Чезаре Дзаваттини - Слова через край

Но как отвратить надвигающиеся несчастья? Она возвращается домой пешком, потому что продала даже свою малолитражку. Проходя мимо какой-то траттории, в вечерней полутьме она слышит голос Марио.

Это он, он поет, а потом обходит столики — ему что-то подают. Он видит ее перед собой и едва не лишается чувств. Потом они вместе молча возвращаются домой.

Мария, то и дело обнимая и целуя Марио, начинает затыкать все щели в своей квартире, герметически закрывать двери и окна, Марио смотрит на нее, он понимает, что именно она намерена сделать. Особенно после того, как, с нежностью заглянув в комнату, где спят ничего не подозревающие родители, она открывает газ. Мы уйдем все вместе, тихонько, на цыпочках, говорит она. Марио вытаращивает глаза, он хотел бы возразить, но у него не хватает духа. Она просит его спеть. Это последний романтический порыв. Марио начинает петь, потом останавливается. Они с нежностью смотрят друг на друга. Между тем газ наполняет комнаты, и все кончилось бы к лучшему или к худшему — это зависит от точки зрения, — если бы Марио не совершил непроизвольный жест: он зажигает спичку, чтобы выкурить последнюю сигарету. Оглушительный взрыв перевернул все в квартире вверх дном. Но жертв нет, только общий испуг.

Напуганы старики, соседи; приезжают пожарные, квартира заполняется людьми в пижамах, и среди обломков — Мария, она нежно приглаживает волосы своему оглушенному идолу.

Герой этого фильма — молодой парень, немножко Дон-Кихот; он приехал из провинции в Рим, чтобы принять участие в конкурсе телехроникеров. Экзамены проходят в огромном дворце на улице Теулада, местонахождении высокочтимого итальянского телевидения. Парня зовут Энцо, он твердо верит, что с помощью телевидения можно изменить мир.

По его мнению, мир так плох, потому что все лгут. Правда нужна нам как воздух, иначе в течение немногих лет мы умрем от удушья. Только правда может нас спасти, правда-а-а! Именно это кричит он авторитетным представителям итальянского Радио-ТВ.

С энтузиазмом и упорством Энцо доказывает, что необходимо освободить нас самих и наших ближних от боязни говорить то, что мы думаем. Только когда у нас появится мужество, угаснет жестокая борьба человека против человека, и мир раскроется людям, как прекрасный спелый гранат.

Прямолинейный и вдохновенный, он осаждает экзаменаторов вопросами, которые приводят их в крайнее замешательство: «Вы рискнете потерять место ради того, чтобы сказать правду, всю правду, ничего кроме правды?» Как читатель догадывается, Энцо провалился.

Наш герой грустит минут пять, не более. А потом, увлекая за собою Рокко (еще одного неудачника, который, видя, что Энцо терпит фиаско в качестве поборника истины, несколько преувеличил, пустившись в подхалимаж; подхалимаж приятен, но на экзаменах — лишь до определенных пределов), вскакивает в один из фургонов с надписью «Телевидение». Эти фургоны всегда стоят наготове у большого дворца на улице Теулада, оснащенные всеми необходимыми техническими средствами — от микрофонов до съемочной камеры. Сломя голову они мчатся к центру города. А через несколько минут по их следам пускается полиция.

Вы уже поняли, что Энцо, прежде чем его догонит полиция, хочет осуществить необыкновенную идею — сделать молниеносное телеинтервью, в котором выразились бы его чувства, его видение мира. А потом кинуть отснятый материал на стол редакторов Радио-ТВ, чтобы доказать, что его послала сама судьба, что именно он должен торжественно открыть новую телевизионную программу, новый канал — канал правды!

Примчавшись на сумасшедшей скорости на Пьяцца дель Пополо, Энцо чувствует себя благородным рыцарем. Схватив микрофон и спрыгнув с фургона, он атакует прохожих; Рокко следует за ним с камерой. Энцо провоцирует, оскорбляет, молит: все должны найти мужество и высказать те мысли, что они скрывали столько времени, — о жизни и смерти, об отцах и детях, о налогах, о правительстве, о разводе, о противозачаточных таблетках, говорите же, излейте душу, начинается новая жизнь!

Люди в недоумении, захвачены врасплох. Но упорство Энцо, а также огромная магическая надпись «Радио-Телевидение» на стенке фургона помогают разрядить атмосферу, вырвать несколько искренних ответов. «Ну же, ну!» — кричит Энцо. Лед сломан, приходит момент истины.

В церковь на Пьяцца дель Пополо направляется свадебный кортеж. Энцо бросается туда, в упор спрашивает, побывали молодые вместе в постели или нет. Чтобы избежать сюрпризов, надо узнать друг друга до женитьбы. Чем больше пар разделят ложе до свадьбы, тем меньше разводов будет потом.

Родители жениха и невесты в обмороке. Жених и невеста, подчиняясь приглашениям Энцо, возможно, поднялись бы в фургон, чтобы заняться любовью, если бы не вой полицейской сирены.

И фургон вместе с Энцо и Рокко исчезает за горизонтом как ракета.

Бешеная гонка по городу — надо сделать так, чтобы ищейки потеряли их следы. А между тем Энцо направляет объектив на городские стены, залепленные рекламными плакатами. Время от времени останавливает фургон и кричит прохожим: «Дураки, вас обманывают, неправда, что этот шоколад — самый лучший, что этот порошок стирает быстрее, что этот горький вермут — „сплошное здоровье“». Он продолжает кричать обалдевшим прохожим «неправда, неправда», скандируя свои истины, будто строки какого-то гимна.

Фургон вынужден сбавить скорость. Улица запружена бастующими, которых полиция пытается разогнать. Стычки, вой сирены, полицейские с трехцветными повязками, бледные лица горожан. Энцо бросается к полицейским: «Вы с богатыми или с бедными? С угнетенными или угнетателями?» Ему удается завязать острые дебаты тут же, посреди улицы, — в споре участвуют рабочие, полицейские, буржуа. «Сегодня — день правды, это инициатива телевидения!» — кричит он, убеждая всех. К несчастью, из полицейского управления приходит сообщение о том, что два сумасшедших бунтаря угнали фургон с улицы Теулада и что их необходимо арестовать. Лица полицейских мгновенно меняют выражение: из улыбающихся становятся грозными. Блюстители порядка схватили было Энцо и Рокко, но те, пользуясь суматохой, прыгают в фургон: великий побег продолжается.

Мы должны открыть, что на какое-то мгновение Рокко поддается панике: он пытается втолковать одному из полицейских, что он ни при чем, что у него нет ни одного привода, что всему виной Энцо. Но решимость Энцо не знает предела, он силой увлекает парня в фургон, и они опять на сумасшедшей скорости летят через город, мимо памятников и полицейских, которые отчаянно жестикулируют, тщетно пытаясь остановить их.

Внезапно внимание Энцо привлекают похороны. Видно, хоронят какого-то бедняка: никто не идет за гробом. Неужели в городе с двумя миллионами жителей нет человека, который проводил бы умершего в последний путь? «Проводим мы его», — говорит Энцо, и Рокко не может отказаться. Заработала съемочная камера. Энцо берет интервью у шофера убогого катафалка, подъехав почти вплотную на своем фургоне. Шофер даже не знает, как зовут покойного.