Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г)

Вера глянула на меня, и резко вильнула вбок по направлению к «Вояжу». Очутившись посредине своей полосы, мотоцикл тряхнуло на одной из выбоин. Он опять набирал скорость и, кажется, начинал взлетать. Дорога все также круто уходила вниз, спуск казался бесконечным.

Я перестал чувствовать неровности дороги, но нет – переднее колесо, как и прежде, шуршало по асфальту. Это я поднимался в небо – люлька отрывалась от земли! Мы медленно заваливались на левый бок.

– Вера!! – не своим голосом крикнул я.

Она тоже заметила крен и, с силой мотнув телом вправо, попыталась выровняться, но грузный мотоцикл упорно ехал с поднятой люлькой. Тогда я всем весом навалился на правый бок, чуть не перевалившись за борт. Сзади запрыгали, тут же пропав из виду, дрова-щепки, слетевшие с моих колен. Послышался удар колеса о землю, «Урал» принял устойчивое положение, и Вера опять накинула скорость.

Мы несемся по крутому шоссе, словно падаем в бездонную яму, мелькают – пионерлагерь в глубине леса, кусты в чаще, знаки вдоль дороги, ельник – слышится мой пронзительный вопль:

– ВЕРА!! Сбрасывай скорость! Слышишь!?

Нас дернуло на очередной кочке, хрипло кашлянул мотор. От силы удара я охнул и откинулся на спинку сиденья.

– Вера! Слышишь?!?

Микки, до сих пор старавшийся держать дистанцию, вдруг пошел на обгон. В тот момент, когда его байк поравнялся с нами, он истошно завопил:

– Я о ней мечтал всю жизнь… наконец мои желанья сбылись, вот она… вот она!..

Я подумал, что чокнутей придурка я еще не видел, но, когда в ответ завизжала Вера, до меня дошло, что это слова песни, а не признание в любви:

– Вся блестит и манит взгляд… на такой не грех отправиться в ад, вот она, вот она!.. [20] Ария, 1995 «Ночь короче дня», Король дороги.

«Курьер», несущийся впереди, сбросил скорость, и пение подхватил Ефим:

– Чем дальше – тем больше, чем больше – тем сильней. Все те же, все то же, а день все холодне-е-е-е-ей!!!

– Я… КОРОЛЬ ДОРОГИ! Я… КОРОЛЬ ОТ БОГА!

В АД ИЛИ РАЙ… САМА ВЫБИРА-А-АЙ!.. – орали во всю глотку мотоциклисты вместе с Верой.

К моему облегчению Микки с Ефимом начали сбавлять скорость. Я думал, Вера последует их примеру, но не тут-то было. Вокруг нас происходили какие-то странные перестановки, и вскоре до меня дошло, что байкеры выстраивались клином, который возглавляли мы с Верой.

…Жить как все мне скучно, мне и смерть игрушка. Скорость в крови, удачу лови!..

Начал дико сигналить клаксон – Вериных рук дело. Кажется, наступил тот редкий момент, когда она не отдавала себе отчета в своих действиях. Склон становился более пологим, но моя подруга восполнила это увеличением скорости. Мы догнали Сёму, а Бакен на Днепре, приложив нечеловеческие усилия, догнал нас. Клин расширился и теперь состоял из пяти мотоциклов.

– Я… КОРОЛЬ ДОРОГИ! Я… КОРОЛЬ ОТ БОГА!

Кто-то издал «рык», прибавив газу. Другой поддержал его, и теперь байкеры крутили ручки газа одновременно, немного гасили скорость, и опять рычали пятью мотоциклами.

Кажется, я сходил с ума. Все превратилось в чудовищный одуряющий гул, в котором слились рев мотоциклов, порывы встречного ветра, безумные выкрики и пение гонщиков. Мне было не по себе, и, оглядываясь по сторонам, я безуспешно искал способ положить конец этой вакханалии. Но, к счастью, склон заканчивался, и впереди уже виднелся поворот, за которым будет мост, спортивная база и (слава тебе, Господи!) крутой подъем к деревне.

