Геннадий Авраменко - Уходили из дома

8. Жир.

Незаменимая вещь при подготовке любого блюда. Просто тупо добавляется туда, и всё.

9. Корнеплоды.

Например, картофель обыкновенный. Тщательно моется, чистится и варится. Отвар выпивается отдельно. Из кожуры по желанию можно сварить прекрасный картофельный суп. Вкусно. То же самое с экзотическими репой, редисом и топинамбуром.

10. Борщевая заправка.

Железная банка с тайной внутри. Однажды в ней оказалась одна большая свекла, и всё. Предполагается, что субстанция в банке должна быть разведена водой и разогрета на костре, но иногда и так ничего проскакивает.

11. Сухие супы.

Похожие на мышиные какашки кусочки фарша и вермишель в форме ромашки — главная достопримечательность пакетика. В суп желательно добавить крапивы, для плотности субстанции. Безумно вкусно.

12. Икра.

Бывает тыквенная и баклажанная, поедается с хлебом. Про рыбью икру я помню только то, что я ее терпеть не могу, ибо обожрался в детстве в Дагестане.

13. Грибы.

Водятся изредка на мысе Сосновом. Есть не рекомендуется, так как от них страшно потеешь, разговариваешь с газетой и сутки валяешься пластом.

14. «Каша» из травы.

На сковороду с подсолнечным маслом выкладывается мелко порванная безмазовая трава и ставится на огонь. Поедается с отвращением, вставляет приятно. Главное, чтоб не подгорела.

15. «Молоко», оно же «манагуа ».

В раствор сухого молока, например «Детолакта», всыпается такая же безмазовая трава, немножко соды и варится определенное время. Все лашпорта и бэбихи выкидываются, по вкусу добавляется сахар, если есть, конечно. Особо циничные люди иногда бодяжат сгущенку, что, по моему разумению, является грубым нарушением закона и должно караться длительным тюремным заключением. Главное — не переборщить с дозой.

16. «Конфеты».

То же самое, только выпаривается до изнеможения, а потом фасуется в формочки. Ух!

17. Ничего.

Под ничего хорошо жуются дикая груша, былинки злаков и можжевеловая кора. Помогает.

Львенок дрыхла до половины второго, я к этому времени сварил суп из чего только смог. На этом наши запасы подошли к концу. Но наверху я встретил Саню из Керчи, которого тут же поселил в Теплую, а он отсыпал нам вермишели, пшеницы, суп и буханку хлеба! С голоду теперь не помрем. К тому же Герик в Симф уехал, я ему дал 10 купонов, попросил хлеба подогнать. И Натаха Днепровская завтра в село Куйбышево собралась, тоже десятку дал. Вчера все решили, что по хипповским раскладам она, Наташка, теперь моя системная дочь и я должен о ней, глупенькой, заботиться. А что, хорошая дочь. Красивая, любимая. Сладкоежка.

Дал сегодня имя гроту. Отныне он называется Ringoushnik. Рингушник. У меня тут по-прежнему кристальная чистота и поддерживаемый порядок. Регулярно подметаю, все по полочкам расставлено. Думаю, все так и останется, пока не начнем водить гостей. А пока никто даже и понятия не имеет, где мы с Танюхой проживаем. Когда спрашивают, машем неопределенно в сторону Соснового — там, мол. Спускаемся всегда обманными маневрами, чтоб никто не увидел. Зачем, непонятно, но так безопаснее. Вон, на Женском шумели, археологи и наехали.

У нас же — тишина.

С утра гложет предчувствие, что сегодня или завтра приедет Котенок Гав с Солидолом. Вот и проверим интуицию — действительно они появятся или нет.

Отправил Львенка на южный склон за чабрецом к чаю, а сам пошел к Мишане в грот. Его дома не было, сидел чуть дальше, у севастопольских в гостях. В Симф завтра ехать я обламываюсь, о чем ему и сообщил. Мишаня классный, подарил мне вчера фигурку из можжевельника, сам вырезал. Я сегодня дыру досверлил, на шею надел.

— Как зовут его? — спрашиваю.

— Я назвал его Георгий. А ты зови как хочешь. Он же твой.

— Ну, пусть и дальше будет Георгием.

Когда вернулся в Рингушник, Львенок спала. Растолкал, пошли наверх. Зашли к Натахе с Витой, а у них праздник. Они у туристов стрельнули сала, картошки, огурцов, помидоров, лука н даже печенья! Плотно пообедали, однако. Еле ворочая ногами, отправились мы на Новую Кухню, на дербан. Надрали травы, всего четверть пакета, спустились под мыс Ветров, на нычку, а там Пашка с Димой. Переселились все-таки к Ленке с Яной, живут теперь дружною толпой. Приступили к таинству варки «манагуа». А если уж мы называем это таинством, то и подробный рецепт я, пожалуй, опущу даже в своем дневнике. А то вдруг к лихим людям попадет. В этот раз у меня получилось не то чтобы очень, но неплохо. Вперло всех просто замечательно.

Пошли наверх. Сидим, втыкаем. Тут кто-то так, между делом, и сообщает, что в Мустанговой Солидол стоит. Не обмануло утреннее предчувствие! Бросились к ним. Разыграли в темноте сцену проверки документов, а они только «молоко» допили, перестремались дико. Радости было! Казалось, лет сто не виделись. Попили чаю, поболтали, рассказали им мангупские новости, а они нам — московские. Выспрашивают всё, где мы стоим, но мы не колемся. Пускай поищут. Глотнули и у них «молока», пошли снова вниз проверить Янку с Ленкой, они там в себя приходили. Потом вернулись в Мустанговую, но там все уже вырубились, кроме Котенка Гав. Вылезли на травку, посидели при луне, поболтали.

Завтра у нее какой-то важный разговор ко мне. Любопытно. Обещал прийти пораньше.

Решил заняться родником. Вычистил грязь, камнями аккуратно выложил ямки. Вырыл еще две сообщающиеся ямки, для мытья и забора воды для стирки. Оттер надписи на стенах. Остался доволен.

Наверх выползли только в начале седьмого. Вечера, разумеется. Котенок с Вовчиком ушли в Терновку за пропитанием, значит, говорить будем вечером. Мы с Львенком прогулялись по гостям, а там и Катька вернулась вся разобиженная, что утром не пришел, как обещал. Про важный разговор она вообще, как выяснилось, ничего не помнит; видимо, какой-то укурочный умняк в голове сидел.

Порыскали всей толпой по плато, у туристов подогрелись чаем с сахаром и баранками в благодарность за спасение от злобной собаки. «Злобной собакой» был специально обученный ублюдок кавказской овчарки по имени Пегас, принадлежащий Ксюхе из Днепропетровска. Схема обычная — на стоянку туристов запускается незлобивый, в общем-то, Пегас, который вводит туристов в ужас громким лаем. Бледные рюкзачники, вооружившись газовыми баллончиками и палками, стоят по стойке «смирно» и молятся своим и чужим богам, чтобы эта свирепая тварь, вынырнувшая из темного леса, их не сожрала. И тут появляемся «случайно» проходящие мимо мы и, бросившись на чудовище, спасаем гостей нашей горы от неизбежной гибели. В кровопролитной борьбе уволакиваем Пегаса в кусты, привязываем и прихрамывающими победителями возвращаемся к благодарным жертвам, которые готовы отдать нам всё.