Юй Хуа - Жить

— Кажись, не бьется!

Я позвал других, и все сказали:

— Помер твой Кугэнь.

Помер от заворота кишок. Это я, старый дурак, перекормил его бобами. Мы жили беднее всех в деревне. Он, как дорвался до бобов, так и не мог остановиться…

С тех пор я живу один. Я тогда думал, мне немного осталось, а вот все никак не помру. Спина болит, вижу плохо, а слышу как молодой. Всех деревенских по голосу узнаю. Конечно, иногда тоскую. А потом думаю: всех своих я сам похоронил, умирать буду спокойно. И обо мне позаботятся. Все знают, что у меня под подушкой десять юаней для того, кто меня похоронит. И что могилу надо вырыть рядом с Цзячжэнь.

Жизнь пролетела, как один день. Батюшка думал, я прославлю наш род. Не на того понадеялся. В молодости я хорошо погулял, но быстро присмирел. Оно и к лучшему — Лун Эр и Чуньшэн были на виду, да померли рано. И старики, мои ровесники, уже отошли, а я все скриплю.

Через два года после смерти Кугэня накопил я на вола. Вол — наполовину человек. Помогает в поле, а потом с ним можно поговорить. И к пруду его водишь, как ребенка.

Взял я все, что накопил, и пошел в Синьфэн на Бычий торг. Проходил через соседнюю деревню, смотрю — на току лежит вол и плачет. Рядом мужик голый по пояс сидит на корточках и точит нож, а народ вокруг обсуждает, куда лучше ударить. Очень мне этого вола стало жалко. Всю жизнь работал на людей, а теперь ослаб — и на мясо.

Я пошел дальше, чтоб не видеть, как его зарежут. И все не могу выкинуть его из головы. Ведь он все понимает, плачет. И решил я его купить. Зашагал скорей назад.

Они уже связали ему ноги. Я говорю мужику с ножом:

— Продай, сделай милость!

Он попробовал пальцем лезвие и спрашивает:

— Чего?

— Я говорю, вола продай!

Тут он засмеялся, и все вокруг загоготали.

Я вынул из-за пазухи деньги, протянул ему:

— Считай!

А сам развязываю вола.

Мужик посмотрел — пачка толстая.

— Так ты не шутишь? И считать не буду — забирай!

Я взял вола за веревку и повел. Слышу, они смеются мне вслед и приговаривают:

— Ну и повезло же нам.

Он у меня умная скотина — понял, что я его спас, сразу успокоился и все норовит ко мне приласкаться — голову на плечо кладет. Я говорю ему:

— Рано радуешься! Ты у меня работать будешь, а не прохлаждаться.

Пришли мы в нашу деревню — и там тоже все надо мной смеются:

— Фугуй, да он старше твоего папаши! Он у тебя больше трех лет не протянет.

Я подумал, что и сам больше не протяну. А вот живем до сих пор. В деревне говорят, что про нас смерть забыла.

Я назвал его Фугуем, потому что мы похожи. Потом и деревенские это поняли.

Вообще-то он работящий, но иногда халтурит. Да что возьмешь с юла, когда я сам такой? Когда устану — мы вместе отдыхаем. Чувствую, что силы вернулись, — и ему пора в поле.

Старик поднялся, отряхнулся и подозвал вола. Тот подошел и наклонил голову, чтобы на него надели ярмо. Два Фугуя медленно зашагали по грязи, покачиваясь на ходу.

Я слышал их разговор:

— Юцин и Эрси сегодня вспахали один му, Цзячжэнь и Фэнся тоже почти целый му, а Кугэнь, хоть и мал, а полму напахал. А сколько ты сегодня наработал, я тебе не скажу, не то тебе будет стыдно. Но со старого какой спрос? Спасибо и на этом.

А потом вечерний ветер донес до меня щемящую хриплую песню:

Дымок из труб растворялся в лучах заходящего солнца. Матери звали детей. Человек, поскрипывая коромыслом, пронес ведра с навозом. Бескрайние поля засыпали. Опускалась ночь. Земля открывала ей навстречу свою крепкую грудь, как женщина ребенку.

Заря феникса. (Здесь и далее примеч. перев.)

Из Конфуция.

Долгий корень.

Праздник.

Семейная драгоценность.

Китайцы традиционно не умываются, а вытираются влажным полотенцем.

5 км.

Китайцы считают возраст с зачатия.

В китайских лавках дверь могла заменяться входной доской, которую снимали утром и помещали обратно вечером.

До начала XX в. в сколько-нибудь состоятельных китайских семьях девочкам в раннем детстве ломали кости стоп, а потом всю жизнь туго их бинтовали, чтобы ножки остались крошечными. Это считалось красивым и говорило о том, что женщине не приходится заниматься физическим трудом. Девушки с «большими» (то есть нормальными) ногами не могли сделать хорошую партию.

Рожденный весной.

Освободитель.

Вторая радость.

Горький корень.