Кен Фоллетт - Избранные произведения. I том

Ле Шаррон велеречиво поблагодарил короля за оказанную высокую честь и поклялся выполнить распоряжения его величества в наиполнейшей мере. После чего их с Пьером отпустили. Кланяясь и пятясь к выходу, Пьер едва верил успеху собственной сумасбродной затеи и ждал, что Екатерина вот-вот спохватится и велит ему вернуться. Но он очутился снаружи, двери приемной залы закрылись, и стало понятно, что сделан еще один шаг к победе.

Вместе с ле Шарроном Пьер прошел через гардеробную и сторожевую и спустился по лестнице.

Выйдя во двор, где их поджидал Бирон с лошадьми, они увидели, что на улице окончательно стемнело.

Прежде чем расстаться с ле Шарроном, следовало скормить тому очередную ложь.

— Король забыл кое о чем упомянуть, — сказал Пьер.

У бывалого придворного эта фраза мгновенно вызвала бы подозрение, но ле Шаррон был настолько поражен очевидной близостью Пьера к его величеству, что выказал горячее желание услужить государю чем только возможно.

— Если жизни короля будет угрожать опасность, колокол на церкви Сен-Жермен-Л’Оксерруа станет звонить непрерывно. Другие церкви, где служат заслуживающие доверия католики, подхватят этот набат по всему Парижу. Для вас это будет знак, что гугеноты восстали против короля, и вы должны напасть на них.

— Неужто такое и вправду может быть? — опешил ле Шаррон.

— Более того, это может случиться уже сегодня, так что будьте наготове.

Старшине попросту не пришло в голову усомниться в словах Пьера. Он принял это предупреждение за чистую монету.

— Клянусь, мсье.

Пьер достал из своего седельного мешка книгу в черном переплете и вырвал из нее страницы с именами высокородных гугенотов и их предполагаемых убийц. На остальных страницах перечислялись имена гугенотов-простолюдинов.

Он протянул книгу ле Шаррону.

— Вот список всех известных протестантов в Париже.

Ле Шаррон изумился.

— Я и думать не думал, что такой список существует!

— Я готовился к этому дню многие годы, — объяснил Пьер с самодовольной улыбкой. — Сегодня мои усилия, возможно, окупятся.

Ле Шаррон почтительно взял книгу в руки.

— Если услышите колокола, ваш святой долг — прикончить всех, чьи имена занесены в эту книгу, — торжественно произнес Пьер.

Старшина сглотнул. До этого мгновения он и не подозревал, что ему, быть может, суждено стать зачинщиком резни. Но Пьер подвел его к этому решению столь искусно, столь коварно и умело, что ле Шаррону оставалось лишь утвердительно кивнуть. Он даже предложил кое-что от себя.

— Если начнется схватка, я прикажу ополченцам надеть опознавательный знак — скажем, повязать на руку белую тряпку, чтобы они могли опознать друг друга.

— Очень хорошо! — одобрил Пьер. — Непременно доложу его величеству о вашем предложении.

Старшина, сам не свой от счастья, пролепетал:

— Это для меня великая честь.

— Ступайте же. У вас много дел.

— Верно. — Шаррон взобрался на лошадь, прижимая к груди книгу в черном переплете. Прежде чем уехать, он поделился сокровенной надеждой: — Давайте молить Господа, чтобы все предосторожности оказались напрасными.

— Аминь, — ответил Пьер.

Старшина уехал.

Бирон вскочил в седло.

Пьер помешкал, разглядывая дворец в итальянском стиле, из стен которого только что вышел. Ему до сих пор не верилось, что он так просто облапошил коронованных особ. Но когда правители охвачены страхом, их снедает потребность действовать, а потому они обыкновенно соглашаются на любой план, который кажется им убедительным.

Ладно, дело еще не сделано. За минувшие несколько дней все его усилия шли прахом, так что и сегодняшний замысел, куда более хитроумный, вполне может провалиться.

Он сел в седло.

— Едем на рю де Бетизи.

До пристанища Колиньи было недалеко. У ворот несли дозор королевские стражники. Одни бдительно сжимали в руках аркебузы и пики, другие, видимо отдыхавшие, сидели на земле, держа оружие поблизости. Через такую преграду было не прорваться.

Пьер натянул поводья и сказал одному из стражников:

— Сообщение от его величества короля вашему командиру!

— Я ему передам, — отозвался стражник.

— Нет. Приведите его, и поскорее.

— Он спит.

— Я что, должен вернуться в Лувр и сказать, что ваш командир не пожелал встать с постели, чтобы выслушать повеление короля?

— Конечно же, нет, мсье. Прошу прощения, мсье. — Стражник убежал и вскоре вернулся вместе с Коссеном, который, судя по его виду, спал прямо в одежде.

— Планы изменились, — поведал Пьер Коссену. — Гугеноты замышляют взять короля в заложники и править от его имени. Благодаря верным людям этот заговор удалось раскрыть, но король хочет арестовать Колиньи.

Коссен был далеко не так наивен, как ле Шаррон. Он недоверчиво посмотрел на Пьера, гадая, должно быть, почему король выбрал своим посланцем доверенного советника герцога де Гиза.

— Подтверждение имеется? — хрипло спросил он.

— Вам не придется арестовывать адмирала самому. Король кого-нибудь пришлет.

Коссен пожал плечами. Нет прямого приказа — и ладно.

— Хорошо, — сказал он.

— Просто будьте наготове, — попросил Пьер и поехал прочь.

Что ж, он сделал все, что было в его силах. Нагромоздив одну мелкую, вроде бы невинную ложь на другую, расчистил путь для грядущего конца света. Теперь оставалось лишь надеяться, что все те, кого он втянул в свои тенета, от короля до звонаря церкви Сен-Жермен-Л’Оксерруа, поведут себя именно так, как он предполагал.

С наступлением ночи толпа перед воротами особняка на улице Вьей-дю-Тампль слегка сократилась в численности, но все равно там было в избытке недовольных гугенотов, и Пьер с Бироном опять воспользовались боковым входом.

Надо было выяснить, насколько готов герцог Анри. Вообще-то молодой герцог всегда выказывал желание действовать, но за последнюю неделю он разочаровался в Пьере, а потому мог передумать и не стал собирать своих людей.

С немалым облегчением, близким к восторгу, Пьер узрел на внутреннем дворе пять десятков вооруженных мужчин; конюхи держали под уздцы оседланных лошадей. Пьер углядел безносого Расто, рядом с которым отирался его давний приятель Брокар. Пламя факелов отражалось на грудных пластинах и шлемах. Это были опытные, закаленные в схватках воины; они терпеливо ждали и переговаривались негромко, воплощая собой зловещую силу.

Пьер протолкался сквозь солдат и разыскал герцога де Гиза. Завидев Пьера, тот спросил:

— Ну, что?

— Все готово. Король согласился на все наши пожелания. Старшина вооружает ополчение и выкатывает городские пушки, как мы и договаривались.

Надеюсь, мысленно прибавил Пьер.

— А Коссен?

— Я сказал ему, что король пришлет кого-нибудь арестовать Колиньи. Если он мне все-таки не поверит, придется пробиваться силой.