Юрий Цыганов - Зона любви

Я видел, — отец смешон, нелеп, экзальтирован, но далеко не глуп, быть может, (наверняка!) он был талантлив. Но эти… которые его окружали… посмеивались, но пили за его счет… как я теперь понимаю, не достойны были сдувать пылинки с его ног… но ведь я… проклинал не их — ЕГО!

И тогда Эдипов комплекс подкрадывался неслышно. Простой и необузданный, но очень болезненный… Я убивал своего отца ежечасно, каждую минуту я вытравливал его из себя.

— Эткин, вы так плохо учитесь, потому что отец вас зачал в пьяном состоянии.

Это мне сказано. На большой перемене. Классной руководительницей. (Да-с… классная была руководительница!)

И старуха давно в могиле, и я уж смотрю с вершин… а как свежо воспоминание! Сколько всего в этой фразе намешано… Какое богатство! Сколько тут ненависти, тупоумия… мрака веков! Какую глыбу свалила она на мою детскую голову!

Вот он — первый камень в строительстве моего Храма. Тащи и устанавливай!

О, если б я знал, как мне тогда повезло! Какая роскошь эти дурацкие комплексы! Какие сокровища! Я был обладателем несметного клада слитков золотых, сундуков бриллиантов! И всё надежно запрятано в подвалах души моей…

Оставалось лишь раскопать и распорядиться с толком и пользой.

Я так скажу: если ты обнаружил в себе хоть пару самых бросовых комплексов, — берись срочно за дело, — взращивай их, культивируй, раздувай до вселенских масштабов! И преодолевай потом. Работа на всю жизнь. Ты на пути к величию!

Человек, лишенный комплексов, — не человек уже, а совершенство природы. А такое совершенство для творчества, — дело гиблое. Тупик. Нет в этих божьих созданиях ни воображения, ни злости… ни стыда! Ну и на что они сгодятся? Что могут миру поведать?

Я был не из таких…

Однако!

Все эти комплексные мучения, конечно, достойное время провождение, необходимый материал, для творческих, так сказать, нужд… Все эти преодоления, забеги с препятствиями, «танцы с саблями» будят воображение, оттачивают мысль, закаляют чувства…

Однако-однако…

Для личной жизни они оказались спутниками никакими, а по большому счету — чудовищными.

Благополучно выбравшись из одной трагедии, я создавал другую. Сам! На пустом месте!

Всё было настоящее: и походы, и войны, и трагедии… Не было настоящих причин!

Я их творил! Ежедневно… Ежеминутно! Я занимался этой работой, не ведая, какие пропасти зияют подо мной, какие Черные дыры вскрываю я ненароком… Среди всего разнообразия мира, его гармонии, я чутко улавливал сбои… аритмию Духа… и бросался туда, не рассуждая, увлекаемый таинственными инстинктами…

Когда моя душа отлетела, освободившись, наконец, от тяжкой ноши, от напряжения, что рвало ее, бедную, всю земную жизнь и залетела туда, где предъявляют счета, я был спокоен… Мне было о чем рассказать…

И тогда я решил собрать пресс-конференцию в небесной канцелярии и кинул клич. Какой-то небесный пастух откликнулся на мой призыв — заиграл в рожок, и любопытные ангелы со всей Вселенной слетелись и толпились теперь у ворот возбужденные и радостные… И кто-то крикнул:

— Наконец он вернулся!

Я кивнул им приветливо и сказал:

— Не толпитесь, ангелы, рассаживайтесь на своих мягких кочках-облаках.

И они расселись и сложили крылышки и устремили на меня свои пронырливо-задушевные, веселые взоры.

И тогда я начал свой отчет. Я сказал так:

— Привет ангелы! Небесные пацаны… Я открываю пресс-конференцию. Форма проведения такая: вопросы задаю я… и пытаюсь на них ответить. А вы пишите, пишите… записывайте на небесах мои откровения, стенографируйте своими ангельскими перышками зигзаги моей жизни… Мои взлеты и падения… И не волнуйтесь вы так! Небеса стерпят всё.

— О, кей! — закивали ангелы кудрявыми головками. — Мы внимательно слушаем.

И заулыбались… А кто-то крикнул:

— Уже всё записано. У нас большая библиотека!

— Ладно, ладно… — я улыбнусь им в ответ и начну свой рассказ:

Мой выход в свет в 1955 году, в светлую Христову Пасху, в Страстной Четверг был ознаменован затишьем и умиротворением… То есть знамения как такового не было. Ни одной лишней звезды над поселком Сетунь, ни волхвов с подарками. Истребление народов приостановилось, Ирод сдох, унеся с собою легионы душ. Могила душегуба еще долго испускала страшные зловония…

Чумная эпоха завершилась…

Народы опять на что-то надеялись…

Время для рождения было выбрано вполне сносное. Но родиться дело не хитрое… Куда сложнее было сформироваться во что-нибудь приличное в стране, где ложь стала привычна, как рассвет по утрам.

Неприятие лжи и стало моей путеводной звездочкой…

Я никак не вписывался в этот мир.

Я замолчу. И тишина повиснет во Вселенной. И напряжение возникнет в сферах небесных. И благость слетит с ангельских лиц… Бедняги заволнуются, закрутят головками…

А я буду молчать.

Я помину минутой молчания свой выход в мир. В мир, где все было изгажено ложью!

А потом я продолжу с пафосом. Я обрушу на ангельские головы свои открытия, как они когда-то обрушились на меня.

— Когда сознание, как молния вспыхнуло в мозгу!.. И вырос хуй !.. И встал торчком, указывая направление к небу!.. О!.. Вы знаете, что такое хуй , ребята!? О, вы не знаете что это такое! Я бы спел оду этому мерзавцу! Только зачем ему мои оды?

— Ох! — всполошатся ангелы. — Здесь нельзя так ругаться. Это ужасное слово… нам его неприятно слышать!

— М-да? Что ж… Хорошо, — скажу я и подумаю: «Интересно, а как его еще называть? Детский сад, ей богу…»

А кто-то скажет:

— Нормальное мужское словечко… Словечко что надо! Не слушайте их, маэстро!

— Ладно… Я попробую обойтись без него. Если уж вам так неприятно… Если оно вам режет слух. Если у вас тут такие порядки…

И я продолжу, волнуясь:

— Это существо без чести и совести! Он не знаком с такими высочайшими достижениями человеческой цивилизации, как духовность, нравственность… патриотизм!.. Он плевал на эти понятия!.. Он о них даже не слышал!

Его интересовал только грех! Да! Этот парень мог только спать, ссать и блудить… по разным потаенным местечкам… Он был примитивен, эгоистичен… Но порой он становился безумен! В поисках утех его разбирало, колбасило!.. Он вытягивался, как змей, рвущийся на свободу… Он становился тверд и абсолютен, как скипетр. Он не спрашивал меня ни о чем… Он утверждал свою безбожную власть!!

Сопротивлялся ему только Дух.

Так началось во мне Великое Противостояние. Вечная война Духа и… этой бестии… или как там его обозвать.

Примирить их могла только Любовь…