Уилбур Смит - На краю света

«Как в случае со мной», – отметил маг.

«Она всеядна, – говорил Деметер, знавший ее, как никто другой. – Для нее не важны возраст, наружность, физические изъяны или несовершенство. Ее аппетит утоляет не их плоть, но их душа. Она пожирает молодых и старых, мужчин и женщин. Поймав жертву в силки, опутав своей шелковой паутиной, злодейка извлекает из добычи весь накопленный запас знаний, всю мудрость и опыт. Высасывает их через рот своими проклятыми поцелуями. Вытягивает из чресел во время порочных объятий. И оставляет только высушенную оболочку».

Подручные колдуньи – Ханна, Рей и Ассем – восстановили отсутствующие у Таиты органы ради единственной цели: позволить Эос уничтожить его самого, его тело, ум и душу. Он подавил приступ страха, грозивший захлестнуть его и унести, подобно приливной волне. «Я готов сразиться с ней, – сказал маг себе. – Готов как никогда. Вот только достаточно ли этого?»

Ворота в сад оказались широко распахнуты, но пока Таита стоял перед ними, на кратер опустилась неестественная тишь. Легкий ветерок замер. Парочка пересвистывающихся бюльбюлей смолкла. Верхние ветви деревьев замерли в неподвижности, словно их нарисовали на голубом фоне неба. Еще минуту он вслушивался в тишину, потом сделал шаг через ворота.

Земля качнулась у него под ногами, затем содрогнулась, и с ней в лад затрепетали ветви деревьев. Трепет перешел в яростную дрожь. Скала под ним застонала. Кусок стены кратера откололся и с грохотом обрушился на лес внизу. Грунт под ногами вздыбился, как палуба подхваченного шквалом корабля. Таита зашатался и, чтобы не упасть, ухватился за один из брусьев на воротах. Снова поднялся ветер, но теперь он дул со стороны, где находился грот бесенка. Он проносился над вершинами деревьев и вихрем кружил опавшие листья. Ветер был ледяным, словно рука покойника.

«Эос пытается устрашить меня, – подумал маг. – Она – повелительница вулканов, ей подвластны землетрясения и реки лавы, текущие из преисподней. Ей хочется показать, что я всего лишь пылинка по сравнению с ее мощью».

Набрав в легкие воздуха, он крикнул:

– Внемли мне, Эос! Я принимаю твой вызов!

Земля перестала дрожать, и снова весь кратер окутала таинственная тишь. Теперь перед глазами Таиты предстала гладкая тропа, так и зовущая последовать по ней.

Миновав проем между высокими валунами, маг услышал впереди плеск речки, вытекающей из грота. Пробравшись через завесу из зарослей, маг вышел на лужайку перед прудом. Все тут выглядело таким, как ему запомнилось. Как обычно, он сел на траву, прислонившись спиной к стволу упавшего дерева, и стал ждать.

Первым глашатаем ее приближения стал ледяной ветер, коснувшийся сзади его шеи. Он почувствовал, как волоски у него на предплечьях встали дыбом. Наблюдая за входом в грот, он заметил выплывающее из него серебристое облачко тумана. Затем в тумане обрисовалась темная фигура и величавой поступью двинулась к нему по поросшим лишайником уступам.

Это была та самая женщина, которую Таита видел в комнате Ханны, закутанная в ту же самую свободную полупрозрачную накидку из черного шелка, скрывавшую лицо.

Эос вышла из серебряной пелены, и он обратил внимание, что она босая. Пальцы ног, выглядывающие из-под подола накидки, – вот все, что не скрывалось под одеянием. Мокрые и блестящие от родниковых брызг, эти пальцы выглядели маленькими и изящными, словно их выточил из слоновой кости талантливый мастер. Ноготки сияли, как жемчужины. Эти ступни стали первой доступной его взгляду частичкой ее тела, при этом казались неотразимо эротичными. Таита не мог отвести от них взгляда. Он почувствовал, как его мужской орган набухает, и усилием воли усмирил его.

«Если зрелище одних только пальцев так возбудило меня, то как смогу я сопротивляться, когда она покажет всю себя?» – с тревогой подумал маг. Наконец ему удалось поднять взгляд. Он пытался разглядеть лицо под накидкой, но завеса оставалась непроницаемой. Потом Таита ощутил на себе ее пристальный взор – как будто бабочка коснулась его кожи.

Эос заговорила, и у него перехватило дыхание. Никогда не доводилось ему слышать столь мелодичного голоса. В нем угадывался серебристый звон хрустальных колокольчиков. Он проникал в самую глубину души.

– Бесконечные века я ждала мига, когда ты придешь ко мне, – сказала Эос.

И хотя Таита знал, что перед ним воплощение лжи, он не мог удержаться от того, чтобы поверить ей.

Фенн и Мерен укрывали Сидуду в течение нескольких месяцев после того, как Онка забрал Таиту в Облачные Сады. Поначалу девушка так ослабела из-за перенесенных испытаний, что держалась смятенно и подавленно. Мерен и Фенн обращались с ней ласково, и вскоре Сидуду настолько привязалась к ним, что не могла без них обходиться. Кому-то постоянно приходилось оставаться с ней. Постепенно она начала приходить в себя и обретать былую уверенность. И наконец оказалась в состоянии описать им свои злоключения и поведать про Храм любви.

– Он посвящен единственной истинной богине, – пояснила Сидуду. – Все служащие там девственницы выбираются из пришельцев, но только не из благородных. Каждая приехавшая семья обязана предложить одну из дочерей, и, если ее выберут, это считается великой привилегией и почетом. Жители моей деревни устроили праздник в честь богини, обрядили меня в лучшие одежды, возложили венок из цветов на голову и отвели в храм. Отец и мать провожали меня, смеясь и плача от радости. Они передали меня матери настоятельнице и ушли. Больше я их не видела.

– Кто выбрал тебя для службы богине? – поинтересовалась Фенн.

– Говорят, что это делают олигархи.

– Расскажи нам про Храм любви, – попросил Мерен.

Сидуду помолчала, собираясь с мыслями.

– Там очень красиво, – заговорила она наконец тихо и неуверенно. – Когда меня только привели, там было много других девушек. Жрицы хорошо с нами обращались. Нам давали красивую одежду и вкусную еду. Жрицы объяснили, что, если мы покажем себя достойными, нас отвезут на гору к богине и та возвеличит нас.

– Ты была счастлива? – спросила Фенн.

– Поначалу – да. Конечно, я скучала по родителям, но каждое утро нас угощали вкусным шербетом, наполнявшим нас радостью и хорошим настроением. Мы смеялись, пели и танцевали.

– А что случилось потом? – осведомился Мерен.

Сидуду отвернулась и заговорила так тихо, что он едва мог расслышать:

– Нас стали посещать мужчины. Мы думали, что им предстоит стать нашими друзьями. Мы танцевали с ними. – Она беззвучно зарыдала. – Мне стыдно рассказывать, что было дальше.

Они помолчали, потом Фенн взяла ее за руку.

– Мы твои настоящие друзья, Сидуду, – сказала она. – Доверься нам. Ты можешь все-все рассказать.