Чак Паланик - Бойцовский клуб [litres]

Вытяни левую руку, напряги бицепс и замри.

Замри.

Брось оружие.

Это лучше, чем реальная жизнь.

На его руке был шрам от моего поцелуя. От поцелуя Тайлера. Большой Боб сбрил свои уложенные волосы и сжег щелоком свой дактилоскопический рисунок. И лучше смерть, чем арест, потому что, если тебя арестуют, ты выбываешь из проекта «Хаос» и больше не получаешь домашних заданий.

Вот Роберт Полсон – теплый центр сосредоточения всей жизни мира, а вот Роберт Полсон – предмет. Полицейский выстрел, удивительное чудо смерти.

Сегодня в каждом бойцовском клубе глава вышагивает в темноте по периметру толпы мужчин, которые смотрят друг на друга через пустую середину подвала, и кричит:

– Его зовут Роберт Полсон!

– Его зовут Роберт Полсон! – кричит толпа.

– Ему сорок восемь лет! – кричит глава.

– Ему сорок восемь лет! – кричит толпа.

Ему сорок восемь лет, и он был частью бойцовского клуба.

Ему сорок восемь лет, и он был частью проекта «Хаос».

Лишь в смерти мы обретаем наши истинные имена, ибо в смерти перестаем быть частью борьбы. В смерти мы становимся героями.

– Роберт Полсон! – ревет толпа.

– Роберт Полсон! – ревет толпа.

– Роберт Полсон! – ревет толпа.

Сегодня я прихожу в бойцовский клуб, чтобы закрыть его. Стою под одинокой лампочкой в середине подвала, и клуб приветствует меня. Для всех собравшихся я – Тайлер Дердан. Умный. Сильный. Дерзкий. Я поднимаю руки, призывая к тишине, и говорю: почему бы нам не разойтись? Отправляйтесь домой и забудьте о бойцовском клубе.

Я думаю, бойцовский клуб выполнил свою задачу.

Проект «Хаос» отменяется.

Я слышал, по телевизору показывают хороший футбольный матч…

Сотня мужчин молча смотрит на меня.

Погиб человек, объясняю я. Игры закончились. Это больше не смешно. И тут из темноты за пределами толпы раздается безымянный голос главы филиала:

– Первое правило бойцовского клуба: бойцовский клуб не обсуждают.

Я кричу: идите домой!

– Второе правило бойцовского клуба: бойцовский клуб не обсуждают.

Бойцовский клуб отменяется! Проект «Хаос» отменяется!

– Третье правило: два человека на бой.

Я Тайлер Дердан, кричу я. Я приказываю вам убираться!

Никто на меня не смотрит. Люди глядят друг на друга через середину подвала.

Голос главы филиала звучит в комнате. Два человека на бой. Никаких рубашек и туфель.

Бой продолжается столько, сколько нужно.

Представьте, что это произносится в сотне городов, на нескольких языках.

Правила заканчиваются, а я по-прежнему стою в круге света.

– Записавшиеся на первый бой, займите ринг! – раздается голос из темноты. – Очистить середину клуба!

Я не шевелюсь.

– Очистить середину клуба!

Я не шевелюсь.

Одинокая лампочка отражается в сотне пар глаз, мерцающих в темноте, и все они выжидательно смотрят на меня. Я пытаюсь увидеть каждого человека так, как увидел бы Тайлер. Выбрать лучших бойцов для проекта «Хаос». Кого бы Тайлер пригласил работать в «Мыловарне на Пейпер-стрит»?

– Очистить середину клуба!

Это устоявшаяся процедура. После трех требований главы меня вышвырнут за дверь.

Но я – Тайлер Дердан. Я придумал бойцовский клуб. Бойцовский клуб – мой. Я написал эти правила. Никого из вас не было бы здесь, если бы не я. И я говорю: хватит!

– Приготовиться удалить его на счет три, два, один.

Круг людей обрушивается на меня, две сотни рук вцепляются мне в руки и ноги, меня растягивают, поднимают к свету.

Приготовиться катапультировать душу через пять, четыре, три, две, одну…

Меня передают над головами, из рук в руки, я плыву по толпе к двери. Парю. Лечу.

Бойцовский клуб мой, кричу я. Я придумал проект «Хаос». Вы не можете меня вышвырнуть. Я здесь главный. Идите по домам.

Голос главы клуба:

– Записавшиеся на первый бой, займите ринг! Немедленно!

Я не уйду. Не сдамся. Я сумею с этим справиться. Я тут главный.

– Удалить члена бойцовского клуба, немедленно!

Катапультировать душу, немедленно.

Я неторопливо вылетаю за дверь, в холодный ночной воздух, под звездное небо и ложусь на бетон парковки. Руки отдаляются, дверь захлопывается, задвижка встает на место. В сотне городов собрания бойцовского клуба продолжаются без меня.

Долгие годы я мечтал уснуть. Ускользнуть, сдаться, провалиться. Теперь сон – последнее, чего я хочу.

Я с Марлой, в номере 8 «G», в отеле «Риджент». Вокруг старики и наркоманы, они заперлись в своих каморках, и здесь мое нервное отчаяние кажется нормальным и ожидаемым.

– Вот, – говорит Марла, усевшись со скрещенными ногами на постель. Она выдавливает из блистера полдюжины таблеток-стимуляторов. – Раньше я встречалась с парнем, которого мучили жуткие кошмары. Он тоже ненавидел спать.

И что с ним стало?

– Умер. От сердечного приступа. Передозировка. Слишком много амфетаминов. Ему было всего девятнадцать лет.

Спасибо, что поделилась.

Когда мы вошли в отель, парень за стойкой отдал мне честь. Половина волос на его голове вырвана с корнем, череп покрыт шрамами. Пенсионеры, которые смотрели телевизор в холле, обернулись, чтобы поглядеть, кого это парень за стойкой назвал сэром.

– Добрый вечер, сэр.

Представляю, как в эту минуту он звонит в некий штаб проекта «Хаос» и сообщает о моем местонахождении. У них на стене висит карта города, и они отмечают мои перемещения кнопками. Чувствую себя меченым, словно перелетный гусь в передаче про природу.

Все следят за мной, ведут учет.

– Можешь принять все шесть, – говорит Марла. – Но чтобы желудок не взбунтовался, их нужно засовывать в задницу.

Мило.

– Это не я придумала, – говорит Марла. – Потом добудем что-нибудь посильнее. Настоящие наркотики, вроде амфетамина, или спида, или крока.

Я не собираюсь совать эти таблетки в задницу.

– Тогда не принимай больше двух.

Куда мы пойдем?

– В боулинг. Он работает всю ночь, и там тебе не дадут уснуть.

Я говорю: куда бы мы ни пошли, парни на улице считают меня Тайлером Дерданом.

– Поэтому водитель автобуса не взял с нас денег за проезд?

Да. А два парня уступили нам место.

– К чему ты клонишь?

Вряд ли достаточно просто спрятаться. Мы должны что-то сделать, чтобы избавиться от Тайлера.

– Я встречалась с парнем, которому нравилось надевать мою одежду, – рассказывает Марла. – Платья, шляпки с вуалями. Ты можешь одеться женщиной, и тебя никто не узнает.

Я не собираюсь одеваться женщиной – и не намерен совать таблетки себе в задницу.

– Дальше – больше, – говорит она. – Я как-то встречалась с парнем, который хотел, чтобы я разыграла лесбийскую сцену с его надувной куклой.

Могу представить, как стану одной из историй Марлы.

Я как-то встречалась с парнем, у которого было раздвоение личности.