Ананд Неелакантан - Бросок костей

С царевичем Суйодханой Экалавья столкнулся рано утром совершенно случайно. Нишадец явился на поляну в надежде собрать стрелы для собственных занятий. Он удивился, увидев в столь раннее время на поляне высокого мускулистого мужчину, прекрасную девушку, царевича и двух его постоянных спутников. Они прибыли сюда раньше его и уже упражнялись с булавами. Сгорая от любопытства, Экалавья стал приходить еще раньше. Почти месяц он наблюдал, как высокий мужчина учил Суйодхану, Сушасану и Ашваттхаму владеть оружием. Сопровождавшая их девушка была наслаждением для его глаз. Каждый раз, когда она поднимала голову и окидывала взглядом джунгли, сердце нишадца готово было выпрыгнуть из груди. Со временем он узнал, что могучий мужчина — Баларама из Двараки, вождь ядавов, а девушка — его сестра Субхадра.

От глаз Экалавьи не укрылись изменения, произошедшие у Суйодханы, а также у его друга и брата. На занятиях у Дроны они стали успешно противостоять своим соперникам, и Бхиме в том числе. Складывалось впечатления, что эта троица нашла источник силы и мужества, и всякий раз, перед уроками, пила из него. Гуру также был удивлен постоянным улучшением у молодых людей, особенно после того, как Суйодхана впервые одолел Бхиму. Сидящему на дереве Экалавье в тот момент хотелось захлопать в ладоши и громко засвистеть. Достижения Суйодханы вдохновляли и его самого. Было приятно наблюдать за царевичем, которым выглядел вдове меньшим по сравнению с противником, как он орудует булавой в поединке с Бхимой. Суйодхана выглядел воплощением грации и ловкости, Бхима же олицетворял собой грубую силу. Пандав атаковал подобно слону в течке, наследник больше походил на затаившегося тигра. К великому огорчению Пандвавов, число побед Суйодханы росло с каждым днём. Жизнь для пятерых братьев никогда уже не станет прежней.

День, когда царевич Каурав победил Бхиму, глубоко врезался в память Экалавьи. Прошел месяц, и вождь ядавов стал готовиться к отъезду. Экалавья наблюдал за Суйодханой и Субхадрой, укрывшимися в глубине леса, на берегу небольшого ручья. Они сидели, болтали ногами в ледяной воде, разговаривая о всяких пустяках. Ведомый желанием и сгорающий от ревности Экалавья следовал за молодой парой. Он знал, как сделаться невидимым среди лесной листвы. Каждый взгляд на Субхадру вызывал у нишадца вздох. Такая красота не доступна для него. Он пария. Царевич же и девушка принадлежат другому миру. Будет ли у него когда-нибудь возлюбленная, сможет ли он заключить ее в объятья? Экалавья посмотрел на свое смуглое тело, затем на светлое лицо Субхадры. Да, между ними громадная пропасть!

Суйодхана вдруг поднялся.

— Прости, любовь моя! То, что мы делаем, неправильно. Я не могу предать своего учителя Балараму.

Болью и разочарованием наполнился голос Субхадры:

— При чём здесь мой брат?

— Я хочу жениться на тебе, Субхадра! Самое правильное и благородное — просить позволения у твоего брата. Могу ли сделать это, моя дорогая?

Лицо Субхадры вспыхнуло, гнев ее исчез. Она посмотрела на царевича глазами, сияющими как звезды, и крепко обняла его. Суйодхана нежно поцеловал ее в губы.

Затаившемуся в кустах Экалавье стало стыдно. Часто рассказывают истории о царях, похищающих прекрасных девиц, чтобы утолить свою страсть. Но сейчас перед ним находился царевич, желающий защитить честь своей возлюбленной, которая, видимо, этого и не требовала.

Субхадра освободилась из объятий влюбленного цаервича.

— О, Суйодхана, не знаю отчего, но мне страшно. Не исключено, что я пугаюсь собственного счастья. Я так счастлива, и поэтому боюсь за нашу любовь! Я боюсь брата…

— Но почему, дорогая? Не думаю, что Баларама будет против нашего брака!

— Нет, нет! Я не о Балараме! Кришна тоже мой брат, и он ненавидит тебя!

— Ненавидит меня? Да я его никогда не видел! Неужели ненависть Кришны вызвана тем, что я полюбил его прекрасную сестру? — рассмеялся Суйодхана.

— Не знаю. Но я испытываю страх. Кришна говорил мне, что ты само Зло, что ты рожден на погибель Бхараты и нашей веры. Его окружают брахманы, храмовые служители и аскеты, твердящие о тебе только плохое.

— Говорят, какой я злой? Посмотри сюда, Субхадра, видишь растущие на моей голове рога?

— Не смейся, царевич. Ты даже не представляешь, какое о тебе мнение в определенных кругах. Я и сама, когда приехала сюда, ожидала увидеть зловещего человека, чуть не убившего своего двоюродного брата, не признающего священных писаний, и не чтящего брахманов. Можно продолжать и продолжать перечислять твои прегрешения. Честно говоря, меня заинтересовал такой человек, и я уже заранее была влюблена в тебя. Я представляла себе, как очарую и перевоспитаю тебя. Я даже немного огорчилась, когда поняла — ты вовсе не демон, каким тебя пытаются выставить. Ты — глупец, слишком романтичный для этого мира. Ты не скрываешь своих чувств. Ты нарушаешь все правила и заперты, установленными мудрыми людьми. Отчего так происходит, Суйодхана?

Субхадра пристально глядела на царевича. Любовь и страх смешались в ее глазах.

— Я не могу объяснить этого, любимая. Возможно, ты права. Я глупец, дурак. Я не спорю с людьми, может быть, потому что высокомерен, или думаю, что лучше их знаю суть вопроса, или не считаю их достойными спора. Тем более, я не спорю с Бхишмой, с Крипой, с Вьясой или Видурой. Хотя, надо признать, терпеть не могу Дхаумью и всех его приспешников.

— Мне страшно представить, что скажет Кришна о наших с тобой отношениях, — тихо проговорила Субхадра.

Суйодхана не ответил, лишь улыбнулся возлюбленной.

Экалавья насторожился — кто-то приближался к небольшой поляне у ручья. Он увидел Балараму и сопровождавших его Сушасану и Ашваттхаму. Выйдя из зарослей, оба юноши не смогли сдержать смех. Субхадра вскрикнула. Суйодхана вздрогнул и увидел их. Глубоко смущенный, он пытался подобрать слова. Баламара стоял, скрестив руки на груди.

В беспомощности Суйодхана посмотрел на друзей. Они продолжали смеяться.

— Я…, прости…. Баларама, учитель…

Баларама стоял и смотрел прямо на царевича.

— Я… хочу… жениться на твоей сестре!

— Ты так говоришь, будто сожалеешь об этом, — невозмутимо ответил Баларама, вызвав у всех громкий смех. — Мы сегодня отбываем в царство Каши. Когда задуют попутные ветра, оттуда мы отплывем в Двараку. Тогда можешь явиться ко мне со старейшинами Хастинапура и объявить помолвку.

Не поверив своим ушам, Суйодхана оглянулся. Субхадра и друзья счастливо улыбались. Девушка, поражавшая его своей смелостью, теперь изобразила на лице невероятное смущение. Царевичу хотелось подхватить возлюбленную на руки и осыпать ее поцелуями. Эх, если бы остальные могли бы исчезнуть в мгновение ока и оставить их наедине!