Аркадий Шугаев - Щепотка перца в манной каше

— Шломи, что за хуйня?! Где водка?!!

От волнения Сергуня забыл, что по-русски наш марокканский начальник не понимает. Но молодожен уловил слово «водка» и успокоил темпераментного Гофмана. Оказывается, был заказан бесплатный бар, где каждый из приглашенных мог выбрать любой алкогольный напиток по своему вкусу, платить не нужно. Мы мгновенно успокоились и уселись за стол.

Гости тем временем наполняли ресторанный зал. Ожидалось около 300 человек, пришло на сотню больше. 90 % Шломиных соплеменниц были выкрашены в блондинок. Марокко долгое время было французской колонией и видимо поэтому выходцы из этой африканской страны чувствуют свою причастность к Европе, конкретно к Франции. Отсюда крашеные волосы и претензии на аристократизм.

Развязный, хамоватый тамада что-то скучно острил в микрофон, но никто его не слушал. Гости уже внаглую, не стесняясь, прямо за столами курили марихуану. Все жрали и веселились. Наш столик был единственным свободным от наркотического зелья.

— Сергуня, сходил бы ты в бар, а то что-то скучно, неестественно как-то я себя чувствую, — предложил я.

Гофман моментально оторвался от тарелки с мелко наструганным перченым мясом:

— Я один много не унесу, пойдемте все вместе.

В его словах была логика, и мы отправились в бар втроем — я, Сергуня и Алекс. У стойки каждый из нас взял по четыре полных бокала с вожделенной жидкостью. Доставив спиртное на стол, мы повторили операцию. На первое время наша компания была обеспечена выпивкой. Удивительное дело — казавшиеся поначалу необычными и не очень вкусными марокканские блюда после водки приобрели приятный вкус и изысканный аромат. Мы выпили еще, чтобы усилить гастрономические впечатления, и совершили еще два опустошительных набега на бар. Жены наши нахмурились. Да и Гофман что-то нервничал, он с отвращением смотрел, как мы с Алексом закусываем и периодически делал нам замечания.

— Идиоты! Перестаньте жрать, вы же не запьянеете! Спиртного в баре не так уж и много. А если оно закончится? Что, домой поедем? — волновался Сергуня.

Тем временем свадьба достигла своей кульминации. На сцене появился Шломи с невестой. Их завели под белый балдахин, установленный в центре зала. Пейсатый раввин начал что-то монотонно читать по книге на древнем иврите. Долго читал, раскачиваясь при этом. Гофману это быстро надоело, он встал и по-русски заорал на весь зал: «Горько!». Сергуня был уже изрядно пьян. К нашему столику подскочили братья жениха и попытались удалить распоясавшегося гостя с торжества, но мы с Алексом уговорили их, пообещав следить за своим товарищем. Я подсунул Сергуне блюдо с рыбой, теперь он будет молчать — рыба большая и костлявая. Действительно, Гофман принялся сосредоточенно, пыхтя разбирать ее, отделяя мясо от костей, этот процесс захватил его всецело.

Пейсатый тем временем закончил свое бормотание и подал молодым бокалы с вином, они выпили, и Шломи разбил стеклянную посуду об пол. Это обычай такой. Зазвучала заводная восточная музыка. Едва услышав первые аккорды, Сергуня с грохотом отринул от себя рыбное блюдо и унесся на танцпол, сделав по дороге огромный глоток водки.

Чудо произошло с грузным, неповоротливым на первый взгляд телом Гофмана — под воздействием магии восточной музыки оно вдруг стало гибким, пластичным. Сергуня выдавал вызывающие сексуальные пассажи, призывно и нагло улыбаясь незнакомым блондинистым марокканкам. Те охотно откликались на его посылы, Сергуня явно заинтересовал сладострастных израильтянок. Многие из них стали облизывать свои чувственные губы, поправлять крашеные волосы, несколько грузных баб уже вились вокруг эротичного Гофмана.

— Смотри, Анжелика, уведут у тебя Сергуню, — провокационно заметил я.

— Аркаша, ты ведь не первый раз с ним пьешь, должен бы уже знать, что все его пьянки продолжаются не более часа. По моим подсчетам, он сейчас должен вырубиться.

Так оно и получилось. В перерыве между танцами разгоряченный Сергуня подскочил к столу, хлопнул водки, присел закусить, да тут же и потерял сознание, уронив буйную голову на стол. Разочарованные марокканки стали искать среди гостей более стойких танцоров. Очнулся Гофман через четверть часа и тут же попытался отобрать у парня с соседнего стола сигарету, набитую коноплей, парень оказал сопротивление. Сергуню такое поведение оскорбило.

— Ууууу, жидовня пархатая, понаехало вас, житья никакого не стало! Уебывайте в свой Израиль! — Видимо, что-то сдвинулось в пьяной голове Гофмана.

Нам с Алексом пришлось срочно вызывать такси и грузить туда осатаневшего Сергуню. По дороге к машине Сергуня обнимал нас, хихикал и пытался ущипнуть.

— Девчонки, сейчас едем ко мне на дачу: шашлыки, шампанское, а потом развлекаемся в бассейне, — обещал он нам с Алексом.

Мы закинули потерявшего ассоциативные связи Сергуню на заднее сиденье такси.

— Шеф! В табор, к цыганам! Барин гуляет сегодня! — требовал Гофман у водителя-араба, который тщетно пытался хоть что-то понять.

Алекс назвал таксисту Сергунин адрес и расплатился, дав щедрые чаевые.

Итак, уволился я из супермаркета и устроился на молочный завод. Да, докатился я и до пролетария, но ведь у меня была цель — накопить денег и свалить из Израиля. Инга успешно сдала экзамен и работала теперь врачом. Так что у нас был реальный шанс собрать приличную сумму. Мы решили прожить в Израиле еще год, хотя я был готов к отъезду в любую минуту. Это Инга все оттягивала срок возвращения на Родину. Тогда я еще не догадывался, что она просто не собирается никуда уезжать.

До первой заводской смены у меня оставалось два дня. Я решил отдохнуть. Взял фотоаппарат и пошел на море. Средиземное море по красоте значительно уступает Черному. Пляжи здесь только песчаные, ровные, скалы начинают появляться только на границе с Ливаном, на севере Израиля. Там, прямо на границе, есть даже гроты, пещеры и подводные тоннели. Говорят, что они рукотворные, и сам Александр Македонский тайно проводил по ним свои войска. Но я не поехал туда, а вышел на песчаный пляж, расположенный рядом с моим домом. Залез в воду, поплавал немного. Обсохнув, отправился бродить по берегу.

— Аркадий! — услышал я не совсем трезвый окрик.

Обернувшись, я обнаружил компанию, сидящую на скамейках под навесом, напоминающим беседку, на беседке по-русски было написано «ВСЕ СУКИ». Компания состояла из бывших обывателей города Бердичев, я когда-то учился с ними на курсах иврита.

— Давай выпьем! — предложили они.

На скамейке у них лежали сваренные вкрутую яйца, помидоры, хлеб, соль, стояла початая бутылка водки, пластиковые стаканы слегка шевелил морской ветер. Точно так же они, наверное, сидели, у себя в Бердичеве. С приездом в Израиль жизнь этих людей совершенно не изменилась. Зачем они уезжали вообще?