Сергей Рок - Алехандро Вартан [СИ]

— Человек десять их, — сказала Наташа, — ерунда. Но могут прислать теперь подкрепление.

— Что делать? — осведомился Иван.

— Ничего.

— Ты считаешь?

— Нет, я не считаю. Надо открыть дверь в подвал. Внутри — много добра. Вон — дверь. Давайте, я пока буду срезать замок, а мы постреляем.

— Лучше я срежу, — сказал Иван, — а вы постреляйте.

— Да, — согласилась она.

— Там, в подвале, нас что-то ждёт? — спросил я.

— Посмотрите. Там же будет и выход.

— А кого ты убила?

— Его звали Адамиди. Я бы хотела ходить с ним под руку по горам и пугать людей — во всяком случае, это бы пошло ему на пользу. Но он пойдет по программе.

— По какой программе?

— Не знаю. Все умирают по программе. Но я надеюсь, что туда не вернусь. Давайте.

У неё имелась пилка по металлу — подготовленная заранее. Пройдя вдоль стены, Иван занялся замком на двери в подвал. На деле, там не было никакой особенной защиты. Просто дверь, замок, а за ним спуск. Работал он быстро, спокойно. Вообще, он — парень здоровый. Наверное, если надо, он бы этот замок вырвал.

— Давай, — сказала Наташа.

Мы отстреливались довольно вяло, просто не давая противнику подойти. Тут было очевидно, что скоро нас начнут обходить со стороны, ибо атаковать в лоб было делом не очень разумными — если только рассчитывать на то, что у нас закончатся патроны. Но за это время пулями бы посекло все оставшиеся в целостности автомобили. И было слышно, как некий командир раздает команды:

— Так, так, Сергеев, направо.

— Плохая фамилия — Сергеев, — заметил я, — пахнет смертью.

— Он — смерть? — спросила Наташа.

— Нет. Он её ищет. Все дело в том, что существует Сергей Смерть, это — смерть-свободный-художник, который не работает ни в каком конкретном подразделении, и фамилия Сергеев, очевидно, имеет к этому отношение.

Я думаю, что слышал голос Геннадия:

— Возьмите сук!

Я даже выстрелил куда-то в ту сторону. Магазин закончился. Я пристегнул новый. Могу сказать, что многие вещи предопределены. Это некая карта. На ней расставлены компоненты системы, люди, их тела и мысли. Многие люди чувствуют карту. В этом нет ничего удивительного. Я сам эту карту видел. Но вопрос можно поставить и так — когда и где?

Порядок вещей формируются согласно инициализационным моментам, и карта предназначена как раз для этого — благодаря ей мы часто думаем, что все предопределено.

Геннадий командовал. Но тут же всё потонуло в звуке выстрелов. Я выдал длинную очередь, остановив наступательный порыв противника, а далее — еще одна очередь, и Иван уже справился.

— Идём, — сказала Наташа, — пока они очухаются, мы сможем пройти далеко. Надо закрыть дверь на запор и поставить растяжку.

— Ты умеешь?

— Да. Я всё умею.

Я предположил, что она, быть может, могла уметь всё это в своём теперешнем состоянии. Но кем она была и почему расхаживала по ночным горам в ожидании мести? Вернее, в ожидании того часа, когда сюда прибудем мы — я и Иван.

Войдя внутрь, мы закрыли засов, Наташа ловко справилась с гранатой, делая всё весьма методично.

— Человек, который прятал оружие, оставил там свое отражение, а он умел очень многое, и я училась у этого отражения, пока оно не растворилось. Одно время мне даже казалось, что мы подружились, но это были остаточные реакции. Отражение не умеет разговаривать.

Мы шли по коридору, освещая себе путь фонарём.

— И каково это? — спросил я.

— Не знаю.

— Разве ты чувствуешь себя человеком?

— По правде говоря, мне помогает коньяк. Дай мне еще. Когда мы отсюда выйдем, мне нечего будет бояться. И не нужен будет коньяк.

— Я тоже знаю коньяк и дорогу, — сказал Иван, — думаете, я ходил только в Козлово? Однажды мы поехали в Сосновский. Ты был в Сосновском?

— Нет, — ответил я.

— Место странное. Даже для меня. И уж точно для тебя. И я тебе скажу, там постоянно видно Субконтур. И днём, и ночью. В любую погоду. Он доступен при прохождении по мосту. Он словно зависает. Я спросил у местных жителей — как по-вашему, это не странно, что напротив вас висит Субконтур. А висит он как бы под горой. Земли он не достает. Зато если двигаться по земле, то на его уровне уже ничего нет — то есть, он пропадает, как видение. Они мне сказали, что ничего страшного. Надо просто идти по мосту. Я тогда спросил — а чего там делать? Это же Субконтур. Мне отвечают, ну и что. Мол, конечно, это — Субконтур. Что тут такого? Но самое главное, что когда перейдешь мосток, ты уже там, и там на краю стоит Хозмаг. Обычный. Нет, предметы там обычные, никакая не волшебная лавка. Просто это с той стороны. Значит, кому-то удается с той стороны Субконтура приезжать, завозить товары. Деньги они принимают. Потом меняют где-то. Не знаю, где. В Субконтуре есть какие-то роботы. У них, может, меняют. Наверное, там есть банкоматы. А товары — ну, мыла можно купить, стирального порошка. Ложки, вилки, посуда. Ну, обычные хозтовары.

— Хочу туда, — сказала Наташа.

— А сможешь?

— Просто хочу.

— А качество? — спросил я.

— Нормальное качество, — ответил Иван, — Я купил себе чайник, купил набор ножей. Обычные ножи. Надо часто точить. Но сделаны на совесть. Купил еще фонарик. Но он на обычных батарейках. И не светодиодный. Быстро садится. Я его с собой не беру. Лучше всего брать с самозарядкой, но они тускло светят. А для таких походов надо что-то мощное и долгое.

— Вот тут, — сказала Наташа.

Мы повернули за угол, и здесь склад предстал перед нами во всей красе. Наташа щелкнула рубильником, и коридоры озарились светом.

— Здесь есть всё, — сказала она.

Иван чиркнул ножом по мешку.

— Осторожней, — сказала она, — часть мешков — наркота, часть — взрывчатка.

— Отлично, — проговорил я, — но где же путь?

— Надо снять мешки. Вот эту стопку. Там будет проход. Давайте. А я встану на стрёме.

В этот момент вдали коридоров раздался взрыв — сработала растяжка, и вместе с ними, вместе с порывом воздуха, к нам донеслись крики.

— Давайте, — командовала Наташа, — они уже здесь.

На секунду я забыл, что она призрак. Но мне ли удивляться? Иногда образы и потоки мыслей путаются — я начинаю понимать, что я — это совсем не я, но нет и другого существа, с которым бы я мог сравняться. Это — воображаемый эталон. Впрочем, если вернуться к роли Директора, к игре в этом театре, то надо спросить себя: где я? Здесь, рядом со мной или где-то еще, существует ли смерть по имени Морена?

Да, я видел там ёмкость, которая могла транслировать определенные видения, не прибегая к вмешательству в подсознание напрямую. Я видел, что люди — шары. Еще проще — элементы. Но и среди них попадаются такие, которые одной молекулой ограничиваются. Например, вот ты. Но у тебя есть свой же филиал в определенном месте. Это сад, и ты там растёшь, и если твоё растение высохнет, ты еще будешь ползти, насколько тебе хватит сил. И наоборот, в самом цвете жизнь хороша.