Сергей Рок - Алехандро Вартан [СИ]

Автобус покинул город и шел полями, светило обычное осеннее солнце.

Впору было поговорить о ключах. Я не знал имени существа, которое мне их дало, в классическом же понимании все вещи делятся на две части — добро, и зло. Теперь представим, что вы — какой-нибудь Брейвик. Вроде бы всё плохо, но штука в том, что в некоем поле, где ныне синими огнями подсвечиваются судьбы будущих людей, в форме этого свечения наблюдаются прекрасные фактурные образования. Это — новые смерти.

Еще вчера их не было. Это значит, что цветы еще не взошли. Зима, весна, лето — нет, тут свои времена года, и никто не устанавливал закономерности. Если и был человек, который хотел всё это выяснить, то его, должно быть, уже задушили местные обстоятельства, и никто так ничего и не узнал.

Это был алгоритм, и вас назначили вершителем судеб. Работа сделана. Теперь — медали.

Речь же теперь, надо полагать, должна была идти о дежурстве — ключи открывали любую дверь, и здесь в положенный срок я должен быть оказаться на службе, чтобы встретить новобрачных там, в том месте, откуда я только что приехал.

Так вот, цветы всходят на больших полях. Кто-то должен помочь их воплощению в материи и крови. И судьба вас ищет, ищет, пока, наконец, не находит, и здесь — акт чистой любви. Конечно, надо соблюдать все нити фабулы. Надо, чтобы в голове не доставало роликов, надо, чтобы каждый день невидимый червь глодал сознание и говорил — все плохо, все плохо, ты дурак, все над тобой смеются, надо пойти и взяться за оружие и просто ощутить свою власть над обстоятельствами. Здесь должно всё сойтись в одном месте. Не знаю, виноват ли человек, если есть внешний механизм, который все определяет, восстань, Брейвик.

Говорить легко. Если оно вас выберет, вы начнете собираться в дорогу. Сначала надо получить лицензию на оружие. Это в том случае, если вы не мастер ножей. Потом, идем и покупаем себе ружье, продолжая плыть по волнам, по течению замечательной реки. Попробуйте, вступите в конфликт, скажите, что вам это не надо. Всё предопределено. Желания человека ничего не значат. Каждая секунда бытия уже расписана, но можно спорить на эти темы, тем более, что чем человек глупее, тем он громче. Но и молчание — не всегда золото.

По сути, в жизни может быть лишь одна борьба — если тебя для чего-то выбрали, надо показать системе средний палец. То же самое, когда тебя никуда не выбрали.

Всё это были мысли. Я ожидал, что нужно отправляться, чтобы дежурить, но времени было предостаточно. Мне пришло от Ивана, того самого, который готовился к Олимпиаде, но — к соревнованиям иным, так как в письме этом говорилось, что Олимпиада уже состоялась, а я и знать не знал ничего. Да, в графе обратного адреса значилось — Снов, ул. Узко-Широкая, 150.

Что касается электронной почты, то тут всё было просто — написать таким макаром Иван никак не мог.

«Привет, Алехандро», — писал он, — «недавно я был по другою сторону гор, в посёлке под названием Камни. Там немного лучше, чем в Козлово. Но там и хуже. Слишком много людей, и есть две гостиницы, канатная дорога и много разной ерунды, а если подняться выше, то там в наличии — несколько коттеджей. Я остановился там, а утром увидел, что за туманами едва различим Субконтур — он выглянул, словно хотел меня поманить. Не знаю, что это значит. Но, наверное, там пролегает край. Знаешь, хочешь сходить туда? Я раньше боялся, а теперь мне кажется, что это вызов, особенно после того, как я не попал в призёры. Мне нужны другие победы. Что ты думаешь об этом? Неплохо бы прогуляться и посмотреть, что там происходит….»

Конечно, стоило ответить Ивану, но пока я был занят другим. Если вы часто совершаете прогулки, подобно той, о которой писал в письме мой знакомый, то различные изменения будут повсеместны. Так, например, я пошел в магазин и купил сигареты, которых на самом деле не существовало.

— Есть курить? — осведомился сосед по лестничной клетке.

— Есть, — ответил я.

— О, а что это?

— Сигареты.

— Нормально, — ответил он, — устал отраву курить.

— Что за отрава? — спросил я.

— В смысле? — не понял он.

— А-а-а-а.

— Я ж о том. Видишь, травят нашего брата, — проговорил он.

— Да, травят, — ответил я.

Я думал. Одинокий человек, наглотавшись американских таблеток, вышел стрелять. Брейвик не состоялся. Овцы были не в том состоянии моральной сои. Выводы, как всегда, не те. Истина ж — выбрось таблетки и выпей водки. И всё пройдет.

Нет, всё это было лишь мыслями сопутствующими, я был сам с собой, и ключи обязывали меня открыть какую-нибудь дверь, и я стал думать — где мне начать? Открыть новый мир прямо здесь, в квартире, или же выйти и отыскать дверь где-то еще. Что-то подсказывало мне, что дежурство может состояться тогда, когда я решу, что мои действия самостоятельны. Это прекрасно. Так живёт весь мир. Дерево растёт и думает, что оно растёт само по себе, и им не руководит некая всеобщая песнь, да и дерево — это существо об одной ноге, и ему во многом всё равно, во многом параллельно всё остальное. И человек, в силу того, что органов чувств у него ровно столько, чтобы есть, пить и созерцать внутри этой маленькой круговерти, тоже живёт параллельно.

Пиджак висел.

Одно я, другое я, набор я, карты я — это когда всякая карта прописана в ментальном мире, и ты можешь вызвать ее и сказать — о, здравствуйте, я. Я-2, я-500, а вот и Я-12300, это очень хорошее я, и оно — лучший человек в мире. А сосед ниже — тоже лучший человек в мире. Даже если он ощущает себя потухшей свечой. Это комплекс жизненных механизмов. Комплекс сложных свечей. Если ты не умер, то ты все равно умер — но как понять моральную составляющую этого процесса. Кто дал право создателю придумывать мир-карусель? Он спрашивал у меня?

Я думал и видел тени, светлые тени, которые, слыша меня, собирались вокруг, покачиваясь. И я не знал, что они, кто они, зачем они шатаются по комнате, выбрасываясь в окно. Наверняка, эта была та самая глубоко параллельная вещь.

Пел Оззи Осборн:

Песня была что-то типа: мой сосед, он — фанат наушников, но мир хочет у него отобрать наушники. Отдай, паря, во имя идей суеты, вот твой синий телевизор. А он прыгает, не отходя от кассы, на стол и воюет (конечно же сам с собой и говорит): не, ребята, вам не забрать, это — наушники модели эсэсэровской, «Электроника».

И всё же всё наоборот, и слова — только штамп.

Однажды, среди всей этой невероятной массы людей, которую надо любить, словно бы ты сам наплодил столько детей, появится человек, который первый договорится со Смертью, и она даст ему билеты в постоянство, в вечность.