Людмила Томова - Красный всадник (Уот Тайлер)

орота с лязгом сомкнулись, пропустив во двор карету. Человек в надвинутом низко на глаза клетчатом капюшоне скрепил тяжелые створки железным засовом. Затем подошел к карете, открыл запыленную дверцу и помог выйти грузному вельможе в черном плаще. Поздоровавшись, приезжий направился к порталу напрямик по траве, минуя выложенную камнем дорожку. Дорожка шла около стен замка, окружавших двор с трех сторон.

Человек в капюшоне, шедший позади, тихо спросил приезжего:

— Когда назначить совет, Уильям?

— После полудня. Кто еще здесь в Виндзоре?

— Пока никого. Я приехал вчера.

Они проследовали через пустынный вестибюль в сумрачную анфиладу таких же пустынных покоев.

В небольшой комнате, окна которой почти упирались в серые камни крепостной стены, оба остановились.

— Герцог Ланкастерский не приедет. Так будет лучше. Ричарда подготовим мы, — сообщил приезжий.

— Не без особых на то усилий?

Приезжий усмехнулся и передал встречавшему пакет:

— Это ваше, Хелз. От герцога. Мир с Шотландией окупит все расходы.

Когда он сбросил плащ в кресло, свинцовая гладь настенного зеркала отразила золотые звезды мундира.

Его спутник поклонился и вышел. Через соседнюю комнату он попал в маленькую каморку. Обстановку ее составляли узкая скамья у стены и вплотную придвинутый к ней массивный стол. Здесь, тщательно прикрыв дверь, Хелз разорвал пакет. В нем лежали свернутое вчетверо письмо и шелковый мешочек, туго набитый монетами.

Хелз с трудом оттащил стол и пролез под ним в угол каморки. Вынул ключ из кармана плаща и острой зубчатой бородкой поддел одну из деревянных плиток пола. Она подалась и откинулась. Хелз разгреб мусор и стружки, нащупал крышку и замочное отверстие, сунул в него ключ, повернул. Под крышкой в ящике были сложены один к одному несколько мешочков с деньгами. Хелз положил туда еще один. Потом запер ящик, накрыл плитой и задвинул стол опять в угол. Ключ исчез в кармане.

Прочитав у мутного окошка письмо, Хелз поднял голову. Под капюшоном тускло блеснули глаза.

Короткие звенящие звуки доносились из углового зала — более светлого и просторного, чем остальные покои резиденции; его называли иногда «рыцарским».

Придворный в клетчатом капюшоне бесшумно скользил из одной гостиной в другую навстречу этим звукам. В кабинете, стены которого были обиты алым плюшем, он помедлил, прислушался. Затем нажал медную ручку высоких дверей, вошел в угловой зал и чуть не споткнулся о стоящее у самого входа бюро с черным распятием на краю крышки.

Спиной к нему, держа в руках по шпаге, стоял молодой человек в черной бархатной куртке и панталонах, левая половина которых была красной, а правая — синей. Так одевались в последнее время многие из знатных молодых людей.

В центре зала фехтовали двое. Крепкий коренастый мальчик с рыжеватыми кудрями беспрестанно наступал. Юноше, отбивавшему его удары, приходилось, видно, нелегко.

— Держите позицию, сэр! Крепче ноги! Крепче ноги! — выкрикивал нападающий.

Но юноша в атласном камзоле, стянувшем узкую спину, и белых кружевных чулках отступал.

«Что же это, ваше величество?..» — покачал головой вошедший придворный. Взглянув на распятие, он из-под плаща незаметно толкнул бюро кулаком. Распятие качнулось вперед, потом назад и повалилось на пол. Услышав грохот, нападающий поднял руку со шпагой. Миг стоил игры… В локоть ему вонзилось стальное острие.

— A-а, это вы, сэр Роберт Хелз? — сказал, оглянувшись, юноша в кружевных чулках. — Генри, подай мой носовой платок. Он на столе, в арабской шкатулке.

По щекам его струйками стекал пот, намокшие волосы, обхватывая выпуклый лоб, падали на тонкие брови.

— Простите, ваше величество, я нечаянно помешал игре, — поклонился Хелз.

— Вы не помешали. Скорее н-наоборот. Что, Джон, не позвать ли врача?

Джон стоял, отвернувшись, и сжимал рукою локоть. Меж пальцев сочились капельки крови. Молодой человек в бархатной куртке отбросил шпаги, подошел к нему и рванул сукно рукава.

— Не стоит беспокоиться, — сказал он, осмотрев рану, — всего лишь царапина.