Инга Самойлова - На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре-2 [СИ]

— Bonsoir, monsieur [61] Добрый день, месье (фр.) , - произнесла девочка, делая реверанс, но по-прежнему крепко держа пса за ошейник.

— У вас очень сердитая собака, мадмуазель, — заметил Алексей. Собака в доме создавала для него большие сложности.

— Его зовут Мафусаил. Он охраняет нас с мамой, когда папы нет дома, — ответила девочка и потянула собаку за ошейник.

В комнату вошла довольно миловидная молодая хрупкая женщина с такими же белокурыми локонами и большими голубыми глазами, что и у девочки.

— Здравствуйте. Вы наверно к Даниилу? — произнесла она приятным мелодичным голосом.

К Даниилу? Глебов как-то не задумывался, как же зовут Малышева.

— Да, — он вновь взглянул на собаку. — Прошу прощения, хотя ваша собака вполне милое создание, но я немного чувствую себя скованно, когда она так на меня смотрит.

Женщина улыбнулась и, без барской манерности, сама, не прибегая к помощи слуг, вытолкала пса за дверь.

— Благодарю.

— Прошу вас, присаживайтесь.

Глебов сел в кресло. Девочка и мать — на краешек дивана. Спины прямые, руки на коленях. Алексей приветливо улыбнулся дамам. Они улыбнулись в ответ.

— Позвольте представиться. Глебов Алексей Петрович.

— Юлия Гаврииловна Малышева. Моя дочь — Елена.

— О, очень приятно, — Алексей вновь улыбнулся. Мать и дочь смотрели на него с любопытством, так что молчание затянулось.

— Мой супруг не радует нас своими знакомыми, — пояснила женщина, посчитав, что они своим разглядыванием смущают Алексея. — У нас редко бывают гости.

Глебов огляделся:

— У вас довольно мило. Изыскано и уютно.

Женщина улыбнулась. Вместе с ней и дочь.

— Спасибо. Приятно слышать. Мы с Леночкой потратили много времени и сил, чтобы все было так, как мы хотели. Правда, девочка моя?

— Да, мамочка, правда. — Девочка кивнула. — А кем вы будете? Откуда вы знаете papa [62] Папа, отец (фр.) ?

— Откуда знаю? — Глебов улыбнулся. — Мы с ним работали вместе какое-то время.

— Так вы папин сослуживец! — Глаза девочки загорелись любопытством. — Скажите, а мой папа — герой?

Дверь в этот момент распахнулась, и на пороге возник Малышев. Он устремил взгляд на Алексея. В глазах недоверие, подозрительность и холод.

Глебов поднялся:

— Здравствуй, Даниил.

— Здравствуй. — Малышев кинул взгляд на жену и дочь, затем вновь посмотрел на Алексея. — Пойдем.

Глебов вежливо раскланялся с дамами и зашагал за агентом Департамента, по пути не упуская из внимания расположение комнат и других помещений дома.

Малышев провел его в свой кабинет и закрыл дверь.

— Как ты меня нашел? — спросил он. Ощетинился, как гончая перед прыжком. Ни дать, не взять — Мафусаил.

— Не кипятись. Тебя не сложно было найти. Разреши, я присяду. Рана напоминает о себе — чувствую постоянную слабость. — Глебов сел в кресло. — Скажем так, ты посчитал себя вправе лезть в мою личную жизнь и подсунул в мой дом шпионку. Я решил тоже нарушить субординацию и посмотреть, как и чем живешь ты.

Малышев сжал кулаки:

— Ты мне угрожаешь?

Глебов рассмеялся. Покачал головой:

— Эх… Расслабься. Просто хотел тебе сообщить, что твоя фрау Фойт сбежала.

Малышев нервно прошел к столу, закурил папиросу:

— Я в курсе. После того, как ты ее пытал. Так?

— Это слишком громко сказано. Пытал! — Глебов поморщился. — В ее услугах я не нуждаюсь. И, будь любезен, больше никого не присылай.

