Семен Данилюк - Милицейская сага

- То есть - материалы покупают?

- Само собой. А как ты думал? Сейчас все цену имеет. Задаром, что ли, ты свои круги ада наматывал ?.. Короче, дружище, я сейчас возвращаюсь к себе. И жду тебя с бумагами. Виташка, ты даже не представляешь, как я рад, что все так здорово разрешилось, и мы опять вместе, - Андрей сочно хохотнул. - Все! Обрадуй жену. Исстрадалась бедняжка. .. Что? Кончай свои шуточки и живо выдвигайся ко мне. Жду!

Тальвинский положил трубку, хохотнул:

- Вот натура. Я, говорит, подумаю. Даже здесь не может не повыдрючиваться.

- Так он согласился? - Меденников ткнул пальцем в телефон.

- Ты ж слышал!

- Не очень, - Меденников что-то прикинул. - Вот что, наше дело стремное - лишнего риска не любит. Мало ли как там карта ляжет! Ты решай со своим Морозом. А я с этими копиями прямо сейчас к Кравцу нагряну. Он сегодня как раз в Совете Федерации тусуется. Возьму на арапа, чтоб кандидатуру снял. Ему ж неизвестно, что оригиналов у меня пока нет. Сейчас главное, чтоб не просочилось. А ты возвращайся к себе и - будь на стреме.

Подошел в упор, пытливо заглянул снизу вверх:

- Большое дело начинаем. Большие перспективы. Но и - много работы.

- Работы не боюсь. А без дела соскучился.

- Вижу, как ожил. Только что копытом не бьешь. Значит, не охолодела еще кровь-то? Готов к труду и обороне?

- Всегда.

- Тогда по рукам и - побежали. Нас ждут великие дела.

Андрей шагал по коврам Администрации Президента, кивал попадавшимся навстречу с новым чувством причастности к происходящему и даже, возвращая пропуск, позволил себе легкую шутку:

- Далеко не убирайте.

И поймал ответную приязнь - в нем угадали своего.

"БМВ" он обнаружил припаркованным на дальней площадке. Белобрысый водитель, растянувшись вдоль сидения, тихо "балдел", нацепив наушники.

При виде начальства вскочил и принялся суетиться, возобновляя в машине прежний порядок.

- Товарищ генерал. Я тут... Думал, вы дольше.

- А я не дольше. Но - прочнее.

- Куда теперь прикажете?

- Домой. С песнями.

- Хорошее, вижу, у вас сегодня настроение!

- Друга, понимаешь, потерянного вернул.

- Здесь?! - с недоверием обернулся в сторону серого здания водитель.

- Вообще вернул, - Андрей с удовольствием отметил, как, пропуская его выезжающую с заветной стоянки машину, постовой на Китайгороде перекрыл движение и взял под козырек. Да! Жизнь продолжается. - А ну! Включай фарсаж и... покажи на что годишься! Нас ждут великие дела.

- Даже не сомневайтесь! Пулей домчу.

От мягкой упругой качки Тальвинский задремал.

- Товарищ генерал! - расслышал он, неохотно открывая глаза. Москвы давно не было. Машина стремительно летела по окаймленному деревнями шоссе. Андрей скосился на спидометр. Стрелка устойчиво подрагивала на ста шестидесяти километрах. - Телефон, товарищ генерал.

Тальвинский дотянулся до пульсирующей трубки, сдерживая зевоту, нажал на кнопку.

- Товарищ генерал! - от всполошного голоса дежурного по УВД дремота схлынула разом.

- Что у вас?

- Сообщение из Москвы, из аппарата Совета Федерации. Двадцать минут назад прямо во время встречи с представителями президентской администрации от обширного инфаркта скоропостижно скончался губернатор области. Примите наши соболезнования, Андрей Иванович.

Оцепленное милицией кладбище было переполнено истомившимся народом. Накрапывал дождь. Гроб с незакрытым телом давно стоял на возвышении, возле могилы, вырытой посреди центральной аллеи. Невдалеке от родственников умершего, среди которых выделялся скорбной выправкой начальник УВД, расположился военный оркестр и солдаты с оружием - для салюта.

На кладбище собрался весь областной бомонд. Отсутствовала единственно президент губернского банка Панина. Но это удивления не вызвало. Сутки назад банк был опечатан, и у самой Паниной хватало теперь иных забот. Меж собравшимися были замечены руководители коммунистической фракции в Госдуме, двое губернаторов из соседних областей. И тем не менее траурную церемонию не начинали. Шепотом передавали друг другу, что ждут представителей Президента. Слабо надеялись и на приезд самого Президента, что резко бы повысило рейтинг похорон. Наконец, из-за поворота послышались звуки сирены, и вице-губернатор заспешил к дороге - встречать. - Кто? Кто? - нервно переговаривались ожидающие, наблюдая за выбирающимися из машин москвичами. Общее любопытство удовлетворяли вхожие и потому - самые сведующие.

Пока гости шли к могиле, были опознаны все: и министр внутренних дел в сопровождении двух начальников главков (последние дни по городу пошли слухи, что Тальвинский уходит на повышение); и заместитель Главы президентской Администрации. Заместитель Главы что-то оживленно говорил шедшему чуть впереди полному лысоватому человеку, который время от времени снисходительно кивал в знак согласия. Его-то, не сходящего с экранов телевизоров, узнали разом и без подсказок - Меденников , "серый кардинал" Администрации, один из самых яростных вдохновителей новой правительственной концепции - широкого подъема российской промышленности. - Вы сами начнете или?... - тихонько уточнил вице-губернатор.

- Начинайте, мы в конце, - разрешил заместитель Главы. Он с любопытством разглядывал могучий, из глыбы гранита памятник по соседству, возвышавшийся над прочими кладбищенскими плитами, как жираф над стадом кенгуру, - с золоченой надписью у подножия "На память братанам от братей и семьи". Быть похороненным на аллее Славы среди городской братвы считалось круто.

Желающих привлечь к себе внимание оказалось много. И речи, несмотря на поторапливания распорядителей, следивших за реакцией москвичей, затянулись.

- Послушай, ты не знаешь вон того? - зыркавший от скуки по рядам заместитель Главы подтолкнул Меденников а.

- Где? - неохотно отвлекся тот от занимавших его мыслей.

- Да метрах в семидесяти. Во-он у заброшенной могилы. С рослой девахой.

- О! - Меденников оживился. - Виталий Мороз, собственной персоной. Эк как его жизнь покорежила. А ты чего вдруг приметил?

- Чего?! - Замглавы пригляделся. - Да нет, точно - он! Со стороны шрама-то не признать. А вот как левой щекой повернулся... Помнишь, в девяносто первом мальчишку на баррикадах, что штурм тогда предотвратил? Мы его еще разыскивали, чтоб к Герою представить!