Внезапно из-за поворота выскакивает желтый москвич-пикап, в суматохе клин рассыпается – фланги прижимаются каждый к своему боку. Но мы находимся в середине, а Вера, дрожа от возбуждения, продолжает гнать вперед. Я бросаю взгляд то на нее, то на быстро надвигающийся автомобиль. Она в своем уме? Мы же сейчас врежемся!

Испуганный водитель Москвичонка тоже не знает куда деваться: по бокам на него надвигаются бывшие фланги клина, по центру – мы.

Я вжимаюсь в люльку, Вера, наконец, отчаянно дергает рулем – мотоцикл ведет юзом влево. Теперь никто не управляет нами – мы движемся по инерции.

Мерное шуршание покрышек по обледенелой дороге.

Ветер, режущий уши,

случайные брызги и крик.

Рев мотора, вгрызающийся в холодный воздух.

Москвич проносится мимо – мы летим прямо на «Вояж» Микки. Шлем набекрень. Ощущение свободного падения. СТОЛКНОВЕНИЕ НЕИЗБЕЖНО.

… в ад или рай? Сама выбирай!..

Клокотание мотора. Звук шоркающих асфальт шин.

Микки притормаживает, наш «Урал», освободившись от цепкой хватки заноса, вырывается вперед, а у меня с губ срывается вздох облегчения. Я только сейчас замечаю, что не дышал все это время. Через несколько секунд раздается всеобщее улюлюканье, напомнившее мне клетку с обезьянами.

Мы постепенно сбавляем скорость. Я понемногу успокаиваюсь, и мое сердце уже бьется не так быстро. Врассыпную мотоциклы переезжают мост и, наконец, останавливаются на площадке перед спортивной базой. Здесь нас поджидает Вагнер и остальные, ушедшие вперед байкеры.

Пока очевидцы едва не произошедшей аварии рассказывали остальным о случившемся и смаковали подробности, я, с трудом успокоившись, вылез из люльки и нетвердой походкой направился к Вере.

В одиночестве она стояла на мосту и смотрела куда-то вдаль. Маленькая речушка внизу еще не полностью освободилась ото льда, вдали на склоне небольшого холма виднелся ряд дачных домиков. Дул сильный ветер в лицо.

– Послушай, Вера, это тебе не игрушки! Ты же чуть нас не угробила! Слышишь, меня?! Если хочешь, дури сама, но меня не впутывай. Знаешь, каково сидеть в этой хлипкой кишке, когда на тебя несется машина, а ты ничего не можешь сделать?

Она не отвечала и продолжала смотреть вдаль.

– Слышишь? – я потянул ее за плечо. – В такие приключения я ввязываться не желаю. Понятно? Ну что ты молчишь?

Она поддалась, медленно развернувшись в мою сторону. Вид у нее был виноватый, но все же не настолько, чтобы я ей посочувствовал. Глядя в ее глаза, я пытался догадаться, о чем же она сейчас думает. Что дальше ждать от нее? Грустно улыбнувшись, Вера нежно притянула мою голову к себе и поцеловала в лоб.

– Ты хочешь домой? – тихо спросила она без всякой издевки в голосе.

– Я… ты… ну, почему ты сразу так?

Задумчиво покусывая нижнюю губу, она кивнула головой. Ее рука ласково гладила мою щеку. Я попытался выдавить из себя слова, которые заставили бы ее понять, каково мне сейчас, но никак не мог совладать с эмоциями. Вздохнув, я махнул рукой и отошел в сторону. Вытащив из кармана куртки пачку сигарет, я закурил.

«Непринятые вызовы: 1». Пара нажатий на кнопки верного Эриксона, и я выясняю, что в 16:07, то есть, двадцать четыре минуты назад, звонил Денис. Думаю, он уже связался с Толиком и теперь в курсе происходящего.