Малышев пару раз глубоко затянулся, выпустил струю дыма через ноздри, затем затушил окурок и помахал рукой, разгоняя дым. Приоткрыл форточку.

— Малышев?

— Как хочешь, — ответил тот. Когда он обернулся, то был уже спокоен.

— Вот и ладненько. — Алексей улыбнулся. Почему же Малышев так разнервничался? В чем причина? Что-то скрывает или же опасается за свою семью?

— Я хотел узнать, — произнес он, — про Катарину Хмельницкую что-нибудь известно?

Малышев покачал головой:

— Нет.

В дверь тихонько постучали, затем она приоткрылась и на пороге возникла супруга Малышева. От сквозняка форточка громко хлопнула о раму, а Юлия Гаврииловна, принюхавшись, укоризненно посмотрела на мужа. Он проигнорировал ее взгляд, потянулся закрыть форточку на щеколду, но резко обернулся, когда услышал голос супруги:

— Вы отужинаете с нами, господин Глебов?

Малышев не успел возразить, Алексей его опередил:

— С большим удовольствием.

Малышев нахмурился, но промолчал.

За ужином Глебов развлекал «дам», глава семейства молча наблюдал за ними, а собака сидела рядом со своими хозяйками.

— Еще, о, пожалуйста, еще! — хлопая в ладошки, попросила девочка, когда Алексей изобразил парочку комических пародий. Юлия Гаврииловна смеялась, Малышев был недоволен.

— Да, пожалуйста, Алексей Петрович! — попросила она.

— Извольте, — Алексей взглянул на Малышева, подбоченился, как он, покашлял в кулак, а затем произнес пару фраз солидным хрипловатым баритоном. Девочка и женщина замолчали, а затем с восторгом, смеясь, зааплодировали.

— Как у вас получается?! Голос, как у papa! Папа, ты слышал?

Малышев откинулся на спинку стула, не сводя жесткого холодного взгляда с Алексея…

Когда пробило восемь, Глебов решил откланяться.

— Что ж, было очень приятно познакомиться с вами и провести столь необыкновенный, замечательный вечер, но мне пора. — он стал подниматься, но вдруг пошатнулся и рухнул обратно.

— Алексей Петрович? — встревожилась Юлия Гаврииловна.

— Все, все хорошо.

Юлия Гаврииловна взглянула на мужа.

— Я тебя отвезу, — сказал Малышев.

Глебов не отказался.

Малышев доставил его домой, дождался, когда в окнах квартиры Глебова загорится свет, и только затем отправился обратно.

Глебов же, убедившись, что Малышев уехал, вышел через черный ход, через дворы выбрался на соседнюю уличку, где его уже ждал извозчик.

Алексей ждал. Ждал, когда весь дом погрузится в сон. Наконец, выбрав подходящий момент, он пробрался к дому. Ловко ухватившись за толстую ветвь дерева, Алексей подтянулся и стал забираться выше.

Взобравшись на дерево, Глебов прошелся до середины ветви, она угрожающе под ним заскрипела, когда он оттолкнулся и прыгнул к выступу с колонной. Ухватившись за колонну и стоя лишь носочками на выступе второго этажа, он перевел дыхание, и двинулся дальше к окну. Малышев так и не замкнул форточку на щеколду, поэтому открыть окно стало намного проще. Алексей просунул руку внутрь, протиснулся в форточку и приподнял щеколды на оконной раме. Открыв створки, забрался в комнату. Закрыл.

Прислушиваясь к звукам в доме и привыкая к темноте, он некоторое время постоял на месте. Затем отдернул шторы и впустил лунный свет, который тут же осветил помещение.

Первым делом, Алексей осмотрел рабочий стол Малышева. Разного рода бумаги, ничего значащего. Пара безделушек. Нижняя полка закрыта, но Глебов без труда вскрыл ее. На дне лежали два свертка, один из которых он уже видел — тот, что передал окольничий Малышеву возле дома убитого.