Тони Хендра - Отец Джо
- Название:Отец Джо
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Гаятри
- Год:2006
- Город:Москва
- ISBN:5-9689-0063-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Тони Хендра - Отец Джо краткое содержание
Тони Хендра — зубр британско-американской журналистики, актер, режиссер, продюсер, писатель, и издатель. Автобиографический роман «Отец Джо» охватывает почти пятьдесят лет жизни Хендры и его друга и наставника, отца Джозефа Уоррилоу. За это время автор успел десять раз сменить тотальную веру на полный атеизм и наоборот; пройти огонь, воду и медные трубы киносъемок, премьер, бенефисов, радиоэфиров, браков-разводов; разочароваться до суицида и вновь обрести силы жить. Отец Джо — самый значимый человек в жизни Хендры, персона-талисман. Дружба с таким человеком — редкий подарок судьбы, и даже загадки, разрешившиеся только после смерти отца Джо, не исчерпали его тайны.
Отец Джо - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Все лето и осень я пропадал у новых знакомых — сидел в их ветхом зеленом трейлере или слонялся неподалеку. Было что-то привлекательное в этой невидимости, когда ни родители, ни брат с сестрой, ни прихожане католической общины, единственного сообщества, к которому я принадлежал, не знали, где я. Трейлер стал последней моделью моего тайного шалаша — моими «новыми зелеными кронами».
Мне было о чем задуматься — Бен отличался глубокими познаниями в том, о чем рассказывал. Мне только-только исполнилось четырнадцать, но он учил меня на своем уровне, ориентируясь на свое понимание. В плане посвящения в тайны веры я усвоил большую часть любимого Беном Фомы Аквинского (доказательства существования Бога и толкование таинств, к примеру, Троицы, Евхаристии) и немного из кардинала Ньюмэна в нагрузку. В плане жесткой защиты велась настоящая война с ошибками: разбирались причины того, почему все западные философы, начиная со времен Реформации и до наших дней, так ничего и не поняли. Бен разносил заблуждавшихся в пух и прах, начиная от епископа Берклийского и кончая Бертраном Расселом. Многие их заблуждения были выше моего понимания, однако то немногое, что я из них усвоил, показалось мне занимательней, чем опровержения Бена.
Мой щит веры оказался гораздо менее прочным, чем я думал. Философия, которую не преподавали ни в нашей школе, ни в других школах Англии, была дисциплиной новой и увлекательной. Так что когда я обнаруживал в аргументации Бена, громившего врага, противоречия, я проявлял упрямство и оспаривал его утверждения.
Лили с любопытством наблюдала за нашими пикировками, в которых я так ни разу и не одержал верх. После ужина она садилась за стол, а летними вечерами выходила на ступеньки перед входом и слушала, кивая и улыбаясь моим доводам. Я наивно полагал, что так Лили выражает свое согласие, она же видела во мне что-то вроде замещающей личности, у которой хватает смелости на то, на что не хватало у нее самой, — возражать Бену. В один из таких вечеров я безнадежно запутался в каком-то спорном вопросе, касавшемся веры и рассудка — стоит ли принимать на веру различие между этими двумя понятиями? Меня с моими доводами занесло бог знает куда, но Бен все равно не оставил от моих выкладок камня на камне. Я совсем потерял способность говорить вразумительно и психанул: «Вы неправы! Дайте мне договорить! Да погодите же!»
Бен — все такой же спокойный в своем тевтонском трансе — прервал диспут и уставился мне прямо в глаза.
— К чему все эти колкости? — недоуменно поинтересовался он.
Лили засмеялась — впервые за все время нашего знакомства.
— Ну конечно! — воскликнула она, глядя на меня. — Ты — ежик! Когда становится совсем жарко, ты прячешься от мира, сворачиваясь в колючий шарик! Все, отныне, — заявила она, — я буду называть тебя Ежик.
И улыбнулась мне ослепительной улыбкой. Тоже впервые. Бена такой поток галльской несдержанности лишь смутил.
