Анатолий Постолов - Речитатив

Виола посмотрела на Варшавского, и по лицу ее пробежала тень смятения:

– Борис повесился у себя на кухне в начале девяностых и даже записки посмертной не оставил. Про Никиту ничего не знаю, его след потерялся. Валентина, кажется, вышла замуж и уехала с мужем в Норильск… Как сложилась ее судьба – неизвестно.

– Да… – покачал головой Варшавский. – Борьбу за выживание в нашем российском обществе можно представить как стрельбу по мишеням в тире. Кто-то попал в десятку и получил первый приз, а кто-то палит в молоко в надежде, что ему когда-нибудь повезет. Таких большинство, но есть и много обычных неудачников, сломленных людей. Самые неприспособленные к новым условиям спиваются и помирают где-нибудь под забором. Это вечная русская беда… трагедия без начала и конца, которая каждый раз подпитывается социальными катаклизмами, как вурдалак свежей кровью…

– А что бы вы сказали как лицо незаинтересованное? – спросил Варшавский, поворачиваясь к Юлиану.

Юлиан пожал плечами:

– Мне, довольно трудно дать оценку вашим действиям, поскольку я никого из этого списка не знаю, но меня заинтересовало ваше, как вы сами выразились, не совсем удачное сравнение с собачьими метками, то есть мы говорим конкретно о том действии, когда собачка старается повыше задрать ногу и помочиться на стенку или дерево. Это, правда, не имеет отношения к передаче мысли на расстояние, но у собак передача запаха является куда более информативным процессом, чем мы себе даже представляем.

– Вероятно, – с некоторой долей сомнения произнес Варшавский. – Тем не менее, у собак чувство запаха несопоставимо с нашим восприятием духовных эманаций или чужих мыслей. Возникает ли при этом какой-то конкретный образ в собачьей голове? Это вопрос на засыпку. Хотя, если говорить о метке, которую сучка оставляет во время течки, возможно, сие амбре вызывает достаточно конкретный образ в голове кобеля…

В этот момент глаза Юлиана и Виолы на миг скрестились. Виола тут же посмотрела в сторону и неожиданно громко сказала:

– Жюль! Ты не зажег огонь под чайником.

– Я нахожусь под сильным стрессом, Ключик… Мусье Варшавский меня одурманил и околдовал… но я исправлюсь сию секунду. Гори огонь, гори… Так вы, Леонард, кажется, к собачьей физиологии вернулись… И заметьте, я ведь вас не подталкивал, но вы сами приходите к тем же выводам, которые я сделал в начале нашего разговора, когда высказал свое мнение о необычной реакции Гектора. А я говорил о том, что реакция Гектора основана на передаче запахов. Именно ваш конкретный голос вызвал у него воспоминание о знакомом запахе и обильное слюноотделение…

– Вы не так говорили.

– Пусть не совсем так, но логически все выстраивается в следующую схему: когда возникает конкретная связка «голос – запах», у собаки начинается слюноотделение, потому что на этот голос клетки мозга включают нужный импульс, за которым следует химическая реакция. Вы не слышали о такой науке «одорология»? Это наука о запахах. Представляете, как много могла бы рассказать собака ученым, о своем восприятии запахов, если бы могла говорить.

– Вы еще скажите, что у собак есть подсознание.

– Если таковое и существует, то в очень примитивной форме. И проявляется оно у животных во время сна. Я даже об этом где-то читал. Собаки, вероятно, видят сны, может быть, им снятся не очертания предметов, а запахи. Я вспомнил сейчас один интересный эпизод о подсознании, рассказанный… – Юлиан сделал паузу, ядовито ухмыльнулся и невинным тоном преподнес: – рассказанный всё тем же неувядающим Фрейдом. Это пример из его жизни, и хоть звучит он как анекдот, однако несет в себе пищу для размышлений.

– Может быть, действительно хватит Фрейда, Жюльен, – попросила Виола. – Ты на нем зациклился.

– Да-да, понимаю, тема ведь, как пел когда-то Галич: «не марксистская, ох не марксистская», но пример будет совсем коротенький, никого не утомит, а напротив – развеселит. Так вот: однажды Фрейд работал в своем кабинете над какой-то очень сложной проблемой. И в самый разгар этой мыслительной работы в комнату вошла его пятилетняя дочь. Она остановилась и после долгого молчания сказала: «Папа, у тебя на лысине сидит большая муха, а ты ее даже не замечаешь». На что Фрейд ответил: «Меня сейчас больше волнует муха, которая сидит у меня в голове». И тут пятилетняя девочка выдала такой пассаж: «Папа, но ведь это та же самая муха, я видела, как она вылезла из твоего уха».

Варшавский рассмеялся.

– У меня в первый раз появилась симпатия к вашему Фрейду, и то благодаря его дочке. Дети часто глаголют истину, которую взрослые упорно игнорируют. Вы восприняли слова девочки как забавный парадокс, а в них есть глубокий смысл. Ведь можно представить себе сознание и подсознание как энергетические поля, сосуществующие рядом, но разделенные определенной межой. А кто переносит информацию от цветка, растущего на одном поле, к соседнему? Пчелы. Для них эта межа – не преграда.

– Стоп! – сказал Юлиан и щелкнул пальцами. – Пчелки, Леонард, очень хороший пример, но не в вашу пользу. Потому что для подобного переноса информации есть другое слово – оплодотворение. Пчелки занимаются сексом… с цветочками. Причем сразу со многими одновременно – своего рода промискьюити под одобрительным взглядом Царя Небесного. Я понимаю – вас, как человека высоконравственного, подобное сравнение очень раздражает.

Варшавский посмотрел на него исподлобья, похрустывая костяшками пальцев.

– Жюлька! Жюленыш… – Виола хохоча вскочила со своего стула и, наклонившись, обхватила Юлиана, выговаривая ему и одновременно поглядывая в сторону Варшавского: – Ты уже все доказал – секс руководит оркестром, а у дирижера фрейдовский профиль, но пойми, музыканты все равно играют вразнобой и каждый выводит ту мелодию, которая ему в данный момент важнее всего… А пчелки… они просто трудятся, дают нам медок, и, вообще, вспомни Бричмуллу: «Про тебя жужжит над ухом вечная пчела…»

– Вот она мне и нажужжала, – засмеялся Юлиан. – Видите, Леонард, как женщина может разрядить обстановку, вроде бы повторив мою тему, но как-то изысканно… ненавязчиво.

– Если вы свой пчелиный монолог закончили, я бы хотел продолжить… – Варшавский улыбнулся, но глаз его при этом пару раз дернулся. – Я вам упомянул об энергетическом поле человека, о том, что это поле обладает информативностью, и люди иногда видят события, происходящие на другом конце планеты. То, что мысль переносится на расстояние, мало кого удивляет, но то, что хороший ясновидящий получает информацию непосредственно из космоса, звучит как смелая, но бездоказательная гипотеза. Однако непреложность этих фактов, по крайней мере, косвенно, доказывалась неоднократно. Возьмем, к примеру, шаманизм. Существуют многочисленные свидетельства того, что шаманское камлание открывает канал для выхода из физического мира в духовную субстанцию, которую можно назвать библиотекой Акаши, то есть в хранилище вселенской онтологической информации. Шаман заходит в такую библиотеку с четко определенной задачей: заглянуть в личное дело конкретного человека, животного или даже растения, с тем чтобы вернувшись из своего опасного путешествия, использовать приобретенное знание для исцеления либо предупреждения возможной болезни.