Александр Грог - Время своих войн 3-4

— Должно быть, на том свете так же тесно, — думает как–то Санька. — Во–он сколько с последнего раза напихали!

Поминаются рабы божьи: Владимир — Евгений-Николай — Михаил… А–ле–кси-и–и–и-й!..

----

ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):

Цена победы СССР над фашистской Германией и ее сателлитами:

Вторая мировая война унесла около 27 млн. жизней граждан СССР.

В числе жертв войны:

11 230 000 военнослужащих,

13 700 000 — гражданское население страны.

Из числа гражданского населения:

преднамеренно истреблено оккупантами — 7,4 млн.

погибло на работах в Германии — 2,2 млн.

вымерло от голода в оккупации — 4,1 млн.

Около миллиона человек не может быть в полной мере отнесено к какой либо категории жертв СССР в войне (например, дезертиры, предатели и добровольцы, бывшие советские граждане, воевавшие на стороне Германии).

Из общего количества уничтоженного населения около 30–35 % женщин, в том числе 10–15 % «репродуктивного возраста». Вследствие этого косвенные потери по этому показателю двух материнских поколениях могут оцениваться не менее чем в 15–20 миллионов.

Таким образом, потери от войны 1941–1945 гг. в целом могут оцениваться как минимум в 40–45 миллионов человек…

Общие (безвозвратные и санитарные) потери Красной Армии и Военно — Морского Флота за всю войну с Германией 1941–1945 гг. составляют:

29 592 749 человек.

В том числе:

убито и умерло на этапе эвакуации — 5 177 410 человек,

умерло от ран в госпиталях — 1 100 327 чел.

Небоевые безвозвратные потери составили 540 580 человек.

Пропало без вести, попало в плен и неучтенные потери — 4 454 709 человек.

Итого безвозвратные потери армии (убитыми, пропавшими без вести, пленными и умершими от ран в госпиталях) составили‑11 273 026 человек.

Санитарные потери составили — 18 319 723 засвидетельствованных ранений. Военные медики поставили в строй более 10 млн. человек, из них не менее трети с повторными ранениями. Всего число раненых, контуженных и обожженных солдат и офицеров за четыре года войны составило 15 200 000…

Более 2 600 000 человек стали полными инвалидами.

Среднемесячные потери войск и флотов составляли — около 10,5 % от численности действующей армии (более 20,5 тысяч человек в день, в том числе — более 8 тысяч убитыми)…

(конец вводных)

----

— Сейчас понятно, уродство наоборот, а тогда–то? Как такое может быть, что евреи за Гитлера воевали? А расовые законы Германии?

Извилина пожимает плечами, потом цитирует изречение, что когда–то гуляло среди высшего германского генералитета, а потом анекдотом перешло в советский кинематограф: «В моем ведомстве я сам буду определять — кто еврей, а кто — нет!»

— А уничтожение? — не сдается Миша. — Как же так? Сжигали же! Правда, не только евреев… — тут же поправляет он сам себя.

— Не все евреи годились на переселение, некоторые считались испорченными. Сионисты по любому получались на стороне победивших. Хоть так, хоть этак — итог один. Побеждает Гитлер — уничтожаются неправильные евреи — восточные, а западные — правильные, неподпорченные советской властью, очень всем этим напуганные, переселяются в Палестину, куда они почему–то не хотят, если «по–доброму». Анекдот!

— Докажи! — требует Петька — Казак, но больше играясь. (Не то, чтобы он не доверяет сказанному, но знает, что Извилина на одном и том же факте способен доказать едва ли не любое, и даже, попадись ему белая ворона, убедит, что черных вовсе не существует, что все это особое преломление света в человеческих глазах, а по сути — привычка считать черное черным, а белое — белым…) Тут Казак в своих размышлениях путается…

— Первое же переселение — 300 членов сионистской организации «Билу» получив свои подъемные в Харькове, берут старт, и где–то сотня из них доезжает — аж! — до самой Одессы. Финишируют только шестнадцать. Пять процентов. Да и дальше, включая советские годы, предпочитают укореняться на «земле обетованной» почему–то в тех же пропорциях. Понятно, что такое отношение к «земле обетованной» их собственных теоретиков от иудо–вождизма взбесило по крупному. Отсюда обращение за помощью. Вот и Гитлер, не зная, что подобное в корне неисправимо, под одобрение сионистов (а то и с их подачи) решает попробовать другими методами. Лихо напугать западных на примере восточных. Потому западных евреев, находящихся в зоне оккупации — «правильных» евреев — до поры не трогали, а в Белоруссии и восточной Украине уничтожали полностью, под сто процентов. И вообще до 1943–1944 европейских евреев не трогали, а советских начали уничтожать с первых же дней войны, с июня 1941-ого! То же самое героизированное «Варшавское Гетто», с собственным самоуправлением и даже полицейскими, до того времени существовавшее само по себе, пока наши к городу не вышли. Но взяли в расчет захватить город под польское эмиграционное правительство, то что просрало войну, в первые же дни бросило войска, народ и умотало сперва в Стамбул, потом в Лондон, ну и…

Леха в разговор лезет клином.

— Вспомните–ка про «Бабий Яр»! Кто их к месту расстрела вывел? Кто организовал и построил? Те же раввины! И ведь даже не собственными руками! — Кто больше всех в этом деле преуспел? Прибалты! Латвийский батальон СС уничтожил больше, чем Сталин выслал тех же латышей (самые их сливки) в Сибирь — чуточку поостыть перед войной. Не желал он иметь на передних рубежах этакую пятую колонну. И — не парадокс ли? — этим спас их от ужасов войны и участия в тех грязных делах. Как думаете, сколько тех высланных пополнили бы батальоны СС, и чем бы это обернулось? — вопрошает Лешка — Замполит, и сам себе отвечает: — Не иначе как, перевыполнением плана смертей белорусов, русских, украинцев, но в большей степени тех самых евреев, потому как здесь была отдана строжайшая команда — «фас»! А так… ну, выполняли те латыши–литовцы–эстонцы свой план по лесоповалу, и это было правильно! Кстати, во время войны прибалтов на фронт не брали. Попробовали с литовским полком на передовой — хватило! — больше подобной дурью не занимались, те бежали к фашисту сотнями, вот тогда–то их сразу же с в строительно–хозяйственные части. Зато у немцев, как каратели, преуспели. А уж в гражданскую–то как преуспели!..

Лешка говорит быстро, жарко, убедительно.

Сергей так, будто на ходу что–то подсчитывает.

Замполит сам не замечает, что попал в ловушку — взялся перебирать обиды, которым в новейшей русской истории несть числа, что забирают в свой хоровод, как заколдованный круг… Впрочем, и Сергей — Извилина поддался, взял разгон — теперь не остановишь, не пытаются — слушают внимательно, не перечат. Если Извилина говорит, значит, крест в крест перепроверено, процежено, выловлено, счет выставлен и теперь предъявляется.