Так я стал Ежиком Нашим Ежиком, моим Ежиком, глупеньким Ежиком, Ежичком, Ежонком… Я, типичный подросток, чья уверенность в себе не превышала содержимого средних размеров моллюска, рад был уже тому, что обладал хоть какой-то индивидуальностью, дававшей мне право на прозвище.
Той осенью и в самом трейлере, и в огороде по соседству работы хватало, так что в свободное время я помогал Бутлам. Бен занялся поисками преподавательской должности и зачастую пропадал вечерами напролет; я впервые остался с Лили один на один. Когда Бена рядом не было, она заметно веселела и обращалась со мной как с равным. Что я ценил, ведь Лили была человеком взрослым, она принадлежала к классу родителей — существ, стоявших на более высокой ступени родоплеменных отношений.
Однажды по осени, когда уже смеркалось, я очищал от тростника какие-то прогнившие доски и вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Озадаченный, я смутился — до сих пор в той местности мне не встречалась ни единая живая душа. Попытавшись не обращать внимания, я продолжил трудиться. Но все же не вытерпел и обернулся. Никого. Тут я заметил Лили, смотревшую на меня через большое окно трейлера она стояла, приложив руки к груди запястьями крест-накрест. Прямо скульптурное изображение средневековой святой.
Я помахал ей. Лили очнулась и махнула в ответ. Я снова принялся за работу. Но вскоре опять почувствовал, что за мной наблюдают. Теперь Лили стояла уже совсем рядом. Заходящее солнце у нее за спиной золотило каштановые волосы. На ней было обычное, подчеркивавшее фигуру длинное белое платье — оно обрисовывало бедра и живот. Лили смотрела на меня широко распахнутыми глазами, как будто не узнавала.
— Ежик… ты тоже чувствуешь это?
— А что вы чувствуете?
— Как будто нас тянет друг к другу. Какое-то невероятной силы искушение. Чувствуешь?
— Э-э… вообще-то, нет.
Мои чувства ограничивались нервозностью.
— Такое ощущение, будто дьявол толкает меня в твои объятия.
И Лили в самом деле подошла ко мне, как будто кто подтолкнул ее — подошла совсем близко. Она смотрела на меня все такими же широко распахнутыми глазами; я заметил, что ее губы и подбородок дрожат.
— Ну что вы, миссис Бутл, не плачьте. Ну, пожалуйста.
Она взяла мои руки и положила себе на бедра.
— Обними меня!
Вот теперь я занервничал по-настоящему. Я как-то неловко притянул ее к себе — так обнимают родную тетю, поздравляя с Рождеством Лили поцеловала меня. Все случилось так быстро, что я даже не успел закрыть глаза, заметил только, что ее глаза были закрыты. Губы Лили показались мне мягкими, но сухими — ей бы не помешала гигиеническая помада.
Она открыла глаза.
— Ты… демон!
Я понятия не имел, как к этому отнестись. Вообще-то в школе у нас «демон» означало «крутой, круче некуда». Но Лили имела в виду явно не это. Мы надолго замолчали. Я начал осознавать происшедшее — мой первый поцелуй! — и у меня мелькнула мысль: неплохо бы повторить. На этот раз уже не так быстро. Я потянулся к Лили. Она резко мотнула головой и отскочила — как будто я собирался укусить ее.
— Уходи! Уйди!
— Но я еще не разобрался с деревяшками.
— Оставь их до завтра.
Она повернулась и скрылась в трейлере, хлопнув дверью.
Я шел домой по лугу, окутанному прохладой опустившегося тумана, и от волнения спотыкался. Но к волнению примешивался безудержный восторг — мое первое любовное приключение! Хотя… откуда такая уверенность? Во-первых, под конец Лили порядком рассердилась. Что я сделал не так? Может, надо было проявить больше страсти? Настоять на втором поцелуе? Или вообще не настаивать? Неужели теперь она меня ненавидит?
Чего я не испытывал, так это чувства вины или угрызений совести, связанных с моими религиозными убеждениями, хотя происшедшее вне всяких сомнений подпадало под адюльтер — смертный грех особой пикантности.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: