Тим Дорси - Большой бамбук

— Мы спим в номере по очереди, — добавил Колтрейн. — Если хочешь, можешь пойти поспать, пока мы здесь.

— И еще одна вещь, — произнес Чи-Чи. — Только не бери в голову, если он вдруг начнет нести околесицу. Что поделать, старческий маразм. Врачи говорят, что это у него уже как минимум несколько лет, но разве мы могли знать? Он всегда был любитель нести всякую чушь.

Серджио вновь открыл глаза.

— Я слышу все, что вы про меня говорите.

— Извини, — произнес Чи-Чи.

— Сделайте вид, что меня здесь вообще нет, — посоветовал Серджио. — Валяйте, скажите ему, коль скоро вы завели этот разговор, что я ношу памперсы.

— С ним было несколько случаев, — вздохнул Колтрейн.

— Это я из вредности, — возразил Серджио. — И вообще, у кого тут из нас не все в порядке с головой?

Чи-Чи притянул к себе стул.

— Следующее дежурство — мое.

Двое мужчин в черных костюмах и тонких темных галстуках сидели в полутемном кабинете. Жалюзи на окнах были закрыты.

— Версия с Зейнсвиллем оказалась тупиковой. Они опережают нас лишь на пару дней, а такое впечатление, что как минимум на год. Они словно растворились в воздухе.

На другом конце стола сидел третий, старше их по званию.

— Так что, у вас вообще никаких идей? — спросил он и задумчиво сложил на груди руки.

Один из мужчин в темном костюме покачал головой.

— Их могло занести куда угодно.

— Вам известен круг их знакомых?

— Значит, нам снова в аэропорт?

Третий кивнул.

Голливуд

Беспощадное белое солнце постепенно сделалось красно-коричневым и в конце концов нырнуло за горизонт, и лишь самые упрямые лучи не оставляли попыток пробиться сквозь смог Лос-Анджелеса. Вид с Айвар-стрит, сбегающей по холму вниз — туда, где кончается небо.

На углу примостился четырехэтажный жилой дом, над входом — старомодная, в желто-зеленых тонах, вывеска крупными буквами: «Альто-Нидо».

Окно на третьем этаже было распахнуто, и ветер колыхал тонкие тюлевые занавески. Внутри в комнате сидел молодой человек в банном халате и стучал по клавишам пишущей машинки. В зубах у него был зажат карандаш.

Вокруг него туда-сюда сновали четверо соседей по квартире, работавшие на студии «Вистамакс» в отделе реквизита.

Марк поставил одну ногу на стул, чтобы зашнуровать кроссовки.

— Форд, ты идешь с нами?

— Одну минуточку.

Вытирая полотенцем мокрые волосы, из ванной вышел Педро.

— Давай пошевеливайся. Мы выходим через пару минут.

Форд вынул изо рта карандаш.

— Но ведь мы даже не знаем, где состоится вечеринка.

— Не знаем.

— Тогда к чему такая спешка?

И вновь застучал по клавишам.

— Потому, что Даллас может позвонить в любую секунду и назвать место. И тогда нам нужно тотчас выходить.

— Не понимаю, как мы вообще попадаем на все эти вечеринки, — произнес Форд, поднимаясь из-за пишущей машинки. — По идее, они только для избранных. На них порой не могут попасть даже сами актеры.

— Просто Даллас нас любит, — сказал Рей.

— Это Даллас-то? — удивился Форд. — Кстати, я так и не врубился, чем он, собственно, занимается.

— Какая разница, главное, что он большая шишка, — произнес Марк.

— Такое впечатление, что ему просто нечего делать, вот он и ошивается на складе реквизита.

— Зря ты, — возразил Педро. — Даллас — третий помощник продюсера. Поди поищи другого такого.

— Его имя значится в титрах как минимум шести десятков картин.

— Из-за каких таких заслуг?

— Поставляет Гликам кокаин.

Дзынь!

— Это Даллас… Алло?.. Да-да. Я знаю, где. это… увидимся в десять…

— Где это? — полюбопытствовал Марк.

— На пересечении Мелроуз и Ла-Бри, — ответил Педро. — Вечеринка по случаю нового брэнда духов. Их еще выпустила одна телка. Ну, та, которая поет. В афганском ресторане. Там выставили настоящий кордон, чтобы не ломился «левый» народ. Но мы попадем внутрь через соседний курительный салон. Главное, не забыть бы пароль. Ну и словечко — «велеречивый».

Перед входом в курительный салон на Мелроуз-Плейс стояли два угрюмых типа с накачанной мускулатурой. К тротуару то и дело подкатывали лимузины и шикарные авто, из которых выходили тощие манекенщицы и немолодые мужчины с конскими хвостами. Вышибалы расступались, пропуская их внутрь.

По тротуару шагала компания молодых людей. Вышибалы преградили вход. К ним подошел Педро.

— Велеречивый.

Вышибалы и бровью не повели. Как стояли, так и остались стоять.

— Я сказал, велеречивый.

И снова ноль эмоций.

Педро обернулся на остальную компанию.

— Понятия не имею, что происходит.

И тут зазвонил мобильник.

— Алло? А, привет, Даллас… Да, мы торчим снаружи. В этом все и дело. Мы не можем… Понял, спасибо… — Он закрыл телефон и повернулся к приятелям. — Они поменяли пароль. Первый предназначался для того, чтобы отшить всякую шваль.

И Педро вновь шагнул к вышибалам.

— Пандемия, — произнес он.

Вышибалы расступились. Друзья прошли внутрь и направились дальше вдоль длинного узкого прохода, уставленного с обеих сторон напольными кальянами, курильницами и их современными калифорнийскими родственниками-фумигаторами. В отличие от традиционных средств последние следует втыкать в розетку, а пахучие вещества в них не горят, а распыляются в воздухе. Служебный коридор в задней части магазина соединялся с афганской кебабной. Дверь открыл швейцар в бабочке. Проход позади ресторана был полон лазерных лучей и запахов карри. Модели курили зеленые и фиолетовые сигаретки. Заметив в толчее Далласа, друзья помахали ему. Даллас помахал в ответ. На нем был малинового цвета шелковый спортивный костюм. Сам он медленно пробирался сквозь толпу, вытягивая из поясной сумки небольшие конвертики и вкладывая их на ходу в протянутые ладони своих многочисленных знакомых.

— Эй, Даллас! — окликнул его Педро. — Спасибо за приглашение. Классная вечеринка.

— Она уже закончилась. Пора отсюда сваливать.

— Но ведь они только начали.

Даллас покачал головой.

— Ее свернули за полчаса до начала. Избранная публика отправилась по новому адресу.

Друзья вновь загрузились в машину и, пристроившись в хвост даллассовскому «феррари», покатили по коварному, извилистому Лорел-Каньону. В промежутках между домами мелькали потрясающей красоты виды.

— И куда теперь? — поинтересовался Форд.

— К профессиональному голосу, — ответил Педро.

— Ты хочешь сказать, к тому чуваку с басом, который предварительно просматривает фильмы ужасов? — уточнил Марк. — Ну, к тому самому, «Я Мастер Ужасов, который сейчас напугает вас до потери пульса?».

— Это который Глас Божий? — уточнил Форд.

— Нет, к чуваку номер два, которому достаются объедки с барского стола, — пояснил Педро. — Плюс телевидение.