Кен Фоллетт - Избранные произведения. II том

Грег затаил дыхание.

— Отец, так ты с ним встретишься? Пойдешь со мной посмотреть на своего внука?

— Черт, ладно! — Лев откупорил бутылку, налил водку и передал Марге и Грегу их рюмки. — Как бы там ни было… Как зовут мальчишку?

— Джорджи.

Лев поднял рюмку.

— Ну, за Джорджи!

Все выпили.

Ллойд Уильямс взбирался по узкой горной тропе в хвосте цепочки отчаянных беженцев.

Дышалось легко. Он уже привык. Он несколько раз переходил Пиренеи. На ногах у него были эспадрильи — тапочки на веревочной подошве, дающие ногам более надежное сцепление с каменистой землей. Поверх синего комбинезона на нем было теплое пальто. Сейчас на солнце было жарко, но, когда группа поднимется повыше, а солнце сядет, температура опустится ниже точки замерзания.

Впереди него брели два выносливых пони, трое местных жителей и восемь усталых, перепачканных беглецов, все — тяжело нагруженные. Среди них были трое американских летчиков, выжившая команда бомбардировщика «Либерейтор», совершившего вынужденную посадку в Бельгии. Еще в группе было два британских офицера, совершивших побег из лагеря военнопленных «Офлаг-65» в Страсбурге. Остальные были — чешский коммунист, еврейка со скрипкой и таинственный англичанин, которого звали Ветряк и, наверное, это был какой-нибудь шпион.

Все они прошли долгий путь и перенесли множество лишений. Это был последний этап их пути, и самый опасный. Если их сейчас схватят, то будут пытать, пока они не выдадут тех смельчаков, и мужчин и женщин, которые им помогали проделать этот путь.

Вела группу Тереза. Карабкаться в гору для непривычных людей было тяжелым трудом, но, чтобы снизить риск быть обнаруженными, нужно было идти быстро, и Ллойд заметил, что беженцам было легче не отставать, если их вела маленькая, милая женщина.

Тропинка стала более пологой и расширилась, выходя на небольшую полянку. Вдруг раздался громкий голос.

— Стой! — прозвучало по-французски с немецким акцентом.

Цепочка резко остановилась.

Из-за скалы появились два немецких солдата. В руках у них были обычные винтовки системы «Маузер» со скользящим затвором и магазином на пять патронов.

Инстинктивно Ллойд потянулся к карману пальто, где у него лежал заряженный 9-миллимитровый пистолет «люгер».

Бежать с материковой Европы стало еще труднее, и работа Ллойда стала еще более опасной. В конце прошлого года немцы оккупировали южную половину Франции, презрительно игнорируя правительство Французского государства Виши как неудачную бутафорию, которой оно всегда и являлось. Полоса шириной в десять километров вдоль всей границы с Испанией была теперь объявлена запретной зоной.

— Доброе утро, господа, — по-французски обратилась Тереза к солдатам. — Все в порядке? — Ллойд хорошо ее знал и мог различить в ее голосе легкую дрожь, но он надеялся, что часовые этого не заметят.

Среди французских полицейских было много фашистов и мало коммунистов, но все они были ленивы, и никто не хотел преследовать беглецов по обледеневшим тропам Пиренеев. А вот немцы хотели. Немецкие войска вошли в приграничные городишки и начали патрулировать тропы и протоптанные мулами горные дороги, которыми пользовались Ллойд с Терезой. Францию оккупировали не ударные войска: те бились в России, где недавно потерпели поражение под Сталинградом после долгих и кровопролитных боев. Среди немцев, находившихся во Франции, было много стариков, мальчишек и ходячих раненых. Но казалось, это лишь заставляло их сильнее стремиться доказать свою пригодность. В отличие от французов, они мало на что закрывали глаза.

И теперь старший из двух солдат — тощий как смерть, с седыми усами — спросил Терезу:

— Куда направляетесь?

— В деревню Ламонт. Везем продукты вам и вашим товарищам.

Этот немецкий отряд перешел в отдаленную горную деревню, вышвырнув местных жителей. Уже потом они поняли, как трудно снабжать находящиеся в этой местности войска. Со стороны Терезы это было гениальной мыслью — подрядиться возить им еду (за немалое вознаграждение) и таким образом получить доступ в запретную зону.

Тощий солдат подозрительно посмотрел на мужчин с мешками за спиной.

— Все это — для немецких солдат?

— Надеюсь, — сказала Тереза. — Ведь здесь, наверху, больше никому это не продашь. — Она вынула из кармана листок бумаги. — Вот приказ, подписанный вашим сержантом Эйнштейном.

Солдат внимательно прочитал и вернул листок. Потом он посмотрел на подполковника Уилла Донелли, тучного американского пилота.

— Он что, француз?

Ллойд сунул руку в карман, где лежал пистолет.

Внешность беженцев представляла собой проблему. В этой части света местные — что французы, что испанцы — обычно были маленькие и смуглые. И все были худыми. И Ллойд и Тереза под это определение подходили, да и чех со скрипачкой тоже. Но англичане были белокожие и светловолосые, а американцы — здоровенные.

— Гийом родился в Нормандии, — сказала Тереза. — Это из-за масла он такой.

Младший солдат, бледный мальчишка в очках, улыбнулся Терезе. При взгляде на нее так и тянуло улыбнуться.

— А вино у вас есть? — сказал он.

— Конечно.

Лица часовых заметно посветлели.

— Хотите немножко прямо сейчас? — сказала Тереза.

— На солнце все время жажда мучит, — сказал старший.

Ллойд открыл короб, который везли на одном из пони, вынул четыре бутылки руссийонского белого вина и протянул им. Немцы взяли каждый по две бутылки. Все заулыбались, стали пожимать руки. Старший часовой сказал:

— Езжайте, друзья.

Беженцы двинулись дальше. На самом деле Ллойд не ждал беды, но никогда не знаешь наверняка, и он был рад оставить пост позади.

Чтобы добраться до Ламонта, потребовалось еще два часа. Абсолютно нищая деревенька — горстка грубых лачуг да кое-где пустые овины — стояла на краю маленького высокогорного плато, и кое-где только-только начинала показываться весенняя трава. Ллойду стало жаль живших здесь людей: так мало у них было, но даже это у них отняли.

Группа дошла до середины поселка, и все с облегчением сбросили свой груз. Их окружили немецкие солдаты.

Это самый опасный момент, подумал Ллойд.

Сержант Эйнштейн возглавлял взвод из пятнадцати-двадцати солдат. Все помогали выгружать продукты: хлеб, колбасу, свежую рыбу, концентрированное молоко, консервы. Солдаты были довольны, что им доставили продукты, да и новым лицам были рады. Они весело разговаривали со своими благодетелями.

А беженцы должны были говорить как можно меньше. Именно сейчас их легко могло выдать любое слово. Кое-кто из немцев мог знать французский достаточно хорошо, чтобы отличить английский или американский акцент. Даже те, кто говорил по-французски сносно — как Тереза и Ллойд, — могли выдать себя грамматической ошибкой. Легко было сказать sur le table вместо sur la table, но ни один француз никогда такой ошибки не сделает.