное времяпровождение вместо разумного и рационального.

Об обязательной защите зрения

Дел было много, и Алик вошел в комнату, чтобы исполнить одно из них, но наткнулся на кота, агрессивного кота, который напал на него, стремясь ударить лапами именно по глазам. Алик отмахивался от кота, но это мало помогало. Кот, к счастью Алика, на время увлекался его руками, забывая о своей главной цели: глазах.

Рядом оказалась штора, и Алик концом шторы принялся отмахиваться от кота, однако кот вцепился в штору, забрался по ней и, раскачиваясь, все также пытался добраться до глаз… Дела, конечно, были забыты, все внимание Алика оказалось увлечено котом.

Первое, чего хотят добиться неприятели и неприятности, – это лишить индивидуального уникального восприятия мира, спокойного сознания и наполнить мир суетой, не имеющей отношения к целям. Они понимают: главное – повредить противнику глаза, остальное он доделает сам.

О невозможной возможности избавления от раздирающих беспокойств

Пухлый, буквально лоснящийся от жира, рекламный агент, приятный, манерный и словоохотливый, словно уволенный прокурор в поисках работы, невесть каким образом проник в квартиру Алика и Марины, и предложение его было неожиданно.

– Его нужно просто отрезать, и вам сразу станет легче, – сказал рекламный агент. – Это не больно и быстро.

Он взял большие ножницы, показательно поднес к своему паху и клацнул.

– Вот и все, одно мгновенье – и вас ничто не встревожит, – убедительно произнес он после демонстрации.

Алик и Марина посмотрели на рекламного агента с недоверием и непониманием. Прочитав их вопросы на лицах, рекламный агент отложил ножницы, взял нож, махнул лезвием возле паха.

– Можно и так, – пояснил он.

Тут нечего было гадать – рекламный агент предлагал отрезать половой орган, не кастрацию, когда удаляют лишь половые железы, а оскопление не только с отнятием яичек, чудесных близнят, а именно полное отрезание – вторую, или царскую, печать.

Алик был удивлен, что этот рекламный агент пришел к нему. Удивлена была и Марина. Подозревая подвох, он попросил рекламного агента обнажиться и показать, отрезал ли он сам у себя половой орган или только другим предлагает.