Джон Рэй - Спаситель мира

Ёрш промолчал.

— Мне еще фторфеназин давали, — добавила Хезер. — Может, трясучка с него была.

— Да, на фторфеназин похоже.

— А как насчет зипрексы? — пододвигаясь ближе, спросила Хезер. — Говоришь, она силу твою отняла? В смысле, мужскую силу?

— Не зипрекса, а вальпроевая кислота, — уточнил Ёрш, проводя рукой по одеялу. — Она убивает желание, поэтому я не смог… — Ёрш внутренне поморщился: боже, он рассуждает о лекарствах, словно умудренная годами медсестра! — Как все противоэпилептические средства, вальпроевая кислота имеет жировую основу, чтобы преодолеть гематоэнцефалический барьер, — откашлявшись, продолжал он. — Ведь гематоэнцефалический барьер, по сути, состоит из жира.

— Гематоэнцефалический барьер, — с благоговейным трепетом повторила Хезер. — Вот и славно!

— Мисс Ковингтон, ваш мозг погружен в желе, жирное желе. — Ёрш улыбнулся. — Наподобие французского паштета.

— Да, теперь понятно, — застегивая рубашку, кивнула Хезер.

— Другие органы вашего тела жир почти не усваивают, поэтому он сконцентрирован в крови…

— Мини-босс, где ты набрался этого дерьма? — Хезер подалась вперед и ткнула Ерша в ребра. — Небось мозгоебы нагрузили!

— Никто меня не грузил. — Ёрш провел рукой по лицу. — Я в библиотечной книге об этом прочитал.

Хезер присвистнула.

— Там, куда упекли меня, библиотек вообще не было!

Ёрш лег на одеяло. Свет стал мягче, бледнее — на такой можно долго смотреть не мигая.

— В двух кварталах от моего дома, на пересечении Седьмой авеню и Гринвич-стрит, есть библиотека, туда я отправился, когда мне поставили диагноз.

Хезер откашлялась и сплюнула на пол.

— Ты поверил им, да? Поверил мозгоебам?

Ёрш вгляделся в белеющие над люками облака, ожидая, что они хоть немного отплывут, но облака не шевелились.

— Я болен, мисс Ковингтон, и прекрасно это знаю.

— Сказать, что знаю я? — Хезер раздосадованно покачала головой. — Знаю, что живу здесь, а мозгоебы — нет. Знаю, что во мне нет лекарств, зато… — Она замялась. — Зато тараканов хоть отбавляй!

— У меня тоже есть тараканы! — вздохнул Ёрш. — Лучше бы не было…

— Моих тараканов у тебя нет, ты дебилоид сопливый! — Хезер свирепо уставилась на Ерша. Она медленно работала челюстями, словно зубы точила.

— Мне они не нужны! — заявил Ёрш и испугался, что Хезер его ударит, но она лишь выпрямила спину, горестно вздохнула, поправила пояс джинсов и застегнула молнию. Одевалась она быстро, бездумно, как автомат, как… Виолет. У него тут же появились вопросы.

— Мисс Ковингтон, у вас есть дети?

Миг, всего лишь миг, она смотрела на него, широко раскрыв глаза, судорожно втянула щеки, а потом резко выдохнула.

— Рекс Морган, если тебе так худо, чего ты ко мне прилип? Почему не бежишь домой менять памперсы?

— Я уже объяснил почему! — со вздохом произнес Ёрш. — Вокруг становится…

— Жарче… — апатично подсказала Хезер. — Я помню. — Она поднесла запястье к носу и сделала глубокий вдох, точно смакуя аромат новых духов. — Слушай, будь я из мозгоебов, сказала бы, что твои бредни о потеплении…

— Спасибо, мисс Ковингтон! — Ёрш вскочил. — Спасибо огромное, мне пора!

Хезер засмеялась и ловко поймала его за ремень.

— Куда ты, мини-босс? Не убегай, я буду паинькой!

