Колин Маккалоу - Цезарь, или По воле судьбы

– Ты что-нибудь видел или слышал? – спросил Требоний, глядя еще печальнее, чем обычно.

– Ничего, – с беспечным видом отозвался Литавик.

– Ты не был где-нибудь поблизости от Кенаба?

– Строго говоря, нет, – сказал Литавик, и это было истинной правдой. Нет нужды лгать, когда тебя могут изобличить. – Я был на свадьбе моего родича в Мелодуне и не переправлялся через Секвану. Но все спокойно. Никаких тревожных слухов.

– Где-то запропастились повозки с зерном.

– Да, это странно, – задумчиво сказал Литавик. – Но ведь всем известно, что сеноны, как и карнуты, весьма недовольны казнью Аккона. Возможно, они придерживают пшеницу. Тебе не хватает зерна?

– Нет, зерна достаточно. Но хотелось бы больше.

– Я сомневаюсь, что получится, – оживился Литавик. – Вот-вот наступит зима.

– Если бы все галлы знали латынь так, как ты! – вздохнув, сказал Требоний.

– О, эдуи давно дружат с Римом. Я там даже учился. Два года. Есть ли вести о Цезаре?

– Да, он в Равенне.

– Равенна… Где это? Освежи мою память.

– На Адриатике, неподалеку от Аримина, если это о чем-нибудь тебе говорит.

– Еще как говорит, – усмехнулся лениво Литавик. Он встал. – Ну, мне пора, иначе я от тебя не уеду.

– Пообедай хотя бы.

– Нет. Я не взял с собой ни зимней накидки, ни теплых штанов.

– Ты – и штаны? Разве Рим тебя от них не отвадил?

– Воздух Италии, залетая под ваши одежды, Требоний, согревает там все и ласкает. А воздух Галлии в зимнюю пору может превратить это в булыжники для баллист.

В начале марта свыше ста тысяч галлов из многих племен собрались у Карнута. Верцингеториг быстро решил все организационные вопросы.

– Я не хочу, чтобы у вас кончилась провизия, прежде чем я начну военные действия, – сказал Верцингеториг своим помощникам и советникам, собравшимся в теплом доме Катбада. – Цезарь все еще в Равенне, очевидно, больше интересуется делами Рима, чем тем, что творится у нас. Высокогорные перевалы покрыты снегом. Быстро он здесь не появится, как бы ни славился скоростью передвижения. А мы тут проследим, чтобы он не добрался до своих легионов.

Катбад, сидевший по правую руку от Верцингеторига, казался усталым и часто посматривал на жену, тихо перемещавшуюся на заднем плане и предлагавшую знатным гостям вино и пиво. Почему его вдруг охватило уныние? Почему вся эта затея теперь кажется ему пустым делом? Как жрец с большим стажем, он не верил ни в какие предчувствия и не обладал провидческим даром. Этим даром наделены изгои и чужестранцы, но им, как и Кассандре, никто не верит.

«Все вроде бы идет хорошо, да и жертвы были приняты. Может, это просто помрачение чувств?» – думал он, стараясь судить обо всем непредвзято. В чем-то Верцингеториг походит на Цезаря, это бесспорно. Но один – римлянин с богатейшим военным опытом, почти достигший пятидесяти лет, а другой – тридцатилетний галл, никогда не командовавший войсками.

– Катбад, – прервал его размышления Верцингеториг, – значит, битуриги не с нами?

– «Вы глупцы» – вот все, что они мне ответили, – отозвался Катбад. – Их друиды пытались содействовать мне, но племя было единодушно. Они с удовольствием будут поставлять нам за деньги железо, даже варить сталь, но воевать не пойдут.

– Тогда мы их захватим, – решительно сказал Верцингеториг. – У них есть железо, а у нас – сталевары и кузнецы. – Он улыбнулся, глаза его засияли. – На деле это даже неплохо. Нам ни за что не нужно будет платить. Мы просто возьмем, что нам надо, а надо нам много. Конечно, ни одно племя из тех, чьи вожди присутствуют здесь, не страдает от нехватки металлов, но наши нужды растут. Завтра мы двинемся на битуригов.

– Завтра? – переспросил с удивлением Гутруат.

– Да, Гутруат. Скоро ударят морозы, и мы должны использовать зиму, чтобы наставить всех инакомыслящих на истинный путь. К лету Галлия должна сплотиться в единый кулак против Рима, и отщепенцев в ней быть не должно. Летом мы схватимся с Цезарем, хотя, если все пойдет, как задумано, он не сможет использовать все свои легионы.

– Я хотел бы знать больше, прежде чем сняться места, – хмуро сказал Седулий, вождь лемовиков.

– Для этого мы и собрались здесь, Седулий! – улыбнулся Верцингеториг. – Я тоже хочу знать, кто уже готов вступить в битву с Римом и кто еще решится примкнуть к нам. Кое-кого я отошлю домой до весны, но это не столь уж важно. Нам важно установить для каждого племени справедливый военный налог и организовать чеканку первой монеты. Я должен быть уверен, что каждый наш воин сыт, одет и отменно вооружен. А потом нам предстоит решить, кто с Луктерием двинется на римскую Галлию. Есть и еще кое-какие вопросы, которые я хочу обсудить, прежде чем мы отправимся спать.

Верцингеториг менялся на глазах, полный огня, порывистый и в то же время на удивление терпеливый. Если бы у присутствующих спросили, как должен выглядеть первый царь Галлии, все до единого описали бы его так: гигант с мускулистой грудью, едва прикрытой накидкой цветов всех племен, волосы жесткие как щетина, усы до плеч – ни дать ни взять бог Дагда, сошедший на землю. Но этот костлявый, жилистый и совершенно еще молодой человек сумел полностью завладеть их вниманием. Великие вожди кельтской Галлии начинали, кажется, понимать, что внутренние устремления человека гораздо важнее, чем его внешний вид.

– Я должен возглавить войско? – изумился Луктерий.

– Это ведь ты говорил, что с Провинцией следует разобраться, и кто это может сделать лучше тебя? Тебе нужно пятьдесят тысяч воинов. Ты сам подберешь их, но лучше возьми, кого знаешь: твоих кадурков, потом петрокориев, сантонов, пиктавов, андекавов. – Верцингеториг ткнул пальцем в свитки, лежащие на столе. – В твоих перечнях есть рутены, Катбад?

– Нет, – ответил Катбад, обладавший прекрасной памятью. – Они предпочли Рим.

– Тогда твоим первым заданием будет покорить рутенов, Луктерий. А от рутенов рукой подать и до вольков. Потом мы подробнее поговорим о твоих действиях, но помни, что рано или поздно тебе придется разделить свои силы и направить войска по двум направлениям: к Нарбону и Толозе, а также к гельветам и Родану. Аквитаны только и ждут момента, чтобы воспрянуть, так что сторонников ты наберешь.

– Мне тоже надлежит выступить завтра?

– Да, завтра. Промедление гибельно, когда твой враг – Цезарь. – Верцингеториг повернулся к единственному присутствующему эдую. – Литавик, поезжай-ка домой. Битуриги пошлют к эдуям за помощью.

– Которую им долго придется ждать, – ухмыльнулся Литавик.

– Нет, действуй более тонко! Заговаривай зубы легатам Цезаря, проси их совета, даже выступи с армией! Я уверен, ты найдешь правдоподобное объяснение, почему твое войско так до них и не дошло. – Новый царь галлов, который пока называл себя так лишь в мыслях, бросил на собеседника испытующий взгляд. – Но кое-что нам надо обговорить. И прямо сейчас, чтобы потом избежать взаимных упреков.