Джеральд Гордон - Да сгинет день...

А так как Энтони считался теперь европейским мальчиком, то и с братом его, каким бы темным он ни был, нельзя обращаться иначе, как с европейцем. Так называемых «европейских» детей, чья генеалогия может выдержать самый тщательный анализ, не так уж много в стормхокской школе; взять, к примеру, этого мальчика Мак-Грегоров...

Да, решил мистер Томас, Стива Грэхема нужно тоже принять в стормхокскую школу.

Поэтому, когда Джордж с наигранно-самоуверенным видом вошел к директору в кабинет и изложил причину своего прихода, он обнаружил, что мистер Томас настроен отнюдь не враждебно. Старый джентльмен восторженно отозвался об Энтони. Один из самых лучших мальчиков в школе, сказал он, прекрасный ученик и хороший товарищ.

Джордж вернулся домой в бодром настроении и весело принялся за обед. Жена подавала ему капусту и картошку, а он смотрел на нее с сияющей улыбкой.

Мэри вопросительно взглянула на мужа.

— У тебя очень счастливый вид, Джордж, — сказала сна. — Неужели нам, наконец, повезло?

Он торжественно положил на стол нож и вилку.

— Да, дорогая моя, повезло. Стив принят в стормхокскую школу.

Узнав, что брат принят в школу, Энтони со страхом подумал о начале нового семестра. Ему уже исполнилось одиннадцать лет, и в младших классах он был одним из самых рослых мальчиков. Энтони знал, что все любят его, но в то же время постоянно чувствовал какую-то опасность и поэтому отчаянно цеплялся за дружбу с Бобом Шортом.

На всякий случай, чтобы младший брат не просил подвозить его на занятия, Энтони перестал ездить на велосипеде в школу и держал его только для прогулок.

Опасения Энтони были небезосновательны. Стив не отличался общительным нравом. В первые дни своего пребывания в школе он ходил на переменах вокруг спортивной площадки, сосал палец и застенчиво смотрел на других детей. Никто не подходил к нему. В классе мисс Нидхем для него не нашлось такого товарища, как Боб Шорт. Больше того, все дети, казалось, сторонились темнокожего мальчика.

Как-то утром прозвонил звонок на десятиминутную перемену; мальчики и девочки выбежали на площадку и стали группами, приготовившись к играм. Стив побрел прочь, одинокий и никому не нужный. Он прошел на другой конец площадки, туда, где собрались старшие ребята.

Энтони заметил приближение младшего брата и украдкой посмотрел на товарищей; они продолжали смеяться, кричать, кувыркаться, играть, и Энтони осторожно, стараясь, чтобы его не увидели, убежал от них.

— Ты ведь знаешь, что сюда нельзя ходить, Стив, — сказал он брату, когда они очутились одни.

— Почему, Энтони? — спросил Стив, склонив голову на бок; в его внимательных темнокарих глазах была глубокая тоска.

— Потому что здесь играют старшие. Ты еще только в приготовительном классе, и моим товарищам не нравится, когда ты приходишь и стоишь здесь. Тебе нужно идти и играть с младшими.

— Но они не хотят со мной играть.

Энтони умолк. Отчаяние охватило его; он быстро осмотрелся, не стоит ли кто рядом. Шагах в ста от них смеялись и горланили его сверстники. Энтони прислушался. А вдруг это они смеются над ним? Может быть, кричат: «цветной выродок»?

Братья прошли под сень деревьев, где их никто не мог видеть, и Энтони сразу почувствовал себя спокойнее.

— Почему они с тобой не играют? — мягко спросил он, заранее предвидя ответ.

— Не знаю.

— Ну, так ты сам должен пойти и играть с ними. Просто подходи и играй.

— Я боюсь.

— Не глупи. Чего ты боишься? Ведь играть так интересно. На, Стив, возьми это и поиграй с кем-нибудь в своем классе. — Энтони вытащил из кармана мешочек с камешками. — И на переменах, как ты это сделал сегодня, ко мне не подходи.

Зазвонил звонок, и оба брата поспешили в классы.

На следующий день дома Стив сказал Энтони:

— Сегодня я попробовал поиграть в камушки с другими мальчиками.

— Да? — быстро отозвался Энтони. — Ну и что же?

— Они засмеялись надо мной и сказали, что я цветной, а один ударил меня линейкой и закричал: «Эй ты, готтентот, убирайся!» — Стив закрыл лицо рукой и всхлипнул: — Возьми назад твои камушки, Энтони!

И когда Стив заплакал, уткнув нос в рукав куртки, Энтони незаметно выскользнул из дома. Выбирая самый уединенный путь, чтобы не встретить кого-нибудь из друзей, он вышел из городка в вельд.

По дороге он припомнил слова, которые сказала ему однажды мать:

«Мой дорогой мальчик, если кто-нибудь заявит тебе что-либо подобное, помни — это слова глупого человека, а не слова бога...»

— Но, мамочка, они всегда будут говорить так Стиву, — громко воскликнул Энтони, — а значит, они всегда будут говорить так и мне.

Солнце село, и он пошел обратно домой.

— Почему все так несправедливо, почему у меня брат цветной? — в отчаянии твердил он. — Из-за него меня тоже теперь считают цветным.

Дни шли, и положение становилось все хуже. Очень скоро мальчики в школе обнаружили, что дразнить Стива Грэхема — интересное занятие: он всегда испуганно убегал от них или заливался слезами, а что может быть для детей лучшим развлечением, чем травить своего несчастного товарища?

Жизнь Стива стала невыносимой; если звонок на перемену был для других сигналом к веселью, для него он означал десять минут адских мук.

Долго продолжаться так не могло. Дети стали дома рассказывать своим родителям, как интересно дразнить сына Грэхемов, и те не замедлили явиться к директору.

— К сожалению, я не могу больше терпеть, чтобы мой мальчик учился в одном классе с цветным!

— Как вам нравится, цветной ходит в школу для европейцев!

— Разве вы ничего не можете с этим поделать, мистер Томас?

Не пощадили и Энтони. Как только младший брат попал в расставленные сети, старший тоже запутался в них. Не помогла и слава, окружавшая Энтони после того случая, когда он спас жизнь Бобу Шорту.

— Я этого не потерплю. Если ребенку Грэхемов вместе с его старшим братом не будет приказано покинуть школу в течение недели, я забираю своих троих детей и посылаю их в частный пансион куда-нибудь в другой город.

— Мой сын в одном классе с Энтони Грэхемом! Его мать цветная — значит, и он тоже цветной! Так вот, мы, родители, твердо заявляем: оба Грэхема должны покинуть школу.

Мнения работников школы по этому вопросу разделились. Самому мистеру Томасу было очень нежелательно, чтобы Энтони ушел из школы, и он долго ломал себе голову как поступить.

Давление, однако, оказалось слишком большим, а городок слишком маленьким.

Стив не посещал школу уже в течение месяца, когда Энтони передали распоряжение, чтобы он в тот же день после уроков зашел в кабинет директора.

Обрывки разговоров дошли до Энтони еще на спортплощадке, и теперь, ожидая конца уроков, он терзался самыми худшими опасениями. Перед ним, видимо, стоит серьезный вопрос: ограничится ли школьное начальство одним Стивом, или и ему тоже придется покинуть школу?