Теперь солнечные лучи падали прямо на Ерша, он подслеповато щурился, а толстая рука Хезер казалась чуть ли не бесплотной. Парами, тройками, компаниями по решеткам шли люди, невинные и самоуверенные, как дети. Глядя на них, Ёрш почувствовал озноб.

— Может, заткнетесь, а? Закроете варежку? — переступая с ноги на ногу, попросил он. — Хотя бы за выражениями следите, а еще лучше не суйтесь в чужие дела!

Вместо ответа Хезер притянула его к себе. Ёрш покачал головой, но сопротивляться не стал: рядом с ней было потеплее. Их ноги грелись на солнце, тела не соприкасались. Ёрш взглянул на свои грязные кроссовки: на ярком солнце они казались огромными, грубыми, точно обувь космонавта-неудачника. Он сладко зевнул и опустил голову на одеяло.

— Хочу остаться здесь навсегда, — проговорил Ёрш. — Не желаю возвращаться в город!

— Все хотят остаться, — кивнула Хезер Ковингтон. — Все хотят быть, как Голландец.

— Как кто?

— Как Голландец, — вздохнула она. — Ну, из оперы — или это пьеса? — не важно! Голландец ездит на шестом маршруте уже семнадцать лет. В городе он с две тысячи второго не появлялся.

— Как же он живет в метро? — приподнявшись на локтях, спросил Ёрш. — Чем питается?

— Честно говоря, не знаю, Голландец всеядный, — равнодушно ответила Хезер и принялась рыться в чемодане. В его недрах звякнуло что-то тонкое и хрупкое, как мензурка из школьной лаборатории. — Может, крадет в киосках шоколадные батончики, может, цыплят на рельсах жарит, а может… — она подмигнула, — …заживо глотает сексуально озабоченных мальчиков.

Солнечный свет внезапно поблек. Что-то напевая, Ёрш откинулся на одеяло и стал ждать продолжения истории. Как же ему хотелось верить Хезер Ковингтон! Больше всего в истории о Голландце поражало то, что существовать он просто не мог. Ведь иначе существуют и Лохнесское чудовище, и Уроборос, и дьявол! От этой мысли зубы Ерша застучали, а волосы на затылке встали дыбом. Если Голландец существует, нельзя быть уверенным ни в чем! Тогда… придется переписать добрую половину книг, а люди на улицах начнут двигаться не лицом, а спиной вперед! Ёрш едва не расхохотался. Если Голландец существует, есть шанс, что и мир не погибнет!

Ёрш медленно раскачивался взад-вперед и наблюдал за манипуляциями Хезер Ковингтон. Склонившись над чемоданчиком, как над шкатулкой с драгоценностями, она бормотала себе под нос, что-то пересыпала и смешивала — похоже, забыла, что ее гость ждет ответа. Ёрш, продолжая мурлыкать свой мотивчик, теперь отбивал ритм на расчищенной дорожке бетонного пола. Образ Голландца становился все многограннее и наконец заискрился медным и зеленым. Вот-вот должно было случиться нечто важное. Нереальный мир притаился за левым плечом Ерша, готовый заключить его в объятия… Оставалось лишь обернуться…

— Сколько лет Голландцу? — дрожащим голосом спросил Ёрш. — Как он выглядит?

— Он белый, — ответила Хезер Ковингтон. — Странно пахнет и в вагоне всегда ездит один.

Судя по тону, Хезер не желала, чтобы ее донимали вопросами. Ёрш перевернулся на живот, уткнулся в одеяло и, вдыхая его затхлый запах, постарался справиться с волнением. «Голландец существует! — восторженно думал он. — Это реальный человек! Хезер с ним знакома, вероятно, даже в эту комнату его приводила!»

— Почему Голландец ездит только на шестерке? — спросил он. — Почему именно на этом маршруте?

— Ф-х-х! — прохрипела Хезер Ковингтон. Она держала во рту что-то тонкое и хрупкое. Ее левая рука дернулась, и Ёрш услышал свист, точно что-то засасывало в воронку. Сперва вокруг запахло бутаном, затем — жареным миндалем и потом.