Майк Мак-Кай - Хьюстон, 2030: Нулевой Год

— Так и поступим, — кивнул Марк. Трудоустройство дочери решилось проще, чем он опасался.

— Я сегодня разговаривал с дамочкой из Офиса Военной Карьеры, — сообщил Фредерик. — Она проговорилась: начинается регистрация девушек . Не волонтёров, как раньше, а для призыва. Всех от четырнадцати до двадцати лет – в обязательном порядке перепишут.

— Как ожидалось, — Слухи циркулировали уже с год, что Пентагон планирует ограниченный призыв девушек в армию. Марк подумал о безногой Кэйт Боуэн. Ей не повезло на флоте, но она, по крайней мере, сама решила служить. Получается, у дочерей – даже не будет выбора? — Долбаным генералам снова не хватает пушечного мяса. Мы отправляем здоровых парней на войну, а получаем назад – калек. Теперь – за девушек взялись. Что за стратегия, в задницу?

— Стратегия, ты говоришь? — Фредерик отхлебнул пива, — Элементарно! Приземлить США в «Нулевой Год». Помнишь книжку я тебе давал?

— «Нулевой Год»? Как в Камбодже? — Конечно, Марк помнил эту книжку про революцию в Кампучии. Далеко не бестселлер. До Обвала , средний американец держался от таких политически-нагруженных книг на расстоянии пушечного выстрела. Отвратительные подробности, и нет Голливудского хеппи-энда. А у интеллектуально-продвинутых американцев, которые подобные книжки всё-таки читали, от ужаса шевелились волосы на голове. И крепко верилось: марксизм мёртв.

Товарищ Пол Пот. Учился в «Сорбонне», как ни странно, – на радио-инженера. Фанатик-коммунист. Он-то и придумал великолепное название для революции: « Нулевой Год ». Отменили города, магазины, дороги. Сожгли деньги. Отключили электричество и телефоны. Раздолбали, компьютеры. Даже обувь и очки объявили выдумкой капиталистов и под страхом смерти – запретили. Средний класс подлежал уничтожению. Товарищ Пол Пот так и сказал: «Оставить вам жизнь – это не доход, отправить вас в расход – это не расход»… Конец цивилизации.

— Точно как в Камбодже, — сказал Фредерик. — Только Пол Пот, как всякий радикал, – был дурак. Хотел изменить всё, и сразу. А Вашингтон – не-е-ет. Там не дураки сидят. Они хотят приземлить Америку в « Нулевой Год » – потихоньку. Плавно. Уничтожить американский средний класс – без шума и пыли.

— Чепуха, — сказал Марк, — никто не собирается уничтожать средний класс. Просто у нас – временные экономические трудности. Из-за Обвала .

— Для временных трудностей, старик, ситуация зашла слишком далеко. Погляди вокруг! Пятнадцать лет назад наши дети разгуливали в кроссовках « Найк » и в одежде из модных магазинов. Десять лет назад – в простых джинсах с толкучки. Пять лет назад – все вдруг перешли к подержанной военной форме. А сандалий больша нета !

— Это смотря где, Фред. Наши-то дети босиком не ходят… — возразил Марк. Что говорил сосед, относилось скорее к трущобам на севере, а не к их престижному району.

Уголком глаза Марк заметил, как Майк потихоньку задвинул необутые ноги под кресло, и поправил своё наблюдение, — Я согласен, привычки в последние годы стали попроще, и дети иногда гуляют без ботинок…

Положим, слово «иногда» применимо только к Уильяму, Клэрис и Майклу. Младшие дети Марка, родившиеся уже после Обвала , – бегают босиком всегда и везде. Но ведь это же не от бедности! В школе какое-то поветрие: девочки решили, без обуви – модно. А у подростков – сами знаете: «Нефиг выделяться.» Но сандалии у детей Марка есть, а Мэри не устаёт напоминать, что принято обуваться, прежде чем выходишь из дому.

— Скажи-ка, Марк, что конкретно в жизни стало лучше за последние десять лет? Если честно?

— Инфляцию побороли!

— Ну да, возможно, двадцать два процента выглядят получше, чем семьдесят восемь в год немедленно после Обвала . Однако, Марк, инфляция – не «вещь в себе». Всего лишь математическая функция. Скорость изменения. Математики говорят: «производная». А вот «вещь в себе» – Американский Доллар. И он продолжает падать! Становится легче и легче, каждый месяц, каждый день. Уровень инфляции говорит нам, падение доллара не такое быстрое, как раньше. К примеру, ты прыгаешь с парашютом. Бац! Не раскрывается. Через какое-то время говоришь себе: великолепно! Моя скорость – стабилизировалась. Однако, продолжаешь при этом падать. Какая тебе разница, ударишься о землю со скоростью сто десять или сто одиннадцать миль в час?

— Телевидение стало лучше, мистер Штольц, — вдруг ввернул мнение Майк, как всегда, не испросив разрешения, — Я прекрасно помню, раньше было больше ста каналов и нечего смотреть. А сейчас в Хьюстоне каналов всего три, и все три – клёвые! Хочешь музыку – переключаешь на « Галвестьюб ». Американские и международные новости – на « CNN ». А лично я предпочитаю « SRTV ». Показывают все старые боевики, и совершенно без рекламы. Смотришь фильм, как на DVD – и никаких тебе дурацких перерывов каждые пять минут.

— Ну, с этим аргументом не поспоришь, Майк, — улыбнулся Фредерик, — Определённо стало лучше. Ты до Обвала телевидение не помнишь! До Обвала , приятель, американские телеканалы были настолько идиотскими, что с ними ни делай – всё улучшение.

— Вчера по « SRTV » передавали в новостях, — сказал Марк, — в Округе Харрис добавят целых шестьдесят новых врачей в этом году. Вдвое больше, чем в две тысячи двадцать седьмом. А заболеваемость раком снизилась на три процента. Ты – врождённый пессимист, Фред. Кое-что становится лучше!

— И опять в белый свет, как в копеечку, Марк! Тебе рассказали, врачей добавят , а знаешь, сколько в этом году закончат практику и выйдут на пенсию?

— И сколько?

— Триста шестьдесят! Надо постоянно сверяться с реальностью. Тебе говорят по телевизору: шестьдесят врачей добавим! А ты такой: бац! И выглядываешь в окно! У нас была частная практика на углу, помнишь? Два врача-специалиста, три медсёстры. Что стало?

— Практика закрылась.

— Видишь? До Обвала в Техасе было двести сорок практикующих врачей на каждые сто тысяч населения. А сейчас – всего сорок. С половинкой. Сверка с реальностью! Я постоянно сверяюсь. Меньше рака на три процента? Верю! Если тебя убило снайперской пулей в Мексике или ты скончался от птичьего гриппа в Хьюстоне, смерть от рака – совершенно не угрожает.

— Экономика восстановится, мистер Штольц, — сказал Майк, — Мы в школе проходили: каждый экономический кризис когда-нибудь кончается!

— А этот кризис – особенный, Майк. Он не кончится! Ещё пива?

— Ладно, объясняй, — Марк толкнул к Фредерику почти пустую кружку. Майк попытался пододвинуть и свою кружку за новой порцией, но Марк взглянул на сына, и тот молча вернул посуду на место.

— Марк, ты Холодную Войну помнишь?