Геннадий Авраменко - Уходили из дома

Б-р-р, жутковато бывает на Мангупе.

Ночью опять было холодно. Надо что-то срочно придумывать с одеялами.

Попив чая, принялись с Танькой, Сережей и Светой благоустраивать грот. Первым делом соорудили веники и тщательно вымели всю грязь. Потом вырвали смело разросшуюся растительность, подвязали царапающийся терн. Выбрали самое удачное место для кровати, я разровнял кочки, выкинул камни. Ровно посередине предполагаемого ложа вырыл небольшой погреб, для сокрытия особо ценных вещей от непрошеных лихих гостей. В качестве крышки приспособил лист железа. Тщательно распределил сено, постелил одеяло.

Из большого и плоского куска известняка собрал невысокий стол, рядом четыре коренастых сиденья. Почесал затылок и решил перетащить костровище немного в глубь грота, чтоб дождем не заливало. Очаг соорудил что надо, обложил камнями, сделал упоры для палки с котелком. За пару дней грот обязательно полностью просохнет.

Танька и Света тем временем почистили все полочки и расставили по ним всю нашу нехитрую утварь. Серега сходил за дровами и принес воды. Отдышавшись и оглядевшись, мы, можно сказать, не узнали свое жилище. Чисто, опрятно настолько, насколько вообще может быть опрятно в гроге на Мангупе. Теперь главное сохранять эту чистоту и не выдавать наше месторасположение тусовке. Иначе будет проходной двор, и прощай спокойствие и порядок.

Изучил пещерную церковь на южном склоне. Год назад мне никто про нее не говорил. Неплохо сохранился алтарь, кое-где даже видны остатки фресок. Несколько поколений дебилов нацарапали на стенах, а зачастую и прямо на фресках, свои незамысловатые имена. А кто-то, напротив, поставил свечку и положил букет полевых цветов.

Заглянули в гости к Мишане Питерскому в 47-й грот. Там и Сашка Герик был. Покурили. Это Мишаню, оказывается, сволочи-менты избили. Приехал «пазик», омоновцы разбрелись по плато. А там Мишаня травы для чая собирал. Ну, они на него и накинулись, выпытывали, в какой пещере он живет. Не сказал. Избили так, что еле выжил. Ни за что. Нелюди.

Обратно добирались затемно.

Сегодня у дядьки моего, Олега Палыча Курбакова, день рождения. Сороковник. Умом можно тронуться, старый какой. Жизнь у человека насыщенная была, дай бог каждому. Открытку с поздравлением отправил ему еще из Хосты. А еще сегодня родился мой великий тезка — Ринго Старр. Покурили в его честь и схавали котелок гречки с большой банкой тушенки! Вообще, сегодня получился вечер смеха. На меня словно бес напал — смеялся и шутил без остановки. Серега со Светкой и Львенок ржут непрерывно, от истерики до туалета. Хорошая трава.

Утром поехали в Симферополь. Со мной отправились две днепровские герлы, Наташка и Вита.

До Сирени шли пешком, объедаясь вишней и абрикосами. Добрались часа за три, электричку даже ждали около часа. В городе девицы ушли есть в столовую, а я остался на вокзале встречать Жильвинаса, который, согласно уговору, должен был быть на стрелке у фонтана сегодня в три. Сидел до пяти, видел кого угодно, только не его. В основном через вокзал проносились панки. То киевские, то евпаторские. И бегут все из Симеиза. Гоняют, говорят, менты и местные. Винтят всех прямо в столовой. Жаль, я в Симеиз собирался. Куда на море ехать-то, найду, да уж больно хотелось по любимым камням поскакать. Но для этого нужно сначала слезть с Мангупа, а это задача не из легких.

На обратном пути стопанули «Колхиду». Мужик ехал вообще-то до села Танковое, которое, строго говоря, не по пути, но нас довез прямо до озера, что у подножия Мангупа. Даже денег не спросил! Развернулся и поехал обратно. Бывают же люди!

На Мангуп поднялись к восьми. На Женском роднике встретил Диму Кришнаита и Сережу Керченского, который с Добровольцем стоял. У Димы был план, мы отправили девчонок, раскурились втроем. Забрало.

На Женском монастыре стоит огромная тусовка, человек десять, не меньше. Керченские и севастопольские в основном. Стремные все какие-то, и девицы у них несимпатичные, только две клевые. Напоили чаем, немного пришел в себя. Добрел в одиннадцать, гляжу, а все спят. Даже Львенок, хотя грозилась вечером к Сашке Герику пойти.

Перед сном пролистал записную книжку. Сегодня бёздник у Аришки Большой, которая Питерская, жена Егора. Поговаривают, что это Егор спалил сквот на Свечном в Питере. Пришли, мол, менты, с большой облавой, а во всем доме наркоты было до ужаса. Вот он и поджег. Все спаслись, никого не повязали, а вот «Свечка» осталась лишь в воспоминаниях.

...Помню, как приехал я в Питер к вечеру, на вписках никого, пошел искать легендарную «Свечку», куда меня давно звали погостить. В Свечном переулке нашел пустующий дом. Захожу, думаю: не так что-то — тихо больно. Походил по пустым коридорам, вздрагивая от хруста стекла под ногами. На втором этаже, смотрю, свет пробивается из-под двери, голоса негромкие. Ага, думаю, притаились, волосатые ублюдки! Постучал, открываю дверь. А там при свете свечки сидят за столом несколько человек с видом натуральных заговорщиков. Присмотрелся я и чуть дар речи не потерял. За столом сидела вся группа «Аквариум». Дюша Романов, Сергей Щураков, Александр Ляпин, Петр Трощенков-барабанщик. Только самого Б.Г. не было.

— Тебе чего? — хором спросила моя любимая группа.

Я прокашлялся, понимая, что ворвался, кажется, не

совсем вовремя.

— Здрасьте... Мне это... Вписаться у вас можно?

— Нет! — таким же хором ответили мои кумиры, и я, пятясь, закрыл дверь.

Было очевидно, что я на правильном пути, но хиппи здесь почему-то не водились. Где-то на пятом этаже силы оставили меня, и, завернувшись в одеяло, я заснул прямо на полу. Утром выяснилось, что я шуровал в соседнем доме, всего несколько метров не дойдя до настоящей «Свечки». А через неделю я узнал, что все музыканты «Аквариума» во главе с Дюшей покинули Бориса Борисовича Гребенщикова и создали свою группу — «Треугольник».

Уехали в свой Энергодар Сережа со Светой, остались мы с Львенком вдвоем.

Сварил потрясающий супчик из крапивы, сожрали весь и сразу. И хлеб есть, я вчера привез.

Весь день ходили в гости и гуляли. Заглянули на монастырь, попили с ребятами чаю. У Толика и Димы из Харьковской раздобыли одеяло. Добрые парни, прознав о наших страданиях, просто дали нам лишнее, попросив не забыть вернуть перед их отъездом. Спасибо!

На Дырявом наткнулись на целую толпу наших, живописно загорающих на камнях. Естественно, голых. Зрелище тут же напомнило нудистский Симеиз, взбудоражило кровь, и мы немедленно присоединились к отдыхающим. То есть я присоединился. Танюха раздеваться отказалась и принялась загорать в одежде. Долго, впрочем, не выдержал и я — жарко страшно, да и скучно так просто лежать. Мозг подсказывает, что вот, уже надо нырять в море, а моря-то